Слепое солнце
Шрифт:
Плавный вдох, спокойно. Не нервничать. «Пэшка» оттягивает руку, но это должна быть непринужденная тяжесть. Звенят колокольцы. Не торопиться. Не получится на этот раз, получится в другой. Мягко и плавно жмём на спусковой крючок. Выстрел. Колокольцы раздраженно дребезжат.
— Почти! Джош, почти! Ты задел нижний колокольчик!
Конрад, кажется, рад больше своего непутевого ученика. Только Джошу мало было задеть, ему еще и попасть в цель нужно было. Мишень — голова. Вышибить мозги. В мозгах информация. «Восстановлению не подлежит…». Размечтался.
Он снова ровно выдохнул, возвращаясь к сосредоточенности. Уйти в себя. Почувствовать цель, как выражается Конрад. В металле «Р99» ощущалась надёжность хорошего пистолета, и дарила удивительное чувство уверенности эта надежность. Снова зазвенели колокольчики, очень негромкие, нежные, и здесь уже сомнений не оставалось. Примерился, приноровился — и попал. В первый раз. Больше двух недель тренировок.
— Джош, ты попал!
Конрад за себя бы лучше так радовался. Вернулась к нему девушка, из-за которой тот так нервничал, или не вернулась? Конрад сорвал картонный кружок мишени, дал потрогать ровненькое отверстие ближе к краю. Несомненное попадание, хоть и не верх точности. А Джошу не нравилось то, что он должен будет сделать.
— Через неделю начнём осваивать движущиеся мишени, — удовлетворенно подвел итог мальчишка-Конрад. — А пока закрепим успех.
А Джошу нужно было сейчас, немедленно, всё и сразу. Взмок и разозлился. Но движущиеся мишени оказались не по зубам. Возвратились к неподвижным. Зато после занятия сходил в склад, с полным правом получил «пэшку» с собственное пользование.
Дальше на очереди был променад по близлежащим кварталам и обед в «Марне». С Мэвой. Разрекламированные Гнежкой грибные «ушки», пара салатов, опять кофе.
— Как ты думаешь, действительно следят? — тревожно поинтересовалась Мэва, звеня стеклом. — Мне показалось, пока мы сюда шли, что на другой стороне улицы…
Перебил. Нарочито громко. Так, чтобы услышало если не всё кафе, то уж заинтересованные лица — точно.
— Не волнуйся, Мэв, их поймают. За нами же присматривают. Даже в этом кафе. И, кажется, в полуквартале отсюда, и…
— Джош! — возмутилась подруга. Она всё еще не наигралась в агента ноль-ноль семь. Зато если кто-то из тех поблизости, то должен услышать. И принять к сведению, как Джозеф надеялся.
— Не волнуйся, мы в полной безопасности.
— Псих, — философски прокомментировала Мэва. Ну и ладно. Если нужно будет, Джош на площади Свободы прокричит, что к нему приставлены аж трое оперативников из родного отдела. Даже поименно перечислит, если так будет нужно.
Зато «ушки» и салат оказались выше всяческих похвал. На кофе так, между прочим, заметил:
— Мэв, а вот медиумы… Они же… не маги, в общем? Не могут работать с энергиями, сами способностями не наделены…
Мэва помолчала. То ли жует, то ли в замешательстве.
— Ну, кажется, да. Это ты к чему?
— Да так, в голову пришло.
— Странные же мысли приходят тебе в голову. Но медиумы… Они энергию не направляют. Скорее — передают. И сами же потом не помнят, что делали. И вообще в остальное время самые обычные люди. Я вот всегда думала, что это сумасшедшие со стихийными способностями. Всякие там полоумные тётки и мальчишки-эпилептики с пеной у рта. Но в какой-то книжке читала… Впрочем, без разницы. Один чёрт.
— Ну… их тоже вроде учат. — Перешёл на шепот, не для всех, однако, разговорчик. Не следует сидящих за соседним столиком «простецов» (негромкий интимный разговор, изредка перемежаемый поцелуями) смущать подробностями из чуждого им мира. — Помнишь, в Колледже, курсом младше, на факультете временных воздействий девчонка была… Про неё говорили, что она медиум. И ничего, училась же. Значит, можно как-то контролировать.
— Наверно. Но всё это пустой разговор, и я не понимаю, к чему ты его затеял, — стукнуло металлически по тарелке, когда с раздражением отложила вилку. Или иной столовый прибор.
— Диссертацию по медиумам, как дело закончим, — проворчал Джозеф. — Поэтому, пока буду в школе с Цезом, поищи мне информацию насчёт контролирования их способностей. Упражнения там, методики какие-то.
— Зачем?
Промолчал, потому что врать было лень.
— Не скажешь? Как всегда. Неужели я не имею право знать?
Снова промолчал.
— Не доверяешь?
Подумал. Очень крепко подумал. Так оно и есть, конечно… Только…
— Просто не твоя игра, Мэв. Извини.
— Ясно. — Сердито фыркнула, но от колкостей воздержалась. — Хорошо, найду. Но потом, как всё закончится, ты мне подробно расскажешь. Всё. Слышишь?
— Обещаю.
Легко отделались. Но если вдуматься, самой Мэве сейчас выгодно ничего не знать. Она вроде как между двух огней, и Беккер из неё душу вытрясет, если решит, что она обладает необходимыми ему сведениями. Нет уж, меньше знаешь, крепче спишь. Мэву в новую забаву впутывать не будем.
Оставшееся время провели в молчании. Потом в строгом соответствии с планом разошлись по делам: Мэва в отделовскую библиотеку, Джош на полчаса домой. После занятие в кинологической школе. Дома распряг Цезаря, давая возможность отдохнуть перед тренировкой, сам переоделся. После приступил к исполнению едва образовавшегося… не плана даже, так, неясного намётка… Послание… Послание старым знакомым… Для начала выгреб из стола горсть дешевых м-кристаллов — примитивный аналог простецких диктофонов. Подумал — зашвырнул обратно. Послание должно быть понятным, однозначным, но при том не вызывать сомнений в своей достоверности и «случайности». Адресаты должны увериться. Что послание перехватили исключительно своими ловкостью и везением. И чуток помучиться с расшифровкой. В этом смысле шрифт Брайля вполне даже…
Достал в самый дальний угол заткнутый ненавистный брайлевский «прибор» и грифель к нему. Заправил бумагу. Нерешительно повертел в руках грифель. Итак, четыреста двадцать три буквы. Негусто. Пусть они выглядят как выдернутый из контекста клочок заметок незрячего забывчивого оперативника, своеобразного рабочего блокнота. Да, пожалуй. Удобно пристроил палец в «седло» грифеля. Припомнил месячный курс адаптации…И вдохновенно ринулся по волнам сочинительства, нарочито сокращая и словно в спешке коверкая слова.