Смерть ростовщика
Шрифт:
Больше я ничего не слышал ни о бае, ни о его сыне. Все, что я мог сделать, — это порвать с ними знакомство.
IX
Вернемся, однако, к Кори Ишкамбе. Постепенно я разузнал кое-что из его биографии.
Отец дал ему имя Исматулла. Когда мальчик подрос, его определили в школу. Едва он научился немного читать, отец отдал его на обучение к чтецам Корана, и, после того как он выучил наизусть Коран, к его имени стали прибавлять почетное «кори», что означает «чтец Корана».
Тем временем отец его умер, оставив в наследство сыну маленький
Деньги, которые он получал в качестве вакуфного дохода от келий, и то, что он зарабатывал чтением Корана, сообразительный молодой человек стал давать малосостоятельным соседям по кварталу и мелким торговцам в рост, под проценты.
Вскоре он нашел и другой источник дохода: подружившись с мальчишками со своей улицы, он научил их азартным играм. Добывая где-то карты и игральные кости, он все больше заражал азартом мальчишек. Началась игра на деньги. Этого-то и добивался Кори. Он стал получать от игры регулярный доход. Раскрашивая кости, он продавал их игрокам по высокой цене. Всегда была у него за пазухой нераспечатанная колода карт. Когда карты у мальчиков загрязнялись и покрывались всякими отметками, он вытаскивал новую колоду и предлагал ее за цену, раза в четыре большую, чем она стоила в действительности.
Играл он и сам, разумеется не проигрывая. Он ссужал проигравшихся и «попавшим в рабство»{24} давал деньги до следующего вечера, когда они должны были вернуть свой долг в двойном размере.
Из своих доходов Кори Исмат на себя ничего не тратил. Днем он обедал с теми, кто жил в принадлежавших ему кельях, а вечером наедался досыта, садясь за дастархан вместе с другими игроками.
Впрочем, дружба его с мальчиками продолжалась недолго. Однажды завязалась горячая игра. Начавшись вечером, она продолжалась до рассвета. В конце игры каждый подвел итог, и оказалось, что некоторые проиграли все деньги и, сверх того, задолжали еще Кори Исмату; другие же обнаружили, что, хотя они выигрывали несколько раз, в их карманах денег меньше, чем до начала игры. Сложив вместе все деньги, они решили посмотреть, сойдутся ли расчеты.
— Сколько у тебя было денег вечером? — спросили одного.
— Десять тенег.
— А у тебя?
— Двадцать...
Так они подсчитали, сколько денег было у каждого до начала игры и прибавили к ним сумму долга, который считал за проигравшимися Кори Исмат. Затем сложили все наличные деньги. И оказалось, что они не составляют и половины той суммы, которая имелась у них перед игрой.
— Куда же девались деньги? — удивились ребята.
— Э! — сказал вдруг один из них. — А мы не подсчитали тех денег, которые попали к Кори!
— Действительно! — воскликнул другой и, взглянув на Кори Исмата, предложил: — Ну-ка, ну-ка, вынимайте деньги, подсчитаем, сойдется или нет!
Кори Исмат, услышав это, плотно запахнул полы халата.
— Еще чего не хватало! Нет, нет, своих денег не покажу!
— Покажите, мы только подсчитаем, потом вернем их вам обратно, — предложил вежливо и мягко один из мальчиков.
Кори Исмат, запахнувшись еще плотнее, ответил решительно:
— Сказал нет, значит, нет!
— Ну, если так, отнимем силой! — крикнул самый большой мальчик и вцепился в Кори. Остальные бросились помогать товарищу. Кори, втянув голову в плечи и поджав ноги, свернулся
— Бейте его! — крикнул, разозлившись, один из мальчиков.
Удары маленьких кулаков посыпались на голову Кори, зашлепали по его телу, как капли дождя по обтянутому кожей бубну. Однако и это не помогло. Один мальчик изловчился наотмашь ударить Кори Исмата по голове кулаком, но тут же, поднеся руку ко рту и дуя на ушибленное место, принялся кричать:
— Ой, моя рука, ой, моя рученька!.. Ну, погоди же! — пробормотал он, разъяренный, и, схватив кирпич, которым они пользовались во время игры в кости, швырнул его в голову Кори Исмата.
Удар был очень силен, из рассеченной головы потекла кровь; Кори Исмат ослабел, руки и ноги его разжались. Мальчики забрали из его карманов все деньги, которые тот собрал за эту ночь. Они поделили их между собой и, прочтя молитву, дали друг другу зарок не играть больше в азартные игры и не позволять играть в них и другим ребятам своего квартала. Кори Исмата они вытащили на улицу, приказав ему отправляться домой. Но у него не хватило сил двинуться с места. Из рассеченной головы все еще текла кровь. Он упал на землю и остался лежать. Мать того мальчика, в доме которого в этот вечер шла игра, узнав о драке, вышла из внутренних комнат.
Увидев лежащего на земле Кори Исмата, она не оставила его без помощи: приложила к ране жженую кошму, перевязала голову и, втащив пострадавшего в комнату, уложила на тюфячок. Только через час Кори Исмат пришел в себя и смог добрести до своего дома.
От этого вечера на память Кори осталась большая неровная плешь. Даже из нее он сумел извлечь выгоду: стал платить вдвое меньше парикмахеру.
Когда Кори Исмат лишился доходов от азартных игр, он всю свою энергию обратил на мелкое ростовщичество, а также на чтение за плату Корана и на получение даровых угощений у своих должников, учеников медресе, которым сдавал кельи.
Возмужав и постепенно скопив кое-какой капитал, он оставил мелкое уличное ростовщичество, при котором всегда есть риск потерять деньги.
Кори предпочел вести дела с более крупными купцами. За этими долг почти никогда не пропадал. Если даже иному купцу и грозило банкротство, он все же сначала полностью рассчитывался с Кори Исматом, понимая, что ростовщик может пригодиться ему и в дальнейшем. Только после этого купец объявлял себя банкротом, выплачивая другим кредиторам лишь часть своего долга.
По словам самого Кори Ишкамбы, в молодости был случай, когда его деньги должны были, казалось, пропасть. Обанкротились два бая, взявшие у него большую сумму в долг. Однако и тут Кори возместил потерю: он получил за долг дочерей своих должников. Две жены — искусные вышивальщицы тюбетеек, которые говорили со мной, когда я впервые пришел к Кори, — были как раз дочерьми тех самых обанкротившихся баев.
С тех пор как Кори Исмат завел дела с солидными купцами, он окончательно избавился от нужды покупать мясо и сало для своего обеда. Каждый вечер он шел к кому-либо из своих должников и угощался жирным пловом с мясом, жареными курами, жарким из молодого барашка, колбасой, пельменями и прочими яствами, причем съедал столько, сколько мог осилить.