Случайный билет в детство
Шрифт:
— Время, Олег, на часы глянь.
— Ну-у-у, — возмущается он, но все же идет на выход.
На площади влезаем в троллейбус, хотя ехать всего ничего. Пять минут шагом, но от той остановки ещё по улице в горку подниматься. Мы не особо напрягались, однако ноги немного гудят.
По Карла Маркса еле плелись, хоть уклон совсем мал. Видно жара на нас действует. В парке мы пили газировку и квас, потом в туалет не раз бегали, но пить постоянно хотелось. Но у «Динамо» Олег сразу направился к аппаратам с газ-водой. У них стояли два пацана, на вид чуть младше нас. Один пил газировку, второй промывал стакан. Затем он поставил его под кран и бросил монетку. Аппарат проглотил её и… тишина.
— Э! — возмутился мальчишка, — копейку зажал!
И ударил по корпусу агрегата рукой.
— Ай, — затряс отбитой кистью.
Савин в этот момент почему-то очень выразительно на меня посмотрел. Я пожал плечами и треснул кулаком в монетоприемник.
Хр-р-р-р! — полилась в стакан газ-вода.
— Ух ты! — изумились пацаны. — С сиропом налило!
Действительно, вместо простой газированной воды аппарат налил ситро.
— Это компенсация за задержку, — прокомментировал Савин и показал мне большой палец. — У меня только три монеты по копейке. Я тоже с сиропом хочу, так что будешь аналогично дубасить.
— У меня всего одна, — после осмотра мелочи, сказал я.
И началось — Савин бросал копейку, я взбадривал аппарат кулаком, а он исправно наливал газировку. С сиропом.
— Во, даёт! — смеялись пацаны.
Кинули последнюю монету, я треснул кулаком, мальчишки опять захохотали — копейка вылетела из паза сдачи, а аппарат все-равно налил полный стакан, и опять с сиропом.
— Может вообще денег не надо, просто долбанул и пей!
Халява манит, жажда рулит! Я треснул без монеты — стакан наполнился.
— А давайте с двойным сиропом?
Тресь! — Порция сиропа падает в стакан, он тут же убирается, затем, когда прольётся газ-вода, ставится обратно и опять — тресь! Но следующим ударом аппарат налил без сиропа.
— Кончился, что ли? — удивился один из пацанов.
Или удар ослаб. Не тянет этот агрегат на макивару. Железная, сволочь!
— Ладно, можно и просто воду. Давай ещё.
— Не, пацаны, — я осмотрел кисть, — руку отбил уже. Хорош.
Возвратили стаканы в аппарат и направились ко входу магазина. Сзади раздались удары по железу и обидные возгласы.
— Видно силенок не хватает, — хмыкнул Олег.
Глава 8
— Солнце светит ярким светом. Над Москвою и вокруг…
Это у меня просто настроение фестивальное. Сижу, напевая эту песенку и в рюкзак вещи с продуктами складываю.
— Почему же, люди летом, отправляются на юг?
Ну, можно сказать, тут и так юг, а отправляемся мы в горы. Помнится, у меня была такая мысль, у аэровокзала, куда-нибудь повыше забраться. Орать, может быть, не буду, но в водопад или в реку обязательно залезу, затем полотенцем до красноты раструсь.
— А в Подмосковье ловятся лещи, водятся грибы, ягоды цветы.
Лещей тут не водится, собственно в наших речках вообще рыбы нет. А вот остального навалом, даже грибы растут. Опята.
— Лучше в мире места не ищи… — а вот это зря. Я во многих местах побывал. Почти всю страну объехал и точно скажу — везде есть очень красивые места, однако… как у Высоцкого: «Лучше гор могут быть только горы…».
