Снова в дураках

Джеймс Элоиза

– Послезавтра?
– спросил он.

– Я занята, - не задумываясь, ответила Женевьева, садясь в его карету.

– Еще через день?
– он уже начал раздражаться.

– Занята!

– Женевьева, я буду спрашивать вас о каждом вечере, начиная с сегодняшнего и до следующей недели. За время пребывания в Индии я приобрел привычку получать все, что хочу.
– Предупреждение в его голосе звучало столь же ясно, как и читалось в его глазах.

– Что ж, теперь вы должны научиться жить по-другому!
– огрызнулась Женевьева.
– Я не собираюсь снова куда-либо с вами ехать, особенно после того, как вы столь бессовестным образом воспользовались сегодняшними обстоятельствами

и привезли меня в ваш дом! Да, я - вдова, но я также могу лишиться своей репутации, если кто-то увидит меня в таком месте без сопровождающей компаньонки. Вы все тот же подлец, что и были, Тобиас Дерби! Я никогда не позволю вам сопровождать меня по вечерам.

Тобиас не сумел бы стать набобом [14] , если бы не использовал каждую представившуюся возможность.

– Тогда днем, - предложил он.
– Вы заняты завтра днем, Женевьева?

– Конечно!
– отрезала она.

– И так всю неделю, начиная с сегодняшнего дня?

– У меня нет ни малейшего желания быть замеченной в вашей компании, - ответила она.
– Нет, не так. У меня нет ни малейшего желания общаться с вами, мистер Дерби. Если я буду проводить с вами время, это укрепит вас в ошибочном мнении, что брак с вами компенсирует мне ваше подлое поведение семь лет назад.

[14]

Набоб– (англ. nabob, фр. nabab, искаженное от наваб) - титул правителей некоторых провинций Восточной Индии в империи Великих Моголов. После падения этой империи титул набоба сохранили те правители, которые подчинились британскому владычеству, в качестве вассалов. Позже его стали давать богатым и знатным индусам, как почетное звание. В переносном смысле (в Великобритании и Франции со второй половины XVIII в.) набобом стали называть человека, разбогатевшего в колониях, главным образом, в Индии. Позже набобом стали иронически называть любого быстро разбогатевшего человека, выскочку, который ведет праздный, расточительный или экстравагантный образ жизни.

Деравар - резиденция бахавалпурского набоба:

– Вы так уверены в Фелтоне?
– проницательно поинтересовался Тобиас.

Она моргнула.

– Конечно, хотя не могу не заметить, ваш вопрос совершенно бестактен, что для вас достаточно типично.

– Фелтон действительно поцеловал вас на глазах у всего света, - кивнул Тобиас.

– Именно так!

Ему было ненавистно то, как осветилось ее лицо, стоило ей вспомнить этот вялый поцелуй равнодушного поклонника.

– Но после него он совершенно беспечно отослал вас со мной, - заметил Тобиас.

– Фелтон во мне уверен, - надменно заявила она.
– И я полагаю, он вряд ли представлял себе всю глубину вероломства, на которую вы способны опуститься.

– Возможно, он в вас чересчур уверен, - предположил Тобиас.
– Возможно, было бы правильней заставить мистера Фелтона поволноваться, заставить думать, что у него имеется достойный соперник.

– На самом деле, - сказала Женевьева, слегка ухмыльнувшись, - вы можете этому и не поверить, но мне кажется, я пользуюсь популярностью у лондонских джентльменов, и мне не составит труда найти соперника для Фелтона.

– О, но я-то намного более весомый соперник, чем они, - мягко заметил Тобиас.
– Они, в конце концов, всего лишь городские щеголи, тогда как я - ваше прошлое. Если вы, Женевьева, желаете подтолкнуть Фелтона сделать вам предложение, то гораздо быстрее преуспеете в этом, если позволите и мне ухаживать за вами.

– И с чего бы вдруг вы пожелали мне помочь?
– подозрительно спросила она, сузив глаза.

Тобиас попытался придать своему лицу вполне невинное выражение, но внезапно она продолжила:

– О, я понимаю! Если бы я вышла замуж за такого достойного человека, как Фелтон, а вы поучаствовали в этом процессе, то ваша совесть успокоилась бы.
– В ее голосе прозвучал легкий намек на разочарование, который Тобиас посчитал очень обнадеживающим.

– Верно, я хотел бы видеть вас в счастливом браке, - подтвердил он.
– В конце концов, косвенно я чувствую свою вину за ваш брак с лордом Малкастером.

Женевьева глубоко вздохнула.

– Эразмус не был так уж ужасен.

– Я слышал, что он был скрягой и чрезвычайно опасным типом во всех своих деловых предприятиях, - сказал Тобиас, внимательно следя за реакцией Женевьевы.

– Оба утверждения верны, - согласилась она.

Он коснулся ее лица.

– Я сожалею, Женевьева. Я так сожалею.

– В этом нет никакой необходимости, - весело откликнулась она, убирая со своего лица любой намек на печаль.
– Если бы я не вышла замуж на Эразмуса, то, возможно, никогда не встретила бы Фелтона!
– Казалось, сама мысль об этом встревожила ее.

Тобиас поразился той волне гнева, что на какое-то мгновение затопила его целиком.

– И все же, вероятно, вы правы, - сказала она секунду спустя.
– Фелтону, должно быть, хорошо известно, что никаких существенных конкурентов у него нет.
– Она слегка покраснела, и Тобиас задумался, что же произошло между ней и ее изысканным бездельником.
– Я даю вам день, - закончила она.

Он кивнул.

– Что мы будем делать?
– поинтересовалась Женевьева, выглядя восхитительно заинтересованной.
– Поедем в Гайд-парк?

По этому вопросу у Тобиаса не было никаких сомнений.

– Ну уж нет, - резко возразил он.
– Сегодня днем я сопровождал на прогулке свою невестку.
– Они искали Женевьеву, хотя сообщать об этом не было никакой необходимости.
– Более нудного занятия я еще не знал. Ничего, кроме медленного кружения в темпе хромой улитки. Я думал, что лошади умрут от скуки прежде, чем мы сделаем полный круг.

Женевьева захихикала. Где-то очень глубоко в своей душе она признавала, что также была весьма разочарована церемонными прогулками в Гайд-парке. Они и близко не были так интересны, как это представлялось на страницах газет со светскими сплетнями.

– Чем же мы тогда займемся?
– спросила она.

– Подождите, и вы все увидите, - ответил он.

Глава 5

– О! Мне кажется, это так романтично!
– воскликнула леди Кэрола Первинкл.

Подруга Женевьевы была прелестной женщиной небольшого роста с копной очаровательных кудряшек и едва намечавшимися признаками интересного положения. Женевьева не могла ей не улыбнуться.

– Вовсе это не романтично, глупая ты женщина, - ответила она.
– Что романтичного в Тобиасе, желающем возместить причиненный ущерб? В прошлом его поведение по отношению ко мне было чрезвычайно бессовестным.

Кэрола покачала головой.

– Ты не можешь не видеть некоторого донкихотства в том, что Тобиас Дерби насовсем вернулся из Индии только для того, чтобы просить твоей руки! Он ждал тебя все эти годы, и вот наконец ты свободна, - вздохнула она.
– Мой муж сразу бы нашел речку, полную форели, и утопил бы в ней все свои печали.