Случайный билет в детство
Шрифт:
Посмотрел на часы. Урок уж десять минут как идет, но Елена Михайловна до сих пор не пришла. Савина тоже до сих пор нет. Что там в учительской случилось? Олег всех поразил английской трактовкой Онегина? Или, может, я чего с переводом накосячил? Ну, нет, ошибок я не сделал, в этом уверен.
Дверь открылась и в класс медленно зашел Савин. С важным видом прошествовал к парте и медленно сел.
— Как всё прошло?
— Отлично прошло, — ответил Олег.
— Что, пятёрка? — удивился я. — В четверти?
— Нет, ты что? — смеётся он. — Тройка в табель поставлена. Меня устраивает.
— А чего так долго?
— Так вышло, — буркнул Савин и, оглядевшись, подсел ближе.
— Слышал новость? — зашептал мне на ухо Олег, — Громина на второй год оставляют! В учительской случайно услыхал.
Мля! — только и смог подумать. В той истории Макс на второй год не оставался, а просто в середине учебного года перестал в школу ходить. Точно всё изменилось. И что-то мне подсказывает — не к добру.
— Слушай, — шепчу я, — а ты про мой разбор с Громозекой никому не говорил?
— Нет, а что?
— Тут такое дело… — и я рассказал про «особенные» слухи.
— Хреново, — почесал голову Савин. У него мозги работали всегда нормально, сам догадался — чем это мне грозит.
В класс зашла Елена Михайловна и тут же замахала нам рукой — садитесь мол. Положила на стол кипу журналов с тетрадями, села, перебрала их, разложив по размеру, затем встала, как-то странно посмотрела на нас с Савиным, прошлась у доски и, наконец, сказала:
— Вот и прошел учебный год, ребята. Я очень рада, что в этом году ни у кого не оказалось двоек в четверти, — пристально посмотрела на Савина, отчего тот смутился, и продолжила, — и троек меньше, чем в прошлом году. Как я говорила на прошлом уроке — все оценки за год уже выставлены. Исключения составляют только предметы, по которым вы будете писать контрольные, то есть математика и русский язык. По результатам контрольных и будут выставляться оценки в табель. По математике вам всё расскажет Василий Владимирович на следующем уроке, а вот по русскому языку вы напишите сочинение. Завтра состоится линейка. После неё младшие классы разойдутся по домам. Все седьмые классы будут писать контрольные.
Щупко опять осмотрела класс и улыбнулась.
— Ну, а вечером в школе дискотека. Директором приглашена вокально-инструментальная группа «Палитра».
Ребята оживленно зашептались. Название группы мне ничего не говорило, не помнил я такой. Дискотеки в школе проходили часто. Имелась неплохая аппаратура. Не концертная, как у соседней школы, но два усилителя «Амфитон» с колонками и самодельный микшер присутствовали. А группа, наверняка, со своей приедет. Так что танцы выйдут на славу. Я на дискотеку начал ходить как раз после седьмого класса. Пихнул Савина и спросил:
— Пойдёшь?
— Конечно, группа ведь будет.
Обсуждение предстоящих экзаменов перемешивалось с разговорами о группе и песнях, какие кому больше нравятся. В основном говорили девчонки. Пацаны больше молчали, но было видно, что на дискотеку пойдут.
— А давайте, перед тем, как все разъедемся на каникулы, сходим всем классом куда-нибудь? — предложила Зеленина.
— Да, это хорошая мысль, — улыбнулась Елена Михайловна, — ребята, куда сходим?
Посыпались предложения:
— В кино…
— В цирк…
Мнения разделились. Кто предлагал в театр, кто в парк Горького сходить, в зоопарк…
— А давайте в горы, — предложил Ульский, — с ночевкой.
Класс одобрительно загудел. Только Щупко нахмурилась:
— Сергей, а разве горы не закрыты сейчас для отдыха?
— Не-а, — радостно сообщил тот, — уже все туристические маршруты открыты давно. Отец недавно говорил. Ведь весна ранней была.
У Сергея отец на горных турбазах работал и мы иногда там отдыхали. А всем классом в горы сходить гораздо интересней чем, например, в кино. Помнится, в девятом и десятом часто все в горы с ночевкой ходили. То есть будем ходить…
— Куда именно пойдём? — спросил Переходников. — В какое место?
— Давайте к Чимбулаку поднимемся, — сказал кто-то с первых парт.
— Не, там народищу много и гораздо холодней, — отозвался Ульский.
— Предлагаю в сторону Алмаарасана, вверх по речке подняться, — предложил Савин. — Красивое место. Там даже водопадик есть небольшой.
— Ребята, ребята, надо будет ещё взрослых с нами позвать, — поднялась Щупко, — а то за всеми вами я одна не угляжу.
— Я папу попрошу, — сразу сказала Толина.
— А я брата…
Набралось чуть ли не с десяток взрослых, которые, правда, пока не знали, что они в горы пойдут, но из десятка-то найдётся пара, которая согласится сопровождать нас в походе. Далее обсуждали, кто что берет и сколько. У кого есть палатки, спальники, котелки. Сколько каждому надо взять продуктов, что обязательно не забыть ложку, кружку, тарелку. Чаю и сахару немного. Ульский предупреждал всех, чтобы брали теплые вещи обязательно, а то по ночам прохладно.
Только утрясли все вопросы по походу, как прозвенел звонок. На перемене я показал записку Олегу.
— Как думаешь, кто писал?
Савин долго её рассматривал, пожал плечами, потом понюхал.
— Ты ещё на вкус попробуй, — рассмеялся я, — ну что узнал почерк?
— Кто-то из девчонок, — опять пожал плечами друг.
— Ясен пень! Сам уж догадался.
Олег отдаёт мне записку, и хмыкает:
— А я тебе, Серж Эльмс, завидовать начинаю…
— Чему завидовать-то?
— Вниманию к твоей персоне.
— Ну, так соверши чего-нибудь эдакое, — хмыкнул я, — и на тебя обратят внимание.