Собачий переулок [Детективные романы и повесть]
Шрифт:
— Ну, что же! Надо же ехать туда, бежать! Ведь надо же, Зоя!
— Зачем?
Она растерялась, но на одно лишь мгновение.
— Может быть, ему понадобится что-нибудь?
Зоя твердо взяла ее руку и усадила рядом с собою на койке.
— Слушай, Варвара! — сурово, с напускной даже грубостью, сказала она. — Ничего ему не надо, и тебе там делать вовсе нечего! Он без сознания, ему будут операцию делать, может быть, сейчас уже делают. Тебя не то что к нему, тебя в больницу не впустят. Не сходи с ума сиди тут
Варя подняла на нее серые глаза, вдруг переполнившиеся непадавшими слезами:
— Зоя! Да неужто он и убил?
Зоя пожала плечами, не отвечая.
— Это вот ту, ту, которая с ним тогда ушла после спектакля?.. Ту? — выспрашивала Варя.
— Да, ту!
— За что же, за что?
Зоя молчала.
Варя растерянно смотрела на нее.
— Ведь его судить будут? Судить? — вспомнила она Судить?
— Может быть, умрет…
Варя вскочила:
— Нет, нет, нет! Ему простят! Он это так… Он не мог же убить.
— А вот убил! — неожиданно вспылила Зоя. — И лучше ему умереть! Он — больной!
У Вари перекосилось лицо страшной улыбкой — такими улыбками встречают иногда смертельную опасность, в которую, как в смерть, невозможно серьезно поверить.
— Как больной? — едва выговорила она — Чем больной?
Зоя отвернулась от подруги. Ей стало страшно договорить до конца, нанести этот смертельный удар Варя вцепилась в ее плечо.
— Чем болен? Говори, говори! Почему молчишь?
Зоя молчала. Тогда, набирая в грудь мужества вместе с воздухом, Варя прошептала над ее лицом:
— Дурная болезнь? Да?
Зоя обернулась к ней.
— Да! Ну только не плачь, не сходи с ума.
Варя опустилась на пол: ее не держали ноги, она чувствовала себя как войлочная кукла: все теряло упругость и силу. Лицо ее пришлось у колен Зои, и едва хватило у нее силы положить на них голову.
— Что ты? — испугалась Зоя. — Что ты?
Варя молчала.
Зое почудилось, что она не дышит. Она подняла ее голову, сжала ее и, лаская, просила, давясь собственными слезами и жалостью:
— Ну, плачь, плачь — лучше будет!
Варя не заплакала. Только раз, вдруг вырвавшись из ласкающих рук подруги, она поднялась, всплеснула руками и снова упала со стоном.
— Мальчик мой! Мальчик мой! — повторила она несколько раз и опять затихла.
Зоя тронула ее плечо.
— Ты очень страдаешь?
Она не отвечала.
— Ты за себя боишься?
Едва заметно она качнула головой, не отрывая лица от ее колен. И уже скорее угадала, чем расслышала Зоя сдавленный шепот:
— Мальчик мой!
И вдруг в каком-то вихре воспоминаний слов, улыбок, намеков, мечтаний сложилось в уме Зои одно представление, одна мысль. Она выросла в уверенность, когда, подняв подругу, она заглянула в ее глаза.
— У тебя будет ребенок? — прошептала она.
Казалось, только и нужно было выговорить вслух все это для того, чтобы Варя вдруг наполнилась какой-то страшной решимостью, овладела собою, налилась силою и кровью, как ее щеки.
— Надо идти! Надо скорее идти…
— Куда?
— Надо! Надо! Надо скорее!
Теперь уже нельзя было ее остановить, удержать. Она повязала платок, накинула шубку и рванулась к двери. Зоя повисла у нее на руках.
— Говори, куда! Говори, что ты хочешь делать?
Она смотрела на искривленные губы подруги в тоске и ужасе. Смутные догадки мелькали в ее голове, но Варя не отвечала, она даже не понимала, о чем ее спрашивают
— Куда ты идешь? Зачем?
Слышно было, как за стеною, разбуженная их спором, криками и движением, шарила по стене соседка, отыскивая щелочку. Потом она затихла, должно быть приложив ухо к стене.
— Что ты молчишь? — шептала Зоя. — Говори!
Варя подняла на нее глаза. Этот опустошенный взгляд поразил ее.
— Мальчик мой! — вздохнула она. — Мальчик мой!
Она прислонилась к косяку двери.
— Зоя, — твердо выговорила она, — а ты видела когда-нибудь таких детей?
— Каких?
— Они страшные. И я думала, что им не нужно бы родиться. И пусть их убивали бы раньше… Большие головы — это у них. И они не растут… Они не читают книжек. Я видела только одного такого… И я не спала тогда две ночи… У него свернулись ручки в узлы… И его нельзя было вывернуть из тряпок — он так кричал, потому что кругом были язвы… И они не заживают…
Зоя двинулась к ней, чтобы остановить ее исступленный шепот. Она отклонилась, почти теряя сознание, и с губ ее не сходило, как стон:
— Мальчик мой!
Зоя не знала, что делать. Она гладила ее руками, убирала со лба ее волосы, шептала:
— Подожди… Мы подумаем, потом решим… Не торопись.
Варя о чем-то подумала, должно быть; в ее пустых глазах мелькнула мысль, но вслед за нею пришли другие
— Нельзя больше ждать! Нельзя! — Она рванулась к двери.
— Да куда же ты? — крикнула Зоя.
Варя с удивлением посмотрела на нее.
— Убить его! Убить его! — почти спокойно сказала она. — Зачем же ему жить? Разве нужно таким жить?
Она повторяла по нескольку раз одни и те же слова, как будто для того, чтобы себя убедить в истинности их. Потом вдруг одним сильным и резким движением она вырвалась из рук Зои, толкнулась головою в дверь, ушиблась и выбежала со стоном, в котором опять угадала Зоя:
— Мальчик мой!
Зоя схватила пальто и, на ходу одеваясь, бросилась вслед за нею.