Слипер и Дример
Шрифт:
Загрибука, едва переступив порог, оказался в полной темноте и судорожно стал шарить по
стене в надежде нащупать выключатель. Его загребущая длань скребла штукатурку, попадая то по
каким-то вывешенным вымпелам, то по бумажным листкам, приколотым булавками к шершавой
грязюке.
— Иб ту ю мэ мэ! — заорал Загрибука, когда торчащая из стены иголка воткнулась ему в
ладонь. Он аж присел от боли, прислонившись к невидимому косяку двери, в которую только что
13
0
вошёл.
на корточках, и прислонился локтём к стене над самым полом.
— Чпэньг! — сказал невидимый выключатель под тяжестью руки, и вспыхнул свет.
Нет, он не зажёгся, а именно вспыхнул сотней ламп дневного света. Загрибыч хлопал глазами в
полном ауте. Перед ним был огромный подземный зал с полукруглым потолком. Слепящие
трубчатые лампы освещали его сверху так, что можно было сосчитать всех блох на Башкирском
Коте, будь он сейчас здесь. Пол был выложен мраморными плитами. Загрибука сидел у торцовой
стены этого зала. Обернувшись, он увидел за своей спиной серую железную дверь с
предупреждающей жёлтой табличкой, которая гласила на тюркском: «Токта, кэзэрлэ дуслар!» Что
можно вольно перевести как «Кранты всему фильму, уважаемые телезрители».
Посидев немного, привыкая к обстановке, Загрибука унял судорожное дыхание, встал и
оглядел себя.
— Катет мне в гипотенузу! Это ж я! — Он с радостью обнаружил, что опять стал тем самым
милым загребущим Загрибукой, каким и покинул когда-то Лес. Бурая короткая шерсть клочками.
Розовый нос на месте. И даже хвостик был тут как тут.
— Мррр-мррр-мррр! — погладил Загрибыч довольно свою шёрстку, и настроение его сразу
улучшилось, уши затрепетали. — Всё-таки так лучше и привычнее! Спасибки немереное!
Он смело зашагал в направлении противоположного конца зала. По пути завернув к боковой,
выложенной крупным кафелем стене, глянул, что там. Увидел большие канавки, и в них лежали
рельсы, которые уходили в обе стороны, скрываясь в тоннелях. Если бы Загрибука хоть когда-
нибудь побывал на планетах земного типа, то сразу бы понял, что находится на обычной станции
метро. Там же, на боковой стенке, он увидел большую надпись «Мотологический институт». Об
институтах наш лесной профессор слышал от Слипера и Дримера. Он знал, что в этих самых
институтах живёт множество умных людей, учёных и других соискателей истины.
— Это я удачно попал! — подпрыгнуло настроение, и, шестым с четвертью чувством почуяв,
что в конце зала должен быть выход, профессор ускорил шаг. И в этот момент раздался гул.
Загрибука
— Бом-бам-дировщики, не иначе! — зашептал он в полуприседе с прижатыми ушами.
Гул усиливался. И тут из одного тоннеля показался свет.
— И как же эта жужелица летает в такой трубе?! — заинтересовался Загрибука и потянулся
весь на звук. Любопытство пересилило страх.
Но из тоннеля вылетела никакая не жужелица, а довольно странный поезд. Точнее, трамвай
весьма громоздкой конструкции, покрытый полинявшей бордовой краской с единственной фарой
впереди. Да и не вылетел он вовсе. Высекая искры дугой, страшно скрипя, он вывалился из
темноты, словно старый пиджак дедушки Мытута из шкафа.
— Э-э-э-эй! — заорал Загрибука, подбегая к краю платформы и вытягивая руку с поднятым
вверх большим пальцем: — Подбросьте до центра!
Жест «проголосуй или проиграешь» не остался без внимания.
13
1
Трамвай завыл всеми колёсами, взвизгнул тормозами и остановился возле потенциального
пассажира. С шипением открылась дверь, и оттуда выпорхнула дочь степей с раскосыми глазами в
коричневой школьной форме и ярко-красной тюбетейке с золотой эмблемой на лбу.
Эмблема та кратко гласила — «М»!
— Салам алейкум! — радостно привествовала она Загрибуку.
— Маленько шалом! — согласно поклонился тот, скользя по полу. — Сеньорита… Чикита…
Гевэра... Товарисч… А куда сей паровоз пыхтит?
— Да туда и сюда! — ответила девчонка, смеясь щёлочками глаз.
— Вы не поверите, гражданочка, но мне в ту же сторону! Не возьмёте в нагрузку?
— Прыгай в седло, батыр, о чём спич! — Она нырнула обратно в вагон, и Загрибука поспешил
сделать то же самое.
Зайдя внутрь, он осмотрелся по сторонам. По бокам ветхого трамвая привалились спинками
деревянные скамеечки, что в твоем осеннем парке. На задней площадке гнездилось несколько
раскладушек с накиданными одеялами. Но больше всего Загрибуку удивило, что в кабине
машиниста никого не было.
— Дык вы сами и управляетесь с ним? — вежливо осведомился он.
— А чего тут сложного? — удивилась Красная Тюбетейка и, сложив руки рупором, гаркнула в
сторону кабины: — Алга, белогривые!
А затем сунула два пальца в рот и оглушительно свистнула.
— Пятьсот кобыл под капотом! — гордо подмигнула она Загрибуке.
Тот не стал даже и пытаться сообразить, как могли пять сотен лошадей уместиться под каким-
то комодом в этом маленьком трамвае. А сам трамвай натужно взрогнул, очнувшись от дум,