Смерч войны
Шрифт:
Так случилось, что Шпеер не исполнил приказ, а нацистские чиновники выполняли его бессистемно, в зависимости от степени фанатизма. Если бы указание Гитлера было реализовано как положено, то немцы вряд ли пережили бы зиму 1945/46 года. «Я думаю, что последние месяцы Гитлер существовал под воздействием идеологии Вагнера, выраженной в «Gotterdammerung» («Сумерки богов»), — говорил Вальтер Функ психиатру в Нюрнберге в мае 1946 года. — Все должно рухнуть и превратиться в руины вместе с Гитлером» [1324] . Трудно сказать, чем руководствовался Шпеер, игнорируя приказ фюрера. По крайней мере, он не заслуживает признательности той армии рабов, которая в нечеловеческих условиях производила для Германии вооружения под его командованием. «Нацистская система пронизана садизмом и патологией, и ее неотъемлемой частью был военно-промышленный комплекс, — писал Алан Кларк. — Все эти «тигры», «пантеры», «небельверферы», «золотурны» (противотанковые ружья), «шмайссеры» делали на заводах Круппа и «Даймлер-Бенц» невольники, работавшие по восемнадцать часов в день, ютившиеся по шесть человек в «собачьих конурах» и умиравшие от голода и холода под плетками охранников» [1325] . Заместителя
1324
Goldensohn, Nuremberg Interviews, p. 98.
1325
Clark, Barbarossa, p. 359.
1326
Sereny, Speer, passim.
Казалось бы, после разгрома группы армий «Центр» летом 1944 года уже все поняли, каким будет исход войны. Тем не менее, и это представляется неординарным явлением, вермахт продолжал дисциплинированно и эффективно сражаться вплоть до весны 1945 года. За первые пять месяцев 1945 года погибло 400 000 немцев — совершенно бессмысленно, поскольку шансов на победу у Германии практически не было [1327] . Заново сформированная группа армий «Центр» под командованием генерала Шёрнера в апреле вела бои у города Кюстрина на Одере. Даже в мае с удивительным упорством и стойкостью все еще воевали 203 000 солдат и офицеров, представлявших остатки группы армий «Север», переименованной в группу армий «Курляндия», и оказывали сопротивление до тех пор, пока их всех не увели на десять лет в заключение восстанавливать инфраструктуру Советского Союза, которую немцы разрушили за годы войны. В Курске, Волгограде, в других городах и сегодня можно видеть результаты их труда.
1327
Douglas Porch, TLS. 14/1/2005, p. 23.
6-я танковая армия сдерживала продвижение русских войск в Австрию, пока в марте 1945 года не закончилось горючее, и 13 апреля в Вену вошли части 2-го Украинского фронта Малиновского. Ставка Гитлера начала лгать своим генералам: командующий группой армий «Юг» (название восстановлено в сентябре) генерал Лотар Рендулич 6 апреля получил приказ удерживать Вену, которая уже была в руках русских, любой ценой. Ему было рекомендовано говорить войскам: «Когда все плохо и вы не знаете, что делать, бейте себя в грудь и повторяйте: «Я национал-социалист и могу сдвигать горы!»» [1328] . Понимая, что это вряд ли подействует, Рендулич поинтересовался в ОКБ: на что рассчитывать — на продолжение или завершение войны? Ему ответили: «Война будет закончена политическими средствами» [1329] . Рендулич не поверил и сдался в мае возле Вены. (Рендулич тоже может служить примером того, как Гитлер тасовал старших офицеров. За пять месяцев 1945 года он в январе командовал группой армий «Север» в Восточной Пруссии, затем группой армий «Центр», в марте — группой армий «Курляндия», а в апреле — группой армий «Юг» в Австрии.)
1328
Toland, Last 100 Days, p. 5.
1329
Carruthersand Erickson, Russian Front, pp. 174—175.
На севере немецкие войска тоже оказались в непростом положении из-за того, что Гитлер не разрешил Гудериану спасать группу армий «Центр» в Восточной Пруссии и группу армий «Курляндия» (бывшая группа армий «Север») в Латвии. Тем не менее, когда Жуков и Рокоссовский в феврале 1945 года поймали в «котел» более полумиллиона немцев, кригсмарине провели — правда, ценой больших жертв — грандиозную эвакуацию войск, более масштабную, чем в Дюнкерке в 1940 году. Моряки вывезли в Германию четыре дивизии и полтора миллиона беженцев из балтийских портов Данциг (Гданьск), Готенхафен (Гдыня), Кенигсберг (Калининград), Пиллау (Балтийск) и Кольберг (Колобжег). Под непрекращающимися воздушными атаками немцы потеряли все крупные корабли, кроме крейсеров «Принц Ой-ген» и «Нюрнберг», но эту операцию можно считать одним из выдающихся свершений германских ВМС. Как ни странно, советский Военно-морской флот за всю войну ничем особенным себя не проявил. Правда, подводная лодка «С-13» 31 января 1945 года потопила в Балтийском море немецкий лайнер «Вильгельм Густлофф», отправив на дно около девяти тысяч человек — почти половина из них были дети — самая большая человеческая трагедия, когда-либо происходившая в истории на одном судне.
