Сливово-лиловый
Шрифт:
— Аллегра. У тебя есть задание.
Я снова посвящаю себя миске, вылизываю сперму и готовлюсь к боли, которая угрожает мне, когда Роберт удалит правый зажим. Кроме того, унижение и стыд прожигают дыру в моей открытой нараспашку душе. Боль, яйцо, все противоречивые ощущения и вкус Роберта на языке вызывают слезы на моих глазах. Я так близка к действительно сильному оргазму, что не могу даже открыть глаза. Все во мне сосредоточено на моем центре, на вибрирующем яйце, на боли, которая заставляет меня практически течь от вожделения. Когда он рывком сдергивает второй
— Хорошая девочка, — хвалит он, и вибрация во мне затихает. — Ложись на кровать, Аллегра, на живот.
Через несколько секунд меня освобождают от пробки и яйца, и Роберт притягивает меня к себе, укрывая. Он хвалит меня, ласкает и целует, пока я медленно успокаиваюсь, рассортировав по местам хаос внутри меня, и благополучно приземляюсь после захватывающего дух взлета. Туда, где мое место. К ногам мужчины, который ценит мою преданность.
— Я знал, что тебе понравится… — улыбается он и кончиками пальцев нежно скользит по моей руке. Роберт с любовью посвящает себя моей груди, сосет гиперчувствительные соски и поглаживает меня, пока я совершенно не успокаиваюсь, пока не лежу совершенно расслабленная и совершенно безвольная рядом с ним.
Когда он вскоре входит в меня, берет меня и на этот раз дает мне свою сперму, я знаю, что не пожалею ни секунды о том, что переехала сюда.
***
На следующий день я лежу с Робертом на диване, мы делимся субботней газетой и пьем кофе. Все тихо и спокойно, как вдруг раздается дверной звонок. Роберт вопросительно смотрит на меня, и я качаю головой. Я никого не ожидаю.
Через несколько секунд в гостиную вваливается Сара, изможденно прислоняется к дверному проему и слегка поднимает руку.
— Привет, — бормочет она.
— Привет, Сара, — отвечаю я. Она выглядит бледной и невыспавшейся, с глубокими темными кругами под глазами, не накрашенная и не расчесанная.
— Я в бегах. Можно мне кофе?
— Конечно, — говорит Роберт и приносит ей чашку из кухни. — От кого ты убегаешь, Сара?
— От кого же еще? От Фрэнка, конечно. Ох, этот чувак… Я убью его.
— Что случилось? — дружелюбно спрашивает Роберт и ухмыляется мне. Могу себе представить, что произошло, и мне жаль ее. Она получила суровый урок.
— Он выбросил меня из постели в десять часов и заставил ползти по квартире. Я думала, мой череп лопнет. Но он не желал замолчать или оставить меня в покое. Я подумала: сделай, что он хочет, и он отвяжется, но нет! Он потребовал первоклассный минет. Аллегра, ты когда-нибудь отсасывала с сильной головной болью и жутким похмельем?
Я качаю головой и делаю жалостливую гримасу.
— Он ничего не делал, ничего. Я должна была делать все сама. Я чуть не плакала от боли. Я! При минете. И мне было так плохо… И знаешь, что сказал этот сумасшедший?
Я опять качаю головой, и Сара глубоко вздыхает.
— Он сказал, что если я вздумаю блевать, он
Роберт громко смеется над изобретательностью Фрэнка и этим грандиозно-коварным вариантом его предложения, и Сара бросает на него злющий презлющий взгляд.
— На самом деле, он не имел это в виду, Сара, — усмехается он и садится на стул.
— Конечно, нет! Но само по себе представление этого… — Сара стонет и делает глоток кофе.
— В этом-то и суть, — говорит Роберт. — Ты уже усвоила урок или Фрэнк еще не закончил?
Прежде чем Сара успевает ответить, звонит телефон Роберта, и он указывает мне ответить на звонок.
— Это Фрэнк, — говорю я, включая громкую связь. — Привет, Фрэнк, это Аллегра.
— Привет, Аллегра.
— Хочешь поговорить с Робертом?
— Нет. Я хочу поговорить с Сарой. Она у вас, я прав?
Сара дико трясет головой и делает отрицательный жест, в то время как Роберт однозначно смотрит на меня. Не смей врать Фрэнку. Я досадливо кривлюсь, но вынуждена подчиниться. Я не могу по-другому. Это как непреодолимая внутренняя потребность. Я смотрю на Сару извиняющимся взглядом и говорю:
— Да, она здесь. Она тебя слышит, я включила громкую связь.
Сара отчаянно взмахивает руками, а затем жестами показывает, что собирается меня задушить. Роберт улыбается мне.
— Молодчина, — тихо говорит он, и я знаю, он счастлив, потому что так хорошо контролирует меня.
— Сара, моя сладкая, — говорит Фрэнк, — почему ты просто исчезла, пока я был в душе?
— Я хотела пойти к Аллегре и Роберту, чтобы проспаться, потому что ты не позволил мне…
Сара звучит обиженно и вызывающе. Она определенно настроена на скандал, Фрэнку еще достанется «веселья» с ней сегодня. Ему потребуется время, чтобы приручить ее.
Роберт подходит ко мне, садится рядом и берет мою руку в свою.
— Ты подождешь у Роберта, пока я не заберу тебя. А пока ты можешь поразмыслить о соответствующем наказании, Сара.
Фрэнк звучит так строго, так доминантно, что мне приходится сглотнуть. Я никогда раньше не слышала его таким. Сара не отвечает, только кривит лицо.
— Сара?
— Да.
— Что «да»?
— Да, я поняла тебя, Фрэнк. И помни мои слова: месть сладка.
Фрэнк смеется и отвечает:
— До скорой встречи, дорогая.
Он вешает трубку, и Сара сердито смотрит на меня.
— Ты — жалкая предательница!
— Я не могла иначе. Прости, Сара.
— Все в порядке… Я понимаю… Месть сладка и месть за мной, запомните это, мои сладкие. Ты у меня в долгу, Аллегра.
Я киваю и предлагаю ей стакан воды и таблетку от головной боли.
Сара с благодарностью принимает их, и когда приходит Фрэнк, чтобы забрать ее, она чувствует себя уже намного лучше — и находится так глубоко в подрежиме «саб», что просит отложить наказание, по крайней мере, на вечер. Фрэнк такой же щедрый, как и коварный, обещает подумать об этом по дороге домой — в зависимости от того, как Сара будет вести себя остаток дня.