Случайный билет в детство
Шрифт:
Похоже, я был единственный, кого вынесла на себе малышня. Остальные ребята нашего класса выходили сами. Наконец появился Олег с слегка ошалевшим видом.
— Чуть не затоптали! — Он бросил пустую сумку рядом с колонной и начал отряхивать брюки.
— Сами такими были, — и показываю на его левую штанину, где четко отпечатался след от ботинка, — по тебе кто-то потоптался.
— Ага! — смеётся он, — мамонты из четвёртого «А». Правильно нам на биологии говорили — даже лев уходит с пути несущегося стада антилоп.
— Так антилоп или мамонтов? Ты уж определись, лев затоптанный.
— Какая разница? Бегут как антилопы, а топчутся как мамонты. — Олег пытается стереть отпечаток, но след все же остается. — Фиг с ним, так дойду.
Оглядываемся на школьные двери. В этот момент выходят Зеленина и Морозова, как-то угадав ослабление потока младших классов.
— А вот и твоя любимая сеньорита… — говорит Савин и успевает увернуться от подзатыльника. — А чо?
Марина глянула в нашу сторону, попрощалась с подругой и подошла к нам.
— Серёж, давай прогуляемся?
— Давай, — опережает меня Савин, сводя зрачки к носу. Клоун, блин. Но Марина на него и не смотрит. «Падумаешь!» — бормочет он.
Медленно идём вдоль школы. Олег плетется следом.
— Это моя записка была, — сказала Марина, — ну, та где про встречу…
— И твой стишок, — киваю я.
— Как ты догадался? — сделала удивленные глаза она, — я не хотела, чтоб ты сразу после уроков куда-нибудь ушел.
— Зачем такие сложности? Можно на перемене сказать.
Марина идёт рядом, за ней Олег. Вижу, как Савин делает большие глаза и губами имитирует поцелуй. Показал ему кулак. В ответ он изображает пантомимой движение прочь, но потом все-таки опять идет следом.
— Прогуляемся по скверу, — предлагает Марина.
— Давай.
Олег молча пожимает плечами и оглядывается. Свернули за школу и прошли к забору. В этом месте не хватало нескольких досок. Через эту дыру мы и проникли в сквер. Пропуская Марину, заметил, что Савин все-таки куда-то тихо свинтил. Тактичный у меня друг. Марина тоже замечает, что Олега нет, и тут же берет меня за руку. Эти гормоны меня когда-нибудь доконают. Спокойно, Вязов, спокойно. А Марина тянет дальше по тропе.
Идём под ручку вдоль забора. Тропинка петляет между деревьями и кустарником. Тут будто островок природы в большом городе. Тишину нарушает только птичий щебет и еле слышный шелест листвы. Моё смущение потихоньку уходит, но все равно иду и молчу, как бука. Никогда со мною такого не было, а Марина как будто чувствует это и улыбается, ещё больше смущая меня.
— Хорошо тут, — говорит она, — я здесь по вечерам с Чарли гуляю.
Чарли — это американский кокер-спаниель. Очень симпатичный кобелёк, абрикосового цвета. Приветливый и ласковый, хвост как мизинчик, пропеллером вертится, когда встречает знакомых людей. А если очень хороший друг встретится, то Чарли от радости может и счастливую лужу напустить.
Мы вышли к полянке с беседкой.
— Это здесь ты с Громозекой дрался? — спрашивает Марина.
— Да, именно тут.
Она отпускает мою руку и медленно обходит поляну. Останавливается около яблони.
— А нож правда был?
Врать ей совсем не хочется, даже во благо, поэтому киваю.
— Был. — Я подобрал полуметровую палочку и начал крутить её пальцами. И почему я так робеть начал?
— Страшно было?
— Конечно. — Пожал плечами и закрутил палочкой быстрей.
— Странно, а я думала, ты ничего не боишься.
— Нет, человек всегда боится. Страх это такая защитная реакция. Но его надо перешагнуть, тогда, кажется, что страха нет. Так что все боятся. Даже сам Громозека боится.
— Ну да, — улыбается Марина, — после всего-то…
Из кустов сирени, что росла рядом с яблоней, чинно вышел большой рыжий котяра и остановился, глядя на нас.
— Кис-кис-кис, — присев, позвала его Марина.
Но кот вдруг злобно прошипел и кинулся под сиреневый куст.
— Вот видишь, — смеётся Зеленина, — тебя теперь все боятся.
— А ты?
— Нет, — она поднялась и шагнула ко мне, — я нет…
— … ко мне! …! — Заорал кто-то за беседкой матом. Видно не было, так как закрывали кусты сирени. Раздался громкий лай и опять трехэтажный мат. Почувствовав недоброе я сказал:
— Марин, пойдём-ка отсюда.
Но не успели мы сделать и шага, как за беседкой заорали:
— Фу, Рекс, фу, ну куда ты прёшься?
Потом кусты рядом с ней зашевелились, и из веток показалась огромная черная овчарка. За ней, держась за в струну натянутый поводок и ругаясь появился… Громин.
Он ещё раз «фукнул», затем посмотрел на нас, его брови поползли вверх, а на губах заиграла улыбка.
— Какая встреча! — воскликнул он, а черная овчарка нацелила на нас свои пирамидки ушей.
— З-здравствуйте… Андрей М-михайлович… — пролепетала Марина.
Я стоял молча. Андрей Михайлович, значит? Не знал, да и плевать, как его зовут. Плохо, что Громин с собакой, пусть на поводке, но что ему мешает снять его? Просто так не убежать. Я знаю, как противостоять собаке. Учили как-то. Но я сейчас не сорокалетний мужик, а подросток, и рядом подруга, которую не бросить.
Бывший физрук одернул овчарку и скомандовал: «сидеть». Собака, не отводя от нас взгляда, медленно села. А Громин немного посмотрел на меня, перевёл взгляд на Зеленину.
— Вот так повезло мне, только одного не хватает…
Он намотал поводок на правую кисть, второй перехватил её в полуметре, довольно подергав его, затем сделал маленькую петлю и выразительно посмотрел на меня.
— Ну что, сучонок, — скривил в усмешке рот, демонстрируя петлю, — теперь поговорим по душам?
— Давай поговорим, — я шагнул вперёд, загораживая Марину от овчарки. — А что, без собаки боишься?