Слуги Ареса
Шрифт:
Все получили по "Красной Звезде", и только я - "Красное Знамя". Мой первый и последний советский орден. "За самоотверженную работу по оказанию помощи братскому народу в национально-освободительной борьбе". Что бы сказал об этом полковник Ривас?"
Степанов снова взял в руки журнал.
"Подумать только! "Солдат фортуны" выходит на русском языке! Московское издание. Журнал "наемников, псов милитаризма", как говорили тогда, в семидесятых и восьмидесятых. Наемник убивает за деньги. Мы были худшими из наемников - мы убивали
Размышления капитана прервал телефонный звонок.
– Здорово, Миш!
– прогудел из трубки густой низкий голос Питона. Отдохнул? От ярких впечатлений?
– Что нужно?
– грубо спросил Степанов.
– Мне-то? Да что с тебя возьмешь? На охоту вот пригласить хотел.
– Ну давай, приглашай.
– Пятнадцатая Парковая, дом... , квартира... Он там безвылазно сидит вторые сутки.
– Один?
– Этого не знаю. Еще день подождешь - скажу.
– Серьезный?
– Да, Миш, да! Молодой, но шустрый. Кличут "Новичок". По жизни - один на льдине.
– Вооружен?
– Да наверняка огонек есть, наверняка.
– Спасибо.
– Не на чем. Я свое слово сказал, теперь дело за тобой.
– Помню.
– Это хорошо. Приберешь плашкета - звякни.
Очень буду ждать.
– Ну жди, жди...
– пробормотал Степанов и повесил трубку.
К дому, где, по словам Питона, обитал киллер, капитан подъехал затемно - в начале одиннадцатого часа. Пятиэтажка старой, "сталинской", постройки находилась напротив трамвайного депо, за которым начинался довольно глухой лесной массив - Измайловский парк. Степанов обошел вокруг здания, внимательно изучая обстановку, определился с квартирой - второй подъезд, второй этаж. На первом этаже расположилась аптека, жилая зона начиналась со второго. Капитан припарковал "шестерку" у подъезда, поднялся на площадку. Нужная дверь была снабжена глазком, и Степанов отвернул на пару оборотов единственную тусклую лампочку на площадке, прихватив горячее стекло носовым платком.
Дверь открылась секунд через десять после его звонка. В ярко освещенном дверном проеме возникла высокая девица в не по размеру узком и коротком халатике.
– Ой! А я думала - это Светка!
– воскликнула она, отступив на шаг в прихожую.
– Увы! Это не Светка!
– Степанов широко улыбнулся и развел руками.
Улыбка его была столь лучезарной и доброй, что девушка инстинктивно улыбнулась в ответ. Ребрами обоих раскрытых ладоней капитан нанес удар по тонкой изящной шее и еле удержал от падения на трельяж моментально обмякшее, бесчувственное уже тело.
– Эй, Зинка!
– послышался чей-то окрик из глубины квартиры.
– Чего там застряла? Кто пришел?
Выдернув из кобуры наган с навинченным глушителем, капитан двинулся на голос. Коридор привел его в просторный пустой холл, куда выходили двери трех комнат. Из-под одной пробивался свет. Ударом ноги Степанов распахнул ее и, направив ствол на сидевшего за столом человека, гаркнул:
– Руки на стол! Не двигаться!
Обитатель комнаты среагировал на команду своеобразно - он рывком вскочил из-за стола, опрокинув стул, и вытянул вверх длинные дрожащие руки.
Капитан растерялся на секунду - на вид этому трясущемуся дедуле было никак не меньше восьмидесяти лет.
Ярко светила старинная пятирожковая люстра.
Светлый блик от револьвера отразился в черном лаке кабинетного рояля. На круглом столе был накрыт немудреный ужин на двоих. Кроме старика и Степанова, в комнате никого не было.
"Влип!
– понял капитан.
– Он поймал меня, сволочь!"
Как бы в подтверждение этой мгновенной догадки что-то твердое уперлось в позвоночник и холодный молодой голос произнес:
– Брось наган!
Степанов разжал пальцы, и револьвер стукнулся об пол.
– Пошел к окну! Стой! К стене! Руки на стену!
Обыщи его!
Теперь в комнате были четверо. Командовал молодой, лет двадцати, парень. Его напарник быстро обыскал Степанова, швырнул на стол ключи, бумажник и удостоверение.
– Все, Новичок! Больше ничего нету!
– Посади его!
Капитан получил зверский удар по почкам и сполз по стене на пол.
– Держи!
– Новичок подобрал и кинул напарнику никелированный револьвер.
– Эй, дед! Посмотри, что в коридоре!
Старик вышел из комнаты. Через несколько секунд раздался его истошный вопль. Новичок вжался в простенок и направил на дверь длинный тяжелый пистолет.
"Кольт М-11, - узнал Степанов.
– Серьезный инструмент".
В дверях показалась сухая фигура старика, который волоком втащил в комнату тело девушки.
– Убили! Убили же!
– всхлипывал дед, пытаясь массировать уже посиневшую шею трупа.
– Говорил же! Говорил! Ах ты, Господи! "Скорую" надо, врача!
Звони же скорее!
Новичок искоса взглянул на тело, спокойно бросил:
– Перестань. С ней все кончено.
Старик застонал и сел на пол рядом с телом.
– Проверь подъезд!
– приказал Новичок напарнику.
Тот с наслаждением пнул Степанова в живот и вышел. Новичок присел к столу и левой рукой раскрыл удостоверение капитана. Пистолет в его правой руке уверенно смотрел пленнику в лоб.
– Контрразведка...
– удивленно протянул Новичок и усмехнулся. Контразведка с наганом. Так, так... Ты кто такой, урод?
Ответить Степанов не успел. В комнату вошел напарник Новичка.
– Все чисто. Похоже, он был один.
– Ну да. Это же Джеймс Бонд! Полюбуйся!
– Фальшивое!
– уверенно сказал напарник, мельком взглянув на документ.
– Они сейчас и называются по-другому. Фе-Эс-Бе. Ты откуда нарисовался, пассажир?
Степанов молчал, прижимая руки к животу и морщась от боли. Последний удар был чертовски сильным.
– Ну ладно, - сказал Новичок.
– Ты его расколи, а я Сильверу звякну. Надо предупредить, дело, кажись, непростое.