Смерть шла вместе с ними
Шрифт:
Но тут страх снова обуял его.
Записал ли сторож номер его машины? Некоторые придерживались того порядка, чтобы записывать все машины, которые останавливались в парке.
Если у сторожа был его номер, он пропал. Полиция, безусловно, придет опрашивать сторожа относительно примет Кена. Сторож вспомнит о нем, и ему достаточно будет лишь перелистать страницы своей книги, чтобы сообщить номер его машины. И полиция спустя полчаса будет уже звонить у двери его дома.
Пораженный этой мыслью, Кен свернул в темную аллею, пытаясь сообразить, что же ему теперь делать.
Ему было необходимо узнать, есть ли в кабине книга записей постояльцев. Он не мог и думать о том, чтобы уехать, не выяснив у сторожа, ведутся ли записи машин с их марками и номерами. Если такая книга существует, ее необходимо обнаружить и уничтожить запись.
Прислонившись к стене, он наблюдал за павильоном. Может быть, кто-нибудь придет за своей машиной, что заставит служащего выйти из помещения, и это позволит Кену немедленно проскользнуть туда.
Было уже два часа пятнадцать минут и шансов на то, что кто-нибудь появится среди ночи за своей машиной, было очень мало. А ему совершенно нельзя было терять времени на ожидание.
Собрав все свое мужество, он перешел через дорогу, пересек стоянку и вошел через открытую дверь в павильон.
Старый сторож поднял голову, посмотрел на него и немного удивленно приветствовал его.
— Вы поздно приходите, мистер.
— Да,— ответил Кен, оглядывая будку.
Около окна стоял стол. Между пачкой старых газет, газовой плиткой, кастрюлей, грязными тарелками и еще более грязными полотенцами он увидел открытый блокнот, мятый и запачканный.
Кен приблизился.
— Какая была гроза! — сказал он.— Я ждал, когда она кончится.
Его глаза пробегали по записям на странице. Он увидел записанные с большой небрежностью номера машин и узнал свой номер, третий снизу.
— Дождь все идет,— сказал старик, занятый тем, что старался закурить зловонную трубку.— Но это было необходимо. У вас есть сад?
— Да,— ответил Кен, стараясь говорить непринужденно.— И это будет для него неплохо. За последние десять дней не выпало ни единой капли.
— Это верно,— сказал сторож.— А у вас есть розы?
— У меня только это и есть: розы и газон,— ответил он, перемещаясь так, чтобы оказаться спиной к столу.
— А я в саду сажаю все, что только может вырасти,— сказал сторож, с усилием поднимаясь с места и подойдя к двери, чтобы посмотреть на облака.
Кен схватил книгу и спрятал ее за спину.
— Никто не придет вас заменить? — спросил он тоже, подойдя к двери.
— Я ухожу в восемь часов. Когда вы будете в моем возрасте, вам тоже не потребуется много часов для сна.
— Охотно верю вам. Итак, доброй ночи. Я пытаюсь пока взять от жизни все, что можно.
Кен вышел в темную ночь, и дождь приятно охлаждал его пылающее лицо.
— Подождите, пока я не запишу вас в свою книгу,— сказал сторож.— Какой ваш номер?
Сердце Кена сильно заколотилось.
Он повторил безразличным тоном:
— Мой номер?..
Старик подошел к столу и отодвинул газеты.
— Куда я мог сунуть его,— бормотал он.— Этот блокнот только что был здесь.
Кен сунул его в брючный карман и посмотрел назад, на «паккард», стоящий около входа.
— Номер моей машины ТХЛ 3345,— сказал он, разобрав номер «паккарда».
— У меня только что тут был этот проклятый блокнот с регистрациями. Вы его не видели, мистер?
— Нет. Мне надо уходить,— Кен дал старику полдоллара.— До свидания.
— .Спасибо, мистер. Повторите мне ваш номер.
Кен повторил, и старик записал его на полях старой газеты.
— Я потом перепишу его.
— Доброй ночи,— сказал Кен, быстрыми шагами направляясь к своей машине.
Он влез в нее, включая мотор, и, не включая фар, направил машину к выходу.
Старый сторож появился на пороге своей будки и сделал знак ему остановиться.
Кен, не зажигая огней, сильно нажал на педаль газа и выехал из ворот.
Только выехав на большую дорогу, он включил фары и, переключив скорость, направил машину к своему дому.
Резкий звонок будильника вывел Кена из глубокого сна. Он машинально остановил звонок и, не открывая глаз, перевернулся на другой бок, чтобы воспользоваться еще несколькими оставшимися минутами для сна.
Он протянул руку в сторону Ани, но, коснувшись пустой подушки, вспомнил, что Ани находится в Лондоне. Тогда он открыл глаза и стал озираться в своей веселой и такой знакомой спальне. Потом в его мозгу, еще тяжелом ото сна, ясно вспомнились происшествия прошлой ночи, и он сразу же совсем проснулся, охваченный страхом, и почувствовал слабость во всем теле.
Он посмотрел на будильник, который показывал немного более семи часов.
Сбросив одеяло и простыню, он спустил на пол ноги, натянул брюки и прошел в ванную комнату.
У него болела голова, и, бреясь перед зеркалом, он видел себя бледным, осунувшимся, с черными кругами под глазами.
После того, как он побрился и принял душ, вид у него стал лучше, но голова не перестала болеть.
Пока одевался, он думал о том, сколько времени должно пройти до обнаружения тела Фей. Для него было бы лучше, если оно не будет обнаружено сразу же. Воспоминания сторожа и той блондинки станут менее отчетливыми через несколько дней. Что касается Свитинга, то тут Кен не строил никаких иллюзий: его память должна быть отличной. Он дал себе слово быть очень осторожным и не узнавать их первым, если придется с ними встретиться.
На кухне, поставив воду на огонь, он все думал, как сделать, чтобы удалить пятна с костюма. Этот костюм он купил совсем недавно. Если он избавится от него, Ани сразу же заметит, а если оставит и полиция обнаружит, то он окажется в весьма тяжелом положении.
Он сварил себе кофе и отнес чашку в спальню, чтобы хорошенько рассмотреть пятна, которые покрывали его светло-серый костюм. Его левый ботинок тоже был запачкан. Нужно было также избавиться и от них.
Он сел на край кровати и, раздумывая, стал пить кофе.