Смывая волной

Болдт Р. С.

И это глупо. Во-первых, мне не следовало поддаваться на уговоры жалости.

— Эй.

Тот факт, что я замечаю небольшое изменение в его голосе, свидетельствует о том, как внимательно я к нему отношусь. Эта же самая перемена в интонации разрушает мою и без того слабую защиту.

Они разрушаются еще больше, когда Лиам добавляет:

— Один пациент подарил мне бутылку домашнего вина, которое вполне может оказаться дерьмом, но я буду эгоистом, если оставлю его при себе.

У меня вырывается жалкий смешок, и я поднимаю на него

взгляд. В тот же миг мне дается доля секунды, чтобы увидеть трещину в его фасаде. Потому что в этот миг я замечаю малейшее смягчение в его суровом облике.

Просто из-за моего слабого смеха.

Я уверена, что между мной и Лиамом возникло одностороннее, мощное понимание.

— Я расцениваю это как «да», и ты присоединишься ко мне на террасе. — Лиам убирает руку с моего колена и резко поднимается. Его магнетическое присутствие и тепло уходят от меня, а я остаюсь с ощутимым отсутствием.

Он останавливается в открытом дверном проеме спиной ко мне. Эти шорты не должны так любовно облегать его стройные бедра, а хлопчатобумажная футболка подчеркивать стройные мышцы торса.

— Встретимся там через минуту.

Не дожидаясь моего ответа, Лиам исчезает из виду, его почти бесшумные шаги удаляются обратно на кухню.

Тишина заполняет мою спальню, пока я пытаюсь привести в порядок свои эмоции и мысли. Словно боги свидетели, папин голос эхом отдается в моей памяти.

«Деревья теряют листья каждый сезон, Малыш. И разве они теряют надежду когда-нибудь оправиться от потери? Нет. Нет, не теряют. Они знают, что это не конец. Знают, что для них есть еще что-то, но они должны быть терпеливыми».

Тепло разливается по моим венам, успокаивая меня, и я клянусь себе быть сильнее. Помнить папины слова.

Это не конец для меня. Да, есть много неизвестных, но я должна держаться за надежду обеими руками, как будто от этого зависит моя жизнь.

Потому что, в конечном счете, так и есть.

Глава 31

АЛЕКСАНДРА

Я опускаюсь в одно из кресел на террасе с видом на океан, пока Лиам ставит бокалы с вином на маленький столик.

Аккуратно налив вино в оба бокала, он садится. Лиам взбалтывает красное вино в своем бокале с привычной легкостью, и я легко могу представить его в дорогом костюме, обедающим в дорогом ресторане.

Подняв бокал, его взгляд останавливается на мне.

— За лучшие дни.

На моих губах появляется небольшая улыбка.

— За лучшие дни, — тихо повторяю я.

Первый вкус вина заставляет нас одновременно зайтись в кашле.

Прикрыв рот кулаком, он морщится, прочищая горло, а я смотрю на оскорбительную жидкость в своем бокале.

— Что это было?

Он хрюкает.

— Думаю, можно с уверенностью

сказать, что Марипоса недолго будет заниматься виноделием.

Я прикрываю рот рукой, пытаясь подавить смешок, но он вырывается наружу.

Его внимание усиливается, и я спешу объяснить.

— Прости. Это было некрасиво с моей стороны — смеяться. Я не хотела быть грубой по отношению к твоим пациентом.

Я смотрю на свой бокал с вином, чтобы избежать его пристального взгляда, мой голос — задумчивый.

— Я восхищаюсь всеми, кто пробует себя в чем-то новом.

— Можно сказать, что ты именно это и делаешь.

Я поднимаю взгляд, сталкиваясь с его глазами.

— Что ты имеешь в виду?

Опустив свой бокал, он переводит взгляд на океан, находящийся менее чем в ста ярдах от нас. Лиам проводит рукой по волосам в манере, которая кажется мне почти взволнованной.

— Ты пробуешь свои силы в чем-то совершенно новом.

После секундного молчания он поворачивается, тени от лунного света играют на его чертах, и его задумчивое выражение создает у меня впечатление, что Лиам видит меня насквозь.

— Ориентируешься в новой для тебя жизни.

Я обдумываю его слова.

— Думаю, я никогда не смотрела на это так.

Когда его взгляд опускается к моему рту, я понимаю, что прикусываю нижнюю губу верхними зубами. Тоска вспыхивает в глубине его глаз, затем его рот сжимается в мрачную линию. Он запрокидывает голову, чтобы посмотреть на океан, и снова проводит рукой по волосам, прежде чем подняться на ноги.

Меня охватывает чувство неловкости и разочарования, потому что я не хочу, чтобы он уходил. Не хочу заканчивать вечер и снова уединяться в своей комнате. Вздохнув про себя, я тянусь за своим бокалом, собираясь отнести его на кухню, когда его голос останавливает меня.

— Оставайся здесь. Я разберусь с этим.

Лиам берет наши бокалы и бутылку вина, я смотрю на него, но он просто проскальзывает обратно в дом. Улавливаю звук бегущей воды в раковине и догадываюсь, что он ополаскивает наши бокалы.

Когда он появляется с теми же бокалами, но с другой бутылкой вина, мое прежнее разочарование рассеивается.

Поставив бокалы на маленький столик, Лиам осторожно наливает из новой бутылки вино.

— Забыл, что взял это в одной из моих поездок.

Он сосредоточен на разливании, выражение его лица не меняется от его обычного стоического качества.

— Могу гарантировать, что оно более приятное на вкус.

В его голосе звучит нотка юмора, и я не могу удержаться, чтобы не посмотреть на него. Позволяю своим глазам проследить за его чертами и губами, которые мне хотелось бы видеть изогнутыми в улыбке. Интересно, может быть, сегодня вечером он даст мне возможность взглянуть на Лиама Кинга, человека, а не на моего врача?

Когда вино налито, он занимает свое место и поднимает бокал, его загадочные глаза встречаются с моими.

— За лучшее вино и лучшие дни.