Возглавив генеральное наступление на Берлин, маршал Жуков передал 1-й Белорусский фронт Василию Соколовскому, и 22 апреля 1945 года войска двух фронтов — 1-го Белорусского и 1-го Украинского Ивана Конева — подошли к Берлину, взяв город в кольцо. В среду, 25 апреля, части американской 1-й армии, британской 12-й группы армий Брэдли и 1-го Украинского фронта встретились в Торгау на Эльбе. Демаркационные границы союзники согласовали еще до Ялтинской конференции, а на ней лишь утвердили их, и на долю русских армий выпало бремя брать Берлин. Первой атаковать город могла, конечно, и американская 9-я армия Симпсона: она уже 11 апреля была на Эльбе, в шестидесяти милях от Берлина, за одиннадцать дней до того, как к нему подошли русские войска. Американцы за десять дней прошагали 120 миль, поскольку немцы не оказывали на Западе такого же жесткого сопротивления, как на Востоке [1330] . После войны высказывались различные мнения, а Монтгомери и Паттон просто сетовали по поводу того, что Берлин брали русские, а не западные армии. Так или иначе, британцам, американцам, канадцам и французам не пришлось приносить столь огромные жертвы в последнем, решающем сражении (хотя если бы им все-таки довелось сражаться в городе, то потерь наверняка было бы меньше).
1330
Dupuy and Dupuy, Encyclopedia, p. 1228.
По
1331
Eisenhower, Crusade in Europe, pp. 399—402; Wilmot, Struggle forEurope, pp. 689—695.
1332
Beevor, Berlin, p. 324; Max Egremont, Literary Review, 5/2002, p. 4; Alan Judd, Sunday Telegraph, 27/4/2002, p. A3.
1333
Antony Beevor, Sunday Telegraph Review, 10/10/2004, p. 11.
Спешка Сталина объяснялась очень просто: его главный шпион Лаврентий Берия обнаружил, что в Институте физики кайзера Вильгельма, располагавшемся в Далеме, в юго-западном пригороде Берлина, проводились ядерные исследования, и русские хотели завладеть программой исследований, учеными, оборудованием, тяжелой водой и тоннами окиси урана [1334] . Не случайно Сталин всячески поощрял соперничество между Жуковым и Коневым: они действительно соревновались за то, чтобы их войска первыми заняли юго-запад Берлина.
1334
Beevor, Berlin, pp. 139, 324—325.
Берлинцы любят черный юмор, и в рождественские дни 1944 года они желали друг другу: «Будьте благоразумны — дарите гробы!» Или: «Радуйтесь, пока война. Мир будет еще ужаснее!» Страшно было под постоянными бомбежками союзной авиации, еще страшнее было думать о приближающихся русских полчищах: границы рейха от Балтики до Адриатики осадили армии численностью 6,7 миллиона человек, и все они рвались к Берлину. У Сталина теперь было значительно больше сил, чем у Гитлера при вторжении в Россию в 1941 году, — необычайный успех Советского Союза, достигнутый, правда, не без помощи Соединенных Штатов. Американцы поставили Красной Армии по ленд-лизу свыше пяти тысяч самолетов, семь тысяч танков, множество грузовиков, пять миллионов пар обуви, баснословное количество продовольствия, военного имущества, оружия и боеприпасов. Общий объем поставок оценивается в десять миллиардов долларов, и они составили 7 процентов отечественного производства, позволяя Советскому Союзу сосредоточиться на тех отраслях военной экономики, в развитии которых больше всего преуспели советские ученые и промышленники. (Долг был погашен в 1990 году [1335] .)
1335
ed. Dear, Oxford Companion p. 681.
И, желая друг другу здоровья в Новом году, далеко не все берлинцы чокались бокалами шампанского. По иронии судьбы, самому либеральному и не нацистскому городу Германии предстояло подвергнуться жесточайшим разрушениям по той причине, что его выдающийся резидент 20 ноября 1944 года вернулся из логова «Вольфшанце» и с 16 января постоянно находился в бункере под старой рейхсканцелярией на Вильгельмштрассе. Здесь он предавался фантазиям о неизбежном военном противоборстве союзников, любил передвигать на карте призрачные армии и делать заявления о грядущей победе [1336] . Это, наверное, отчасти объяснялось неадекватностью коммуникационного центра. В отличие от великолепно оборудованной ставки в «Вольфшанце» берлинский бункер был оснащен телефонным коммутатором для одного оператора, радиопередатчиком и радиотелефоном, действовавшим только при поднятом аэростате [1337] . Его офицеры определяли расположение советских войск телефонными звонками по справочнику, ориентируясь на ответы на русском языке. Бункер под зданием новой имперской канцелярии был намного роскошнее, но фюрер избрал более безопасное подземелье под старой канцелярией: оно располагалось на глубине пятьдесят футов.
1336
Le Tissier, Zhukov on the Oder, p. 19.
1337
Guderian, Panzer Leader, pp. 323—326.
«И солдатам, и полевым командирам импонирует, если генерал поддерживаете ними постоянный контакт, а не полагается лишь на доклады штабных офицеров, — писал Уэйвелл в книге «Генералы и генералитет» («Generals and Generalship») в 1941 году. — Чем больше генерал проводит времени в войсках, а не в штабе, тем лучше». Конечно, Гитлер был главой государства, а не генералом. Тем не менее последние два с половиной года, а точнее, после Сталинграда, он почти не появлялся и перед народом. Всю информацию фюрер получал от штаба или от генералов, которые, как правило, должны были являться к нему на доклад. (Черчилль и Брук регулярно летали на встречи с союзными командующими.) В отличие от Черчилля Гитлер избегал мест бомбежек или проезжал мимо них на «мерседесе» с опущенными занавесками. Последний раз на публике Гитлера видели вдень его 56-летия, 20 апреля 1945 года, когда он приветствовал бойцов «Гитлерюгенда», отличившихся в бою. Арниму Леману запомнились лишь болезненный взгляд и слабый голос фюрера, обходившего шеренги, дергавшего подростков за уши и говорившего им, какие они храбрые. Анализ кинопленки с использованием современной компьютерной техники распознавания речи показал, что Гитлер с трудом выговаривал: «Молодец!», «Отлично!», «Смелый мальчик!»