Славендар
Шрифт:
Это было феноменально: человек, отказавшийся стать луддитом, мягко изгонялся из социума. Конечно, его не убивали, но оказывалось, что внесистемные никому не нужны. Самые «умные» соглашались, держа дулю в кармане, и далее изображали борьбу. Но рано или поздно фальшивое поведение раскрывалось – а наши женщины не любят лжецов. Кстати, самих женщин у нас не зовут в луддиты. На Западе да, там уже есть такое, там и не такое есть. Там вообще акваробов отлавливают, меняют им прошивку, и затем используют в публичных домах… брр.
Короче говоря, столь явно выраженное приглашение игнорировать не стоило. Были герои, бросившие вызов существующему порядку, но они именно «были». Вопрос «почему я» тоже не имел смысла, зато имел смысл честный ответ – «потому что».
– Почему я… – тихо произнёс я, ни к кому не обращаясь.
Сама по себе надпись могла быть и шуткой… за которую сильно били. Но в сочетании с перехватом управления таксоподом сомнений не оставалось. А самое главное – перестал мигать зеленый глаз моего кольца.
Всё это было очень не вовремя, зато в полном соответствии с народными истинами «пришла беда – отворяй ворота», или «беда идёт и бедёнка с собою ведёт».
– Почему я? – крикнул я, позволив себе разозлиться.
Почему-то захотелось пнуть чемодан, и я пнул.
– Слышь, ты, бедёнок, почему мы?
Слава Богу, чемодан не ответил. А то ещё одной проблемой стало бы больше. И так теперь все жизненные планы менять.
По несколько раз на дню стенгазеты, как теперь называются новостные сайты, пишут о «подвигах» луддитов: таксопод перевернули, надели виртуальные очки на памятник Пушкину, хакнули голема-разносчика пиццы. Чуть пореже, но регулярно, происходили серьёзные вещи: остановили энергоблок на АЭС, развернули антенну спутника, перехватили управление сотней дронов и уронили эту стаю на взлётную полосу аэропорта, отключили заправочные автоматы на водородной заправке, от имени Кремля объявили амнистию… о, это был самый сладкий прикол, едва-едва не реализованный, вовремя спохватились.
Я так смешно об этом рассказываю, потом что я несерьёзный человек, это у меня такая методика психической защиты. Я смеюсь, чтобы не плакать. Но есть и другие, которым почему-то не нравится, когда датчики уровня кислорода у всех заболевших вдруг начинают показывать пониженный уровень, и хакнутая больница превращается в поле боя.
Есть ещё вариант, как поступить: пойти в гражданскую контрразведку и сдаться. Это был вариант из разряда колбасных, как дед Вадим говорит. Во времена СССР не хватало всем колбасы, и в нагрузку к ней в магазине давали, например, уксус. Хочешь колбасы – бери и уксус. То есть, или весь комплект бери, или соси лапу. Хорошо, если лапу… Но я не очень точно помню, чего дед рассказывал. Кажется, уксуса тоже не хватало, и в нагрузку давали томик Тургенева. Дед Вадим любил цитировать Герасима из «Муму», когда бессвязно мычал после третьей.
Так вот, вариант «пойти и сдаться» сам шёл с бутылкой уксуса в нагрузку. После такого поступка ты вроде бы не мужик. Это даже хуже, чем изображать из себя луддита, таковым не являясь.
Короче, я попал, блин.
От малодушия затряслись ноги, но я все-таки нашёл несколько джоулей энергии, поднял голову – над остановкой всё еще висел приговор, никуда не делся. Взять, что ли, сорвать «Славендар», утопить в озере, и сказать, что ничего не видел, ничего не слышал, никакой повестки никто не вручал.
Повторят. Повторят, они такие. Они сто раз повторят, пока все знакомые уже не прознают о повторениях, и не скажут:
– Паша, не коси, тебя же зовут.
Куда, куда меня зовут!? В бандиты, в крушители цивилизации, в новые гунны? Меня не тянет в последователи Короля Лудда, сейчас не девятнадцатый век, сейчас середина двадцать первого. Я понимаю, что это игра, про которую знают все – и никто ничего не делает.
Большие наверняка сами спонсируют луддитов, натравляют их на конкурентов. Правительство всё про всех знает, но закрывает глаза. Делает вид, что не может справится, потому что луддиты поддерживают гомеостаз, состояние равновесия. Так полиция всех бандитов и наркодилеров знает, но не ловит, потому что нужен гомеостаз. Луддиты тоже его поддерживают, похоже.
Батя извлёк однажды из себя мысль, что это недобитые западники копают под славян, потому и сочинили слово «Славендар». Мол, только дикие дикари славяне могут выступать против благ цивилизации, которые несут Большие. Разве плохо, что цены на таксоизвоз устанавливаются централизованно? Это же почти социализм, всеобщее равенство.
Я так понимаю, что если перевернули таксопод, и тем самым стимулировали изготовление нового, то на самом деле еще больше природы загубят, клепая на заводе новый. Зато белая кость луддитов, хакеры, способствуют конкуренции, улучшают качество алгоритмов.
Зебра, короче говоря, полосатая.
Но это у зебры белые и черные полоски, а у жизни сложнее – есть полоска, нет полоски, есть полоска, нет полоски. Ты живешь, ты не живешь, потом ты снова живешь… потом получаешь повестку, и опять не живёшь, очень долго.
Пока тебя не отменят. Многих отменяют по прошествии времени, но иные западают в луддитах до смерти. Критерии отмены неизвестны, просто в один прекрасный момент ты узнаёшь, что свободен. Но к этому времени некоторые успевают в тюрьме посидеть, подумать о своём поведении.
Наверное, это мне в наказание за то, что в Переходной не удержался. У судьбы грабли не заканчиваются, можно всю жизнь наступать.
– Как ты думаешь, чемодан, – обратился я к чемодану, – может, это всё не ко мне?
Я оглянулся, поискал глазами, но никого вокруг не было. Если видишь, как что-нибудь происходит – не обманывай себя, это происходит с тобой.
Проводник
Вдоль задней стены остановки государство расположило скамью. Я легонько присел на эту скамью, не чувствуя силы в ногах . Слегка трепеща на ветру, над остановкой болталась моя путевка в новую жизнь. В голову пришла нездоровая мысль: а я вообще имею теперь право пользоваться инфраструктурой человечества? Мне теперь надо бы снять вывеску, нацепить ее себе на грудь, и топать на самую людную площадь Сиреченска. Стану там, как фонарный столб, и пусть честные граждане харкают в меня жгучей слюной презрения, да и обычной слюной тоже.
Надо же, какое странное ощущение: тебя вроде как выделили из остальных, но избранным себя не чувствуешь. Скорее наоборот – выкидышем.
Ничего другого мне сейчас не оставалось, кроме как сидеть на холодной скамейке и отдыхать. Не думаю, что прямо сейчас меня заставят рвать самодельной взрывчаткой магистральную трубу Нашгаза. Они ж там психологи наверняка, должны дать новобранцу уроки, лекции прочесть, отправить в лагерь для изучения минно-взрывного дела, еще что-нибудь.
К родителям надо идти. Дом есть дом. Или не надо… Я на самом деле не такой крутой, каким кажусь десятилетнему внуку деда Вадима. Возле мамки я и расплакаться могу, если такое дело. Давно не плакал, но знаю, что смогу.