Так, на самый низ куртку, свитер, штаны. Они занимают большую половину рюкзака. М-да, маловат он оказался. Дальше продукты — по две банки «завтрак туриста», тушёнки и «братской могилы», то есть кильки в томатном соусе. Немного подумал и добавил ещё по банке каждого вида, так, на всякий случай. Дополнил суповыми пакетами и еще приправы сунул, тоже в пакете. Двумя буханками хлеба завершил с продуктами, и рюкзак оказался полный. Кое-как уместил миску с ложками (помятуя забывчивость товарищей, я всегда брал их несколько). Немного поколдовав над рюкзаком, умудрился втиснуть пачку чая и банку сахара. Всё, больше ничего не влезет, хоть трамбуй. И так ноша почти как мячик раздулась. В боковые карманы сунул перочинный нож, моток бечевы, нитки с иголкой, пару целлофановых пакетов, туристический топорик в чехле, только ручка осталась торчать. Попробовал на вес — ничего, не тяжелый. Ещё пара вещей осталась — котелок, так и не распакованный, и спальник. Спальник особенный, отец привез. Низ из прорезиненной ткани, сам достаточно свободный, так что рук-ног не стесняет, а главное внутри вставка меховая, так что замерзнуть ночью мне не грозит. Его я скатал в тугой рулон и ремнями прикрепил к клапану рюкзака, к нему же и котелок подвесил. Все, собрался. Сам уже одетый в ушитую отцовскую полевую форму, в карманах горсть леденцов, на ремне армейская фляжка. Я готов.
Пожал руку отцу, подставил щеку для поцелуя маме и вырулил в подъезд. Проходил мимо лавок под взгляды бабушек-соседок. Будет пища для разговоров, если не на час, то полчаса точно. У своего подъезда меня поджидал Олег.
— Привет, — протягивает он руку.
— Привет, — жму и спрашиваю, — Как личико? А мозги?
— Нормально, — бурчит друг, — тебя бы так…
Это мы вчера с мужиками в волейбол играли. Олег, вместо рук, умудрился мяч головой, точней лицом отбить. Что интересно, после него мяч к соперникам улетел, и в поле попал, а у Савина лицо красное и в пятиугольниках…
Вчерашний день прошел просто замечательно. Если не считать малого, то никаких конфликтов не было. Магазин, вопреки опасениям, был открыт (подумаешь, катаклизм, видели и страшнее). Котелки мы купили. По настоятельной просьбе Савина их завернули в бумагу и перетянули бечевой. А когда подошли к остановке, то обнаружили большую толпу народа. Это мы как раз к часу-пик подгадали. Весь транспорт шел забитый пассажирами до изумления, точней, выпучивания глаз от давки в салоне. Предприняли несколько попыток попасть на автобус. Безуспешно. К подошедшему транспорту сразу устремлялся народ, но в салон проходило ровно столько, сколько вышло. В конце концов, нам удалось угадать место, где будет дверь остановившегося автобуса. Пропустили выходящих пассажиров и только успели подняться на ступень, как нас просто внесло в салон, затем буквально сплющило между взрослых.
— Что тут такое жесткое? — кто-то возмутился рядом с нами. — Уберите.
Я бы убрал, да никак не могу котелок вниз опустить. Зажало, самому больно. Терпел до следующей остановки. Там пассажиры, сыграв в пятнашки (что мне напомнило аналогичную ситуацию во время освобождения самолета), поменялись местами. На какие-то секунды стало свободней. Я и Олег протиснулись к заднему окну. Вот только удобно встать не удалось — пассажиров вошло гораздо больше, чем вышло. Даже показалось, что автобус раздулся словно мячик. За нашим автобусом шло маршрутное такси, тоже полное, водитель которого смотрел на нас и улыбался. Наверно смешно мы выглядим придавленные к стеклу. В таком положении проехали остановок пять, затем понемногу салон освободился. К нашему микрорайону подъезжали уже сидя на задних сидениях, а выйдя из салона, даже вздохнули одновременно. Перед тем как разойтись по домам, договорились ещё погулять.
Дома я поел и сразу вышел во двор. Савина не видать, а в центре двора мужики сетку натянули и небольшой компанией перекидывают мяч, разминаются. Там я Аркадьича и увидел. На Тихомирове рубашка с коротким рукавом, спортивные штаны, на ногах кеды. Он с Макашовым чуть в стороне беседовал. Интересное дело, дядя Миша сейчас выглядит как обычный работяга. Никто бы не подумал, что он может любого в бараний рог скрутить.
Я подошел к ним и поздоровался.
— А, Сергей, здравствуй-здравствуй.