Шрифт:
Посвящается гимнасту Тибулу
Малая родина ждёт
Грабли у судьбы явно закончились, наступать было не на что. Я даже под ноги глянул – нет ничего, кроме травы. А вокруг был в меру ухоженный лес, и мне было в нем уютно, и щебетали какие-то мирные птицы, и легонько шелестела листва. Набирая громкость, над головой загудели высоковольтные провода: это я проходил под линией электропередач, врезанной в широкую просеку. Провода висели между гигантскими, похожими на Эйфелеву башню, мачтами. Дед Вадим однажды рассказал страшным голосом, что в его время такие мачты делали зэки на зонах. Но в данном случае и это не представлялось опасным. Даже электромагнитное излучение, которым стращают народ, лично меня не пугало.
Я шел через лесополосу на звук федеральной трассы Москва Переходная – Сиреченск. Лес в этих местах крепкий, стоит уверенно в любое время года. А сейчас, ранней осенью, он прекрасен. Воистину прекрасная пора, очей очарованье…
Вскоре за деревьями загудело шоссе. Это была вполне приличная трасса, которую недавно подлатали и наставили светящихся столбиков вдоль обочин. В темноте будет красиво, не сомневаюсь. Люблю радоваться таким вещам, потому что вообще люблю нашу человеческую цивилизацию. Мне нравятся огни городов, дымы кочегарок, гудки заводов… шелест листьев на кладбищах, помойки, скотобойни, пожары.
Болота еще люблю, глубокие лужи, канализацию и вчерашнюю пиццу.
Я шёл, убеждая себя, что мне хорошо, что у меня всё в порядке. Из жизненных тягот у меня только чемодан, неуместный в лесу. Но лес-то рано или поздно закончится. А врать себе я толком не научился.
План какой набросать, что ли…
Когда я наконец вышел из леса на обочину шоссе, никакого плана у меня не было, были только разбросанные по разным местам ощущения. В ногах усталость, в голове шум и в ушах звон. Это непременные, на мой взгляд, атрибуты изгнанника, отщепенца. Вышвырнув из Переходной, мне явно указали на место. Дали понять, что я для них безобиден – с меня нечего взять, мне не нужно ничего давать, и я никого не способен расстроить. Усталость от долгой лесной прогулки оправдывала возникшие во мне чувства: я даже где-то рад, что от меня отстали, и обвинения в безобидности слабо задевают моё мужское начало.
Я нажал на кольцо, повесил над запястьем федеральный канал, набрал пассивный вызов такси, и пошёл по обочине. Первая же свободная машина теперь должна была меня взять. Трафик здесь был не то, чтобы очень солидный, но вряд ли мне придётся долго идти.
И впрямь, вскоре мимо прошелестел таксопод-автомат, сверкая узнаваемым зеленым плафоном. Прокатился немного вперёд, и послушно остановился. Отвёз, видать, какую-то дружную пару сеньоров на дачу, и теперь возвращается на базу пустой, без вызова. Сейчас многие сеньоры пасутся на даче, пенсии-то отменили. Если честно, новая система мне больше нравится: базовый доход плюс доплата за обязательное воспитание внуков, у кого есть.
Что-то неприятное я сейчас подумал… Ах да, «на базу». «База», какое неприятное слово, от него отдает и «бабой», и «хазой». И то, и другое есть грубоговорение, негожее для почти состоявшегося москвича. Все-таки полгода в Переходной!
Таксопод был почти новенький, не прокуренный. У нас полулегально продавалась глушилка, которую народные хакеры брали с собой в таксопод: кнопку нажал, и курение не фиксируется, хоть обкурись. Это были нелепый шик, в духе луддитов, но куда же без этого? Без этого многие в таксопод и не сядут, пойдут скорее пешком.
Я забрался внутрь, на заднее сиденье, поставив чемодан перед собой.
– Извозчик, в Сиреченск гони, Покровский проезд, четыре, – велел я, помахав кольцом над щелью.
В кольце-коммуникаторе много всего хорошего, не только деньги. Например, медицинская помощь тоже в кольце. Поскольку коммуникаторы всех граждан, оказавшихся на какое-то время в шаговой доступности, связываются между собой и друг друга «мониторят», то они даже могут сами вызвать врача, если он рядом.
Но мне сейчас никто рядом не нужен.
Денежная щель приветливо мигнула синим – деньги у вас есть, так что милости просим. Таксопод закрыл двери, и покатил в город. Странно, что он молчит, даже не поздоровался. Наверное, его кто-то реально глушанул до меня, всю речь вынесло в форточку. Теперь он едет, думает про пассажира всякое, но молчит, как старый евнух, подвозящий молодоженов. Старый, немой и глухой.
Чего только с этими таксоподами не проделывали! Можно сказать, по сравнению с нашим народом я и впрямь безобидный.
– Эй, кучер, – позвал я, – Никого не подсаживать! И не торопись, поезжай спокойно. Будешь дёргать, или музыку включишь нечаянно – кину в отзыв «банан». Осознал, радиолярия?
– Принято «никого не подсаживать» и «не торопиться», – не смог удержаться от реакции на угрозу таксопод.
Автономный блок страха – это хорошо. И голос у такси приятный.
Голоса им настроили качественно. Мой вещал молодым Беспановым, так что казалось, будто звезда кино едет с тобою в одной машине. Иногда у нас так и делали, когда была нелепая нужда кого-то слегка развести: беседовали с искусственным интеллектом таксопода, а запись потом в сеть, мол, с таким человеком вчера бухали на трассе! В принципе, разговор можно было так составить, что ответы таксопода не касались конкретно поездки. Можно и впрямь было подумать, что люди просто общаются. Это тоже был шик, на котором делали деньги – обучали людей на курсах искусству говорения с таксоподом. Что ж, лучше пусть так, чем никак, а то народ совсем русского языка позабыл.
Ещё было у молодых парочек обыкновение заняться в таксоподе чем-нибудь особо приятным. Разумеется, когда обычай распространился совсем широко, мозг машины научили этому препятствовать. Для молодёжи это был классный вызов! Ведь у таксопода одно оружие – встать на обочине, и не ехать. Но парочкам, в принципе, того и надо. Тогда принявшие вызов разрабы из «большака» Рысаков придумали не просто останавливаться, но и раскрывать двери настежь – а за эксгибиционизм пока что статья. Рысаковские было возрадовались, но увы, тогда как раз начиналась война разных больших, федеральных габаритов, производителей: «большаков», или просто Больших. Яндекс против Контакта, Сбер против Рысакова, СеверХод против НашГаза, бывшего Газпрома… Все против всех, как положено. Рысаковские могли бы и победить, не подключись другие могучие Большие Рысакова завалили исками: такой дверной манёвр мог быть – а в юридических исках и оказался – крайне вреден для здоровья и безопасности пассажиров. Мол, диапазон возможных неприятностей слишком широк, от простуды до гопников. Сюда же впихнули нарушение права пассажиров на личную жизнь.
Личная жизнь самого таксопода никого не интересовала, пока чья-то умная голова, проклинаемая теперь каждым обывателем, не додумалась придумать таксоподу «личность, достаточную для распознания нарушения своих прав». Такси без водителя объявили именно такой личностью. Иными словами, теперь искусственный интеллект такси задевало, когда на заднем сиденье трахались. Ревновал, видать, или завидовал. Это была полная чушь, но закон протащили и назначили штраф. Сумма штрафа примерно равнялась цене дешёвой гостиницы на часок, а на большее время и самые задорные не покушались.