Смерть как искусство. Том 1. Маски
Шрифт:
– И что? Она поверила?
– Вроде поверила. А чего ей не поверить-то? Впрочем, кто его знает… А у тебя какие успехи? Накапал ей на Бережного?
– Ага, – кивнул Федотов, устраиваясь за пустым гримировальным столом. – И на Сеню Дудника заодно. Скушала, даже не поперхнулась. Она вообще доверчивая, эта дамочка, всех слушает, всем верит, ничего не перепроверяет. Как они там работают – не понимаю! Даже удивительно, что они какие-то преступления раскрывают.
Звягин закончил вытираться и достал из шкафа чистую футболку, а ту, которая была надета под сценическим костюмом, сунул в пакет и тут же спрятал в сумку.
– Ты
– Нет, это ее муж. Второго сегодня вечером не было, он пораньше ушел.
– Да ты что?! – изумился Звягин. – Муж? Что, у престарелых дамочек с Петровки еще и мужья бывают? Ну надо же! А второй-то что из себя представляет? А то у меня послезавтра репетиция, наконец-то и до меня очередь дошла, и я тут подумал: а если сегодняшним разговором дело не закончится и на меня второй сыщик нападет?
– Второго не бойся, он молодой мальчик, все время молчит, видно, что Анастасия Павловна у них главная, а он так, на подпевках, подай-принеси. Он вообще странный какой-то, диктофон включит и вопросы задает, а сам смотрит на тебя и как будто о своем думает. Вань, а про ту историю со съемками она не спрашивала?
– Нет. А разве ей говорили?
– Так непонятно! Может, она знает, а может, и нет. Но раз не спросила, значит, никто не проболтался, – сделал вывод Федотов. – Это хорошо. А то заметут тебя, Ванятко, в три секунды.
– Тьфу! – рассердился Звягин, натягивая куртку и доставая из кармана перчатки. – Типун тебе на язык.
По вторникам в театре «Новая Москва» был выходной, и Настя с самого утра отправилась на Петровку к Сергею Зарубину. Она не один раз бывала здесь после выхода в отставку, но до сих пор так и не привыкла к тому, что должна проходить в здание по заказанному пропуску, а не по удостоверению, которое у нее и без того никто не проверял, потому что все дежурные знали ее в лицо. «Я теперь для них чужая», – в который уже раз с грустью подумала Настя. Она шла привычными длинными коридорами, машинально кивая, когда навстречу попадались знакомые лица, и чувствовала себя воровкой, незаконно пробравшейся в дом. Она теперь здесь не служит, и эти люди, еще совсем недавно считавшиеся ее коллегами, теперь смотрят на нее как на постороннюю. Здесь их дом, их царство, их рабочее пространство, их мир, закрытый для взгляда извне, а она, полковник в отставке Каменская, пролезла сюда обманом и пытается выведать их профессиональные секреты… Вот в этом месте деревянная планка давно уже отвалилась, надо же, так и не прибили…
Настя расправила плечи и подняла голову. Никакая она не воровка и не шпионка. Она – обыкновенный свидетель по делу, который идет к сотруднику уголовного розыска рассказать все, что ей известно. Новая роль, непривычная, но это ничего. Все законно. Она свернула вправо и уверенно толкнула знакомую дверь.
Сергей показался ей осунувшимся и каким-то посеревшим. На девственно чистом столе перед ним стояла высокая офисная чашка с логотипом какой-то торговой фирмы, в чашке тосковал наполовину выпитый чай, уже давно холодный, если судить по тому, что пар от него не поднимался. Как же Серегу скрутило, подумала Настя, если он даже чай не допил, хотя обычно Зарубин свой любимый напиток выпивал почти залпом в очень горячем
– Устал? – сочувственно спросила она. – Вид у тебя совершенно замученный, а ведь еще только утро. Что же к вечеру-то будет?
– К вечеру будет полный кошмар, – усмехнулся Зарубин. – Если я до него доживу. Полночи со своей собачился, остальные полночи думал, то ли уйти на работу и больше не возвращаться, то ли после работы все-таки вернуться и снова мириться. Не спал, короче. Ладно, не обращай внимания, невыспавшийся сыщик – это норма жизни. Кто начнет? Ты или я?
– Давай ты начинай, про мои успехи я тебе и так каждый день докладываю.
– У меня, как в домино: «пусто – пусто», – констатировал Сергей. – Нигде ничего, ни у кого мотива нет. Нашего терпилу Богомолова просто не любили за дешевое понтярство, но это же не повод для убийства, правда?
– Не повод, – согласилась Настя. – А в чем выражается это, как ты говоришь, дешевое понтярство?
Зарубин еще раз повторил то, что она уже знала: материальное положение Льва Алексеевича Богомолова было весьма скромным, то есть денег хватало на хорошую одежду и аксессуары, однако жилье у него бедное и убогое, «двушка» в панельной многоэтажке. Надо же, а Настя почему-то думала, что главный режиссер театра обязательно должен быть человеком более чем обеспеченным. Выходит, она ошибалась.
– Он поэтому никого к себе никогда не приглашал, – рассказывал Зарубин. – И никто из театра у него дома не был, кроме секретарши, которая однажды, когда он болел, привозила срочные документы на подпись и потом всем растрепала, в каком убожестве живет их такой изысканный худрук. Причем заметь, Настя Пална, он довольно часто пользовался услугами кого-нибудь, чтобы довезли до дома, в нетрезвом состоянии за руль никогда не садился, а на такси тратиться – жаба душила, поэтому после всяческих «собирушек» всегда искал, кто бы его подвез. Так вот, никто, как выяснилось, не знал точно его адреса, потому что там, рядом с его панелькой, стоит элитный дом, роскошный такой, Богомолов всегда просил остановиться возле него, вот все и думали, что он там живет. Представляешь?
– Наверное, поэтому он и в ночь покушения до дома на машине не доехал, – предположила Настя.
– Вот именно, – кивнул Сергей. – По деньгам, которые могли быть у Богомолова с собой, тоже ничего не проклюнулось. Теперь по твоим фигурантам: Кирилла Малащенко пока не нашли, но ребята работают. Хахаля Богомоловской дочки тоже пока пасут, пытаются выяснить, не появлялись ли у него в последнее время неожиданные денежки. Кто там у тебя еще был?
– Костюмерша Гункина с братом.
– Пока ничего не могу сказать, я ребят озадачил, но они молчат. Будем надеяться, что какое-то движение все-таки есть.
– Но ты бы спросил, а? – умоляюще проговорила Настя. – Может, они уже все сделали, просто у них руки не доходят тебе отчитаться.
– Спрошу, – пообещал Сергей, не очень, впрочем, уверенно, – только не сейчас. И так мозги набекрень.
– А завпост Скирда с его кастингами?
– Вот его как раз нашли и проверили, там тоже пусто. Живет себе в Архангельской области, руководит постановочным цехом в каком-то заштатном театре, в общем, мужик при деле. И алиби у него железное.
– А его связи по московским делам отработали?