Сломанная тень
Шрифт:
– Не надо! Больно гусь жирный! Сами как-нибудь…
Все произошло столь стремительно, что Роос так и остался на телеге. Толмача сдуру отпустил, а из разговоров ни слова не понял. С трудом объяснившись с извозчиками, Корнелиус поехал за полицейскими.
Обещанный червонец перевозбудил возницу! Так разогнался – всадник не догонит. Скорей бы Коломна – там, в палисадничках и огородиках, Тихон надеялся затеряться.
Занесло их на кочке. На невероятной скорости экипаж оторвался от земли и рухнул набок под собственной
– К кому? – а сам свисток достает. Одет-то чиновник не по погоде! Подозрительно!
Объясняться с подозрительным слугой Тихон не стал, сразу вмазал кастетом. За спиной уже слышалось «Тпру!». Тихон, словно мальчишка, перепрыгивая через ступеньки, взлетел по лестнице. По крышам надо уходить…
Чердак! Тут, что ли, сховаться? Знать бы, кто за ним гонится. Одно дело, если Угаров в одиночку, хоть бы и с пистолетом. А вот если полиция – опасно, перекроют входы с выходами, в полчаса обыщут. Решил лезть на крышу.
Морозный воздух обжег легкие. Дома различались по высоте. Приходилось то прыгать вниз с крыши на крышу, то, наоборот, на руках подтягиваться. Слава богу, в имении баклуши не бил, закалялся! И бегал, и на перекладине висел. Так что силы есть!
Все жадность проклятущая! Сам себя подвел! Надо было вчера уезжать!
– Стой! Стой, тебе говорят!
Голос Угарова. Затаиться, напасть сзади, оглушить?
– Стой, стрелять буду!
Как на грех, печные трубы короткие, не спрятаться. А крыши покатые и скользкие от мороза. Добравшись до края очередной, Тихон понял, что пропал. Дом стоял последним в переулке, его не перепрыгнуть – внизу три этажа. А сзади Угаров!
Вот он, легок на помине! Подтянулся с соседней крыши, подхватил пистолет, побежал, рискуя сорваться, но, увидев загнанного Тихона, остановился, перевел дыхание и прицелился:
– Молись, сука!
– Милостивый государь! – начал Тихон. – Вы, верно, сумасшедший? Я вас не знаю!
– Знаешь, Тихон! Знаешь!
– А-а-а! Денис Кондратович! Вы! А то я испужался! – Денис поразился волшебному преображению. Из чиновника Тихон в секунду превратился в крестьянина. Ссутулился, лицо сморщилось в хитровато-преданной гримасе. Теперь слугу Тучина можно было узнать даже без бороды и косматых волос.
– Молиться будешь?
– Убить хотите? Из-за пятидесяти тысяч? – Тихон расстегнул мундир, достал пачку банкнот и незаметно сделал шаг. – Так я верну! Нате! Только не губите! Жена, деток десять душ! Пожалейте!
– Нет!
– Угаров! Подумайте! Вы бедны! У меня с собой еще сто пятьдесят! Поделюсь! – Шаг, еще один.
«Погоди чуток, сейчас я тебя угощу кастетом. Только б не сорваться!»
– Даю минуту! Молись! Потом стреляю!
– Денис Кондратович! Разве можно так, без покаяния? – Еще шажок.
– А Тучина ты с покаянием душил?
– Тучин убит? – удивился Тихон.
– Не двигайся!
– Хорошо, хорошо! Один лишь вопрос! На Средней Мещанской его?..
– Не помнишь, что ли?
– Еще раз говорю! – еще полшага. – Я ни при чем!
– Врешь! Откуда про Мещанскую знаешь?
– Из записочки Тучина! Когда он с маскараду вдруг вернулся, я струхнул. Деньги-то уже куклой подменил. Но Александр Владимирович впопыхах не заметил. – Тихон все ближе и ближе подходил к Угарову. – Ну, вот печать на письме и сломал! Любопытно мне стало, куда едет и сколько у меня времени, серебришко еще хотел прихватить…
– Врешь! У тебя в мешке нашли проволоку, которой его задушили, рясу, карты! Врешь, гад!
– Уверяю вас, вы ошибаетесь!
Дистанция сокращалась! Господи, помоги!
Тихон задумался. Голубые-голубые глаза прищурились.
– А хотите, я вам имя убийцы назову? – Убаюкивающие обертоны неожиданно пропали. Тихон говорил серьезно. Настолько, что Угаров ему сразу поверил.
Неужели Тоннер прав? Тихон второй мешок просто украл! У кого?
– Пистолетик киньте!
– А если соврешь?
– Слово дворянина!
– Сперва брось кастет!
Тихон выкинул оружие без сожаления. Похоже, свезло! Выпутался! И при деньгах остался! А убийцу не жалко, самое место ему на виселице.
– Баляйкин!
Вот дьявол! Из отворенного настежь чердачного окошка неожиданно вылезли Кокурин и Яхонтов.
Искали они недолго. Возница, что подвез Угарова, проследил, как чудаки-сибиряки бегают по крышам. Кокурину с Яхонтовым оставалось лишь незаметно подойти к нужному дому и тихо подняться по лестнице.
Диспозиция менялась. Договариваться придется по новой.
– Петр Кузьмич! – Тихон приветливо помахал приставу пачкой денег и кивнул, приглашая к разговору без свидетелей.
Яхонтов понимающе подмигнул:
– Денис Кондратович! Отдайте-ка мне пистолетик! Еще убьете кого!
Угаров нехотя протянул оружие:
– Тихон знает убийцу! Его надо допросить!
– Разберемся. Кокурин! – крикнул Петр Кузьмич.
– Я, ваше благородие! – помощник щелкнул каблуками на обледенелой покатой крыше и чуть не навернулся.
– Арестуй-ка господина Угарова за противодействие следствию.
– Что? – возмутился Денис.
Яхонтов огрызнулся:
– Я вас предупреждал! Не лезьте! Не путайтесь под ногами! Кокурин! Тащи его в участок!
– Есть! – богатырь схватил Дениса за шкирку и втащил за собою в чердачное окно.
– Ну что, Баляйкин! Или как тебя теперь, Тихон, кажется! Улов при тебе? – Яхонтов навел на преступника угаровский пистолет.
– А как же! Все тут! – Тихон хлопнул себя по груди.