Смородинка (сборник)
Шрифт:
Но сегодня Руслан, не оглядываясь на витрину с сувенирами, деловым шагом прошел в самый дальний угол магазина. Там, за стеклом, были выставлены большие и маленькие коробочки с духами.
— Ой, какой хорошенький мальчик! Тебе чего? — Рыжая молодая продавщица явно скучала и была не прочь поговорить.
— Здравствуйте, — чинно пробасил Руслан, пытаясь придать себе взрослости. — Скажите, у вас есть духи с запахом моря?
Моря? — озадачилась продавщица. — Сейчас посмотрим. Маме выбираешь, сестре?
— Маме.
— Вот
Руслан осторожно понюхал флакон из черно-зеленой коробочки. Запах был густой, сладковатый.
— А еще есть какие-нибудь?
— А сколько у тебя денег? — в свою очередь поинтересовалась продавщица.
— Вот! — Руслан торопливо полез в ранец и высыпал на стеклянную витрину звенящее богатство.
— Ой, подожди! Они сейчас закатятся куда-нибудь. — Продавщица сгребла мелочь в кучу и принялась считать.
— Пятнадцать рублей, сорок копеек, торжественно объявила она, наконец. — Копилку разбил, что ли?
— Угу, — точь-в-точь как отец, хмыкнул Руслан.
— У мамы день рождения, или просто так? — Продавщица сыпала вопросами, перебирая душистые коробки.
— К Новому Году, — сдержанно заметил мальчик.
— Вот. Как тебе? Болгарские, «Сигнатюр».
Руслан недоверчиво оглядел пузатый граненый флакон с бантиком на горлышке.
— А это точно с запахом моря?
— Есть еще «Эллада». — Рыжая подсунула мальчику коробку с профилем греческой красавицы. Он растерянно посмотрел на кудрявый профиль и тихо повторил:
— Понимаете, мне нужно только с запахом моря.
— Вот, «Малахитовая шкатулка», «Лель». — Продавщица передвигала по стеклу зеленые затейливые коробочки. — Или, хочешь, возьми «Сардоникс». Это замечательные духи. Их три номера.
Руслан внимательно посмотрел на одинаковые белые коробки. На одной из них была изображена игривая гречанка с полотенцем, на другой эта же гречанка плясала в компании развеселых амуров, на третьей был изображен бородатый древнегреческий мужик в шлеме.
— Посмотри, тут женщина с полотенцем. Наверно, только что искупалась. Эти, точно, будут с морским запахом.
Если бы Руслан был постарше, он подивился железной логике рыжей продавщицы, но сейчас ему было не до этого.
Он приблизил к носу стеклянный флакон с темной жидкостью. Запах был задорный, пряный и свежий. Руслану показалось, что, и вправду, крепко запахло морем.
— Сколько? — выдохнул мальчик.
— Пятнадцать рублей. В кассу.
— Заверните, — осипшим от волнения голосом сказал Руслан.
Когда он вернулся с чеком, рыжая уже протягивала ему завернутую в белую прозрачную бумагу коробочку.
— Ну, будь здоров, мамина радость, — улыбнулась она.
— Спасибо, — сурово ответил Руслан, и зашагал к выходу.
Дома он вначале хотел спрятать духи в пёсьем животе, но, поразмыслив, решил найти место в комнате. Ну, его, этот пыльный
…Мама сидела, облокотившись на подушки, и поправляла поредевшие волосы.
— Мама! — Руслан хотел броситься к ней, но мама сделала предостерегающий жест, и он уселся на пуфик около кровати.
— У тебя что-нибудь болит? Ты, наверно, есть хочешь? Давай, я тебе подушку поправлю.
— Нет, Руся, не надо. У меня ничего не болит. Посиди просто со мной.
— Мама, ты не съела яблоки? — Руслан бросил взгляд на вчерашнюю тарелку. — Мамочка, ну хоть кусочек. Я отрежу.
Мать покорно положила в рот яблочную дольку.
— Очень вкусное, Руся. Сам поешь. Пожалуйста.
Руслан с хрустом надкусил сочное яблоко.
— Я же тебе жоворил, что оно вкужное, — пробурчал он с набитым ртом. Мать улыбнулась.
— Ну, беги, Русенька. Пообедай.
— А ты?
— Я потом. Сейчас что-то не хочется.
— Надо есть, чтобы поправиться, — серьезно заявил Руслан, и вышел из спальни.
В гостиной он украдкой бросил взгляд на книжную полку, где за синим томиком сказок Андерсена лежали заветные духи, и побежал на кухню.
— Ты где был так долго? — Бабушка поставила перед ним тарелку с перловым супом. — Ешь, давай.
— В школе после уроков оставили. Надо было класс убрать, — не моргнув глазом, соврал Руслан. Для святого дела не грех и соврать!
Тут в дверь кто-то позвонил, и бабушка отправилась во двор. Вскоре на пороге появился высокий седой человек, мамин доктор. Он навещал ее раз в неделю, слушал, делал уколы, разговаривал, улыбаясь и покачивая головой.
Бабушка тихо спросила:
— Ну как?
— Состояние стабильное. Надо поддерживать силы. Пусть ест все, что хочет.
— А… а сколько?
— Недели две-три. Ну, до праздника, думаю, ничего не будет. При мальчике держите себя в руках.
— А что еще остается, доктор? — сказала бабушка еле слышно.
Проходя мимо комнаты, доктор потрепал Руслана по щеке, и весело сказал:
— Ну чего, серьезный такой? Все будет хорошо с твоей мамой. Учись отлично, чтобы ее не огорчать.
— У меня все пятерки, — буркнул Руслан. Ему не нравилось, когда с ним говорили как с маленьким.
— Вот и молодец! — Доктор кивнул бабушке, и вышел во двор.
Бабушка закрыла входную дверь и вернулась на кухню прямая, строгая, с поджатыми губами.
Прошло несколько недель. Руслан ходил в школу, вовремя возвращался домой с дневником, полным пятерок, и, с нетерпением, ждал каникул, когда можно будет наряжать елку. Он давно приготовил подарки бабушке и отцу: для бабушки выжег маленькую разделочную доску, а отцу нарисовал лихого наездника на горячем скакуне, красиво свернул картину в свиток и завязал синей ленточкой. Духи для мамы по-прежнему скромно стояли за томиком Андерсена и дожидались своего часа.