Сломанные Крылья
Шрифт:
Спешно обувшись, Джек схватил куртку и в одних трусах побежал по коридору. Он остановился перед двойными дверями лишь на секунду, чтобы накинуть куртку, а потом толкнул их и шагнул в сквер.
Его окутал холодный, влажный воздух, по голым ногам побежали мурашки, сухие острые снежинки запутывались в волосах и кололи щеки. Джек огляделся, но из-за тумана и снега не мог ничего разобрать.
— Майка?
— Сюда, Джек!
Он обернулся и нерешительно шагнул туда, откуда послышался голос — там обнаружилась узкая вытоптанная тропинка. Облизнув губы, Джек ускорил шаг. Если что не так, он всегда может вернуться. Но он не ошибся.
— Тебе не холодно? — спросил Джек, закутываясь в куртку. Толку, конечно, было мало, учитывая, что он без штанов. Но он хотя бы обут. Майка стоял босиком, в одних джинсах и футболке. Хорошо еще, снег не мокрый.
— Раньше я очень любил снег, — прошептал Майка. Он стоял, откинув голову и закрыв глаза, и Джек вдруг понял, что не может отвести от него взгляд. — Но последние десять лет я не мог смотреть на него — не мог вспоминать… — Он замолчал, и они стояли, окруженные тихим шелестом снежинок.
Джек начал дрожать от холода, но не мог разрушить чары. Если подождать, Майка продолжит.
— Зимой, перед мятежом, — наконец заговорил тот глухим голосом, — еды было мало, и люди голодали. Я слышал, как отец говорил о том, как они несчастны, как обнищала провинция. Было холодно, шел снег, а я — одиннадцатилетний дурак — поехал на одной из лошадей отца в ближайшую деревню. На мне была одежда из тончайшего шелка и меха, а сверху длинный плащ для верховой езды, и, добравшись до деревни, я скинул его и забрался на стену, чтобы все меня видели… Я был такой красивый. — Голос Майки задрожал. — Когда я призвал крылья, они мерцали и переливались, свет танцевал на снегу, и хлопья сияли всеми цветами радуги. Люди собрались вокруг, они смотрели и рыдали, падая передо мной на колени, зачарованные моей красотой, а я позволял им любоваться собой, потому что больше мне нечего было им предложить… А потом приехал отец и забрал меня домой. Это был последний раз, когда я стоял на снегу…
Джек видел слезы на его лице — блестящие дорожки между влажными следами от растаявших снежинок.
— Как бы мне хотелось, чтобы ты меня тогда увидел, Джек, — прошептал Майка. — Как бы мне хотелось показать тебе.
Джек вздохнул и, потянувшись, взял его за руку.
— Мне тоже, — сказал он, — но ты ведь знаешь, что для меня крылья не играют роли. Мне бы хотелось, чтобы ты наконец поверил в это; я люблю тебя несмотря ни на что.
Долгое время Майка просто стоял — снег кружил вокруг него, — и смотрел на Джека с нежным выражением, какого Джек никогда еще у него не видел. Майка всегда такой замкнутый, такой сдержанный.
Внезапно он вскинул голову, уставившись в небо. Снег прекратился. Так резко, словно захлопнулась дверь, и сверкающие кристаллики перестали сыпаться. Джек посмотрел, как они таят в Майкиных волосах, а потом мягко сжал его пальцы.
— Пойдем внутрь. Я замерз.
— Да, хорошо, — кивнул Майка, продолжая смотреть в небо, пока шел вслед за Джеком по узкой вытоптанной тропинке. — Это странно, — заметил он, когда из тумана показался янтарный свет фонарей. — До зимы еще месяц.
— Неожиданная буря? — спросил Джек, пожав плечами. — У нас дома… — Он замолчал, развернулся и, выпустив ладонь Майки, уставился в туман. — Айзери.
— Где? —
Джек покачал головой.
— Нет, я просто вспомнил, Айзери — руй-фей, фэйри погоды.
— Я знаю, кто такие руи, — ответил Майка, — но мне казалось, он не может использовать силу.
— Сознательно использовать не может, — подтвердил Джек, в последний раз оглядывая темноту, прежде чем отвернуться и снова направиться к общаге. — Но я видел, как она выходит из-под его контроля, если он напуган или расстроен. Когда Акитра пристал к нам на той идиотской вечеринке в пустом особняке, и когда тот лось хотел пырнуть Чариаса ножом, Айзери чуть не поразил их молнией, а однажды утром ему приснился кошмар, и когда он проснулся, все в комнате оказалось под тонким слоем снега. Чариас не обрадовался. Запустил в него снежком. — Джек усмехнулся, но тут же посерьезнел. — Он, должно быть, очень расстроен, если устроил почти метель.
— Да, но то, что он сумел вызвать снег — хороший знак, — возразил Майка. — Фэйри-оборотни не могут пользоваться силой в форме животного. Химия тела не позволяет. А поскольку сейчас уже много больше того времени, когда он должен был превратиться, значит, ему удалось перекинуться обратно.
— Ну, это уже что-то, — согласился Джек, открывая створку двойных дверей и входя в теплый коридор. — Думаешь, лучше пока не ложиться и подождать его?
— Он говорил, что увидит тебя утром, — ответил Майка, снова взяв Джека за руку и ведя по коридору. — Пошли греться.
Глава 71
Когда они вернулись в комнату, Джек все еще дрожал. Разувшись и сняв куртку, он повесил ее в ногах своей кровати и, схватив подушку, бросил ее рядом с Майкиной. Обхватив себя руками и растирая их ладонями, он шагнул мимо Майки и откинул плед, кожу покалывало от предвкушения — так хотелось поскорее забраться в тепло с Майкой под боком.
— Джек?
Вскинув брови, он повернулся к фэйри. Майка ничего не сказал, просто шагнул ближе, взялся за край его футболки и скользнул ладонями под тонкий материал, задевая кончиками пальцев Джековы бока.
— Эй, у тебя руки ледяные, — возмутился Джек, пытаясь выкрутиться и увильнуть от холодных прикосновений.
Майка обнял Джека, притягивая ближе, и провел губами вдоль его подбородка.
— У тебя тоже, — прошептал он и погладил Джека по спине, так что руки у него покрылись гусиной кожей.
— Да, но я тебя не трогаю, — возразил Джек, положив ладони Майке на плечи и пытаясь найти в себе силы оттолкнуть его. Было холодно, но тот не так уж часто проявлял инициативу. Как правило, зачинщиком выступал Джек.
— Почему нет? — спросил Майка, щекоча дыханием его шею. Джек резко вздохнул, когда теплые губы прижались к его горлу, а холодные ладони скользнули под боксеры и принялись мять ягодицы.
Застонав, Джек потянулся и, неуклюже повозившись с Майкиной футболкой, запустил под нее руки — тело под ней казалось обжигающе горячим. Майка задрожал под его прикосновениями, поднял голову и на мгновение перехватил взгляд Джека, прежде чем завладеть его губами.
У Джека закружилась голова, колени вдруг стали подгибаться, казалось, они больше не способны выносить его вес. Он крепче ухватился за Майку, скользя ладонями по его спине, прижимаясь к нему, и почувствовал, как тот напрягся, когда его пальцы задели грубые неровные рубцы на месте крыльев.