Слуга Божий
Шрифт:
Мы пили, кувыркались на матраце, и нас не особенно волновало то, что происходит вокруг. Впрочем, не происходило ничего интересного. Посудина плыла спокойно, а погода всё время была прекрасной и солнечной. Впрочем, река на маршруте от Хеза до Тириана была широкой, неторопливой, разлившейся обширными заводями, и здесь не грозили никакие неожиданности. Быстрое течение и мели начинались лишь в верховьях реки, примерно в дне пути от Тириана. Там неторопливая старушка превращалась в капризную, живую девчонку. Там река вилась между порогами и мелями, часто меняла русло и удивляла многочисленными, неприятными неожиданностями. К наихудшим из них относились корсары, обычно подплывающие к судам ночью на
Наконец на третий день мы прошли Тирианскую Заводь и издали увидели башню городской ратуши. Барке пришлось маневрировать среди многочисленных кораблей, галер, лодок и лодчонок, которые приплывали в Тириан тремя реками, впадающими в Заводь. Что ж, купцы в Тирианон-наге неплохо поживали с такой многочисленной клиентурой, и я неудивлялся тому, что они не хотят отказываться от монополии торговли с югом. Но известно ведь, что если существует монополия, то рано или поздно, кто-нибудь захочет её нарушить. И мой работодатель как раз принадлежал к таким «ктонибудям». Но я не собирался рисковать шкурой во имя интересов Мариуса ван Бёэнвальда. Того Мариуса, что был, по-видимому, способен, не моргнув глазом, за дорогие ему идеи отдать жизнь… Не свою, ясное дело, а любого нанятого им человека.
Тириан, несмотря на прекрасное расположение в слиянии трёх рек, не был городом таким большим как Хез-хезрон и обычно его считали скорее провинцией. Почему так сложилось? Причин много. В частности, от того, что Тириан жил с посредничества и торговли, и напрасно было здесь искать сильные ремесленные гильдии. В Тириане не было мануфактур, мало того, мастера и подмастерье поумелее сбегали как можно скорее в Хез. Кроме того, трудно себе представить аристократа или богатого дворянина, который захотел бы иметь в Тириане городскую недвижимость или дворец. Они знали, что карты раздаются в Хезе и именно там стоит жить. Поближе к дворцу епископа и поближе к императорским наместникам. Что там говорить, Тириан был просто дырой. Большой и богатой, но дырой.
— Тебя кто-то встречает? — спросил я Эню.
— Конечно, да, — ответила она, и, кажется, я почувствовал в её голосе какую-то грусть. — А может… — она сделала паузу, — может, оставишь меня до своего отъезда? Ведь тебе не было плохо, а?
— Знаешь, что, — рассмеялся я, — на твоём примере видно, что даже шлюх Бог одарил умом. Думаю, что такая компания в Тириане может быть вполне приятной.
— Ох, спасибо, Мордимер, — сказала она радостно и прижалась ко мне.
Я думаю! Всегда лучше иметь одного серьёзного клиента, который хорошо платит (я надеялся, что ван Бёэнвальд платит ей хорошо), чем их стадо. Мужчин, которых надо обслуживать, хочешь этого или нет, и независимо от того, кто они и как выглядят. А Эня была настолько мила и хороша в любовных играх, что перспектива продолжения нашего очаровательного, платного романа на пару или несколько дней мне вполне нравилась.
В порту уже ждал поверенный ван Бёэнвальда, чудаковатый господин с поджатыми губами и красным носом, одетый, несмотря на жару (но много, много меньшую, чем в Хезе, ибо в Тириане удавалось как-то дышать), в шерстяную, серую накидку.
— Я Тобиас Амстел, — сказал он, склоняя голову. — И представляю в Тириане интересы господина ван Бёэнвальда. Разрешите, я провожу вас к месту жительства. А она должна остаться здесь. — Он небрежно двинул рукой в сторону Эни. — Кто-нибудь за ней придёт…
— Годриг Бемберг, — я вежливо вернул поклон, надеясь, что почтенный ван Бёэнвальд не разнёс по всему Тириану, кем я являюсь. — А она идёт со мной, — возразил я, и поверенный лишь
— Как пожелаете, — произнёс он, наконец. — Прошу за мной.
