Смертельно безмолвна - 2
Шрифт:
как Эбигейл терпит этого ублюдка. Но, клянусь, если он хотя бы пальцем ее тронет, я с него
кожу живьем сдеру. К жестокости в сверхъестественном мире я привык. Смотреть на жестокость
в настоящем мире у меня попросту нет ни сил, ни желания.
Я собираюсь пройти в гостевую комнату, но невольно замечаю, что дверь в спальню
Ариадны приоткрыта. Останавливаюсь, ощутив, как судорога прокатывается по телу, ведь я, наивный идиот, вдруг думаю, что именно Ари
сидящего на кровати, и Эбигейл, сосредоточенно вырисовывающую что-то за столом.
– Придурок, – шепчу я, прокатившись ладонью по лицу, – какая же чушь.
Сколько можно прокалываться на одном и том же? Ариадны здесь нет, нет, я должен
усвоить это, смириться с этим, принять это, пропустить это через себя.
– Чего вы там стоите? – Неожиданно спрашивает высокий голос, и, подняв голову, я
замечаю, как Эбигейл смотрит на меня, обернувшись в пол-оборота. – Пройдете?
– Да, – потираю потные ладони о бедра, – пройду.
У Ари в комнате ничего не изменилось, шторы задернуты, кровать смята. Я пытаюсь не
показывать, как чертовски сложно мне тут находиться, и выдавливаю пресную улыбку.
– Чем занимаетесь?
– Я рисую.
Эби вновь поворачивается лицом к столу. А я подхожу ближе, чтобы посмотреть на ее
произведение искусства. На удивление девочка и, правда, очень хорошо рисует. Сейчас ее эскиз
напоминает мне нашу церковь, которая находится на въезде в Астерию.
– Неплохо.
– Спасибо. Я знала, что вам понравится.
– О чем вы секретничали с Джейсоном? – Отстраненно спрашивает Хэйдан и нервно
стягивает с лица очки. – Может, поделишься?
– Да нечем делиться, – как можно безразличней отрезаю я, – ничего интересного.
– Ты издеваешься?
– Хэрри.
– Мэтт. Что за фигня? – Брат поднимает на меня взгляд и усмехается, а сам трясется, как
будто в комнате тридцатиградусный мороз. – Будешь врать мне?
– Нет.
– Тогда о чем вы говорили?
– Ему просто захотелось... – Взмахиваю в воздухе рукой и начинаю в очередной раз
выражаться на языке жестов, который обычно выдает мою ложь с потрохами. – Покурить.
– Ты считаешь, я слабак, – кивает Хэйдан и неуклюже надевает очки, – думаешь, я ни на что
не способен. Думаешь, я лишний груз, который тормозит тебя.
– Что за чушь.
– Я знал. Ты никогда в меня не верил.
– Хэрри, – брат поднимается с кровати, идет к двери, а я недовольно преграждаю ему путь и
наклоняюсь вперед, – остановись, ладно? И не говори чепухи. Сейчас не время...
– Для чего не время? –
мы вообще с ним спорим, если я пытаюсь его шкуру спасти? – Ари в меня верила.
– Причем тут Ари?
– Она знала, что я могу помочь. Она доверяла мне, а ты вечно действуешь один.
– Я не действую один. Ты ведь ездил со мной к Логану, забыл уже?
– Да, как личный водитель, я вполне могу пригодиться. И как фантазер. И как лжец.
– Я не хочу выяснять отношения, – раздраженно бросаю я. – Все мои действия имеют смысл.
Если ты еще этого не понял, мне очень жаль.
– Мы с тобой пообещали, что не будем друг другу врать.
– И к чему это привело? Ты умер.
– Сейчас я жив.
– Только потому, что Ари самоотверженная идиотка.
– Я хочу быть в курсе того, что происходит, – отрезает Хэйдан, нахмурив брови, – ты не
должен оберегать меня от всего. Иногда я срываюсь, иногда мне страшно...
– Еще вчера ты не мог самостоятельно вести машину, а сегодня уже рвешься в бой?
– Я сам разберусь.
– Нет, не разберешься.
– Почему ты никогда в меня не веришь, Мэтт? – Растерянно спрашивает он, округлив
ореховые глаза, а я отворачиваюсь, стиснув зубы. – Дай мне шанс. Я хочу помочь.
– Ты сделал так много. Ты умер. – Я все-таки вновь смотрю на брата. – Лучше ты дай мне
шанс позаботиться о тебе. Я стоял на кухне и смотрел, как Ариадна держится за твою руку. Ты
нашел в себе силы подорваться, ты схватился за ее пальцы, а я просто сидел.
Хэйдан недоуменно отступает назад, а я сжимаю в пальцах переносицу.
– Ты думаешь, что не помогаешь. Но ты помогаешь мне постоянно, когда я вижу, что с тобой
все в порядке. Когда я понимаю, что ты рядом.
– Я никуда не денусь, если мы начнем решать проблемы вместе.
– Я и так постоянно вываливаю на тебя все неприятности.
– Поделиться переживаниями – это не вываливать неприятности.
– Для меня это важно.
– А для меня важно быть в курсе того, что происходит. Поставь себя на мое место! Я, будто
пятилетний ребенок, стою и смотрю, как вы уходите. Думаешь, это нормально?
– Нет, – покачиваю головой, – но ты сам дал мне понять, что тебе нужно еще время.
– Значит, с этого дня хватит делать мне поблажки. Я боюсь, и я боялся раньше, Мэтт. Сейчас
труднее, но это не значит, что я не способен вам помочь.
– Да просто...