Порт в Тириане и соседствующие с ним лавки и купеческие склады раскинулись над реками и озером. Вообще-то, этот порт включал в себя несколько отдельных пристаней, было тут и несколько капитанатов[111],а также постов таможенной стражи и податной службы. Узкие переулки и улочки тянулись зигзагами среди зданий, расставленных без всякого архитектурного плана. Мы плутали там и тут, в густой толпе, текущей по улицам. Эта толпа была, кажется, даже гуще, чем в Хезе. Может просто стража в Хезе несколько больше обращала внимание на то, кого пропускать за городские стены? На улицах Тириана помимо захлопотавшихся прохожих роилось от лоточников, нищих, циркачей, продажных девок, громил внаём, пьяных грузчиков и докеров. Зато городскую стражу можно было искать до посинения. Раз только мне блеснул на солнце стальной шлем стражника, и я увидел острие высоко поднятой глефы. Интересно, как бы он управился с этой глефой в плотной толпе, заполнившей улицы? Обычная, обитая железом палка казалась намного удобнее. Но ведь глефа, несомненно, выглядела достойнее…
Прошло порядочно патеров, пока мы добрались до несколько более спокойного района. Здесь улицы были шире, дома и лавки богаче, а здания, как правило, огороженными. Сейчас и патруль городской стражи можно было заметить чаще. Мы остановились перед солидным двухэтажным зданием в форме подковы. Вывеска над входом гласила: «Подо Львом и Единорогом. Недорогое вино, великолепные обеды, безопасный ночлег». Кроме того, какой-то доморощенный живописец нарисовал огромного белого единорога (немного напоминал осла с рогом, растущим между глаз), поднявшегося на задние ноги и держащего копыта над головой льва. К моему изумлению у льва была красная шерсть и три лапы. Во всяком случае, я нигде не видел четвёртой.
— Оригинальное название, — заметил я.
— Тириан, — ответил мой проводник, будто это слово могло всё объяснить.
Мариус ван Бёэнвальд велел нанять мне действительно удобное жильё. Состояло оно из двух небольших комнатушек на втором этаже, с окнами, выходящими в сад, находящийся на задах постоялого двора. В одной из комнат стояла широкая, ужасно скрипучая кровать, в другой — столик и два почерневших от старости табурета. Но в буфете я заметил немалую коллекцию бутылок. Полных, ясное дело. Вдобавок, полных вполне хорошего вина, которое я не преминул сразу отведать.
— Если у вас будут какие-либо пожелания, прошу дать знать содержателю, — сказал Тобиас Амстел. — Знает, где меня найти.
— Спасибо, — я кивнул головой, и он поспешно вышел.
— Заботится о тебе, — пришла к заключению Эня, бросаясь на кровать, в которой аж вскрикнуло, будто внутри кого-то резали. — Этот купец.
— Ну да, заботится. — Я был доволен, ибо люблю, когда люди меня уважают.
А постоялый двор действительно создавал впечатление приличного. Впрочем, важным было то, что ночлег и питание у меня были за счёт моего работодателя. И я не собирался ни в чём себе отказывать.
— Ты должен здесь кого-нибудь убить, или что? — Она отвернулась и сбросила блузку. — А может, иди ко мне? Хочешь?
— Потом, — отказался я. — Убить? — Я покрутил головой. — Разве я наёмный убийца, девочка?
— Тогда что ты должен сделать? Есть, пить и со мной озоровать?
— Ну, тогда это был бы рай, — рассмеялся я. — Если бы за это платили. Помни, излишнее любопытство вредно для здоровья. Меньше знаешь, лучше спишь.
— Ай, ладно, — сказала она капризным тоном.
— Если будешь плохо себя вести, отдам тебя в этот бордель, куда ты должна была идти, и возьму себе девку, которая меньше болтает.