Собеседники на пиру. Литературоведческие работы
Шрифт:
Эти строки (из переведенного Бродским стихотворения Норвида «W pamietniku») очень знамениты: они цитируются в романе Ежи Анджеевского «Пепел и алмаз» (1948) и звучат в одноименном, всем нам в то время хорошо знакомом фильме Анджея Вайды (1958). Собственно говоря, именно этой цитате Норвид обязан немалой частью своей популярности в послевоенной Польше [872] .
872
Ср. G"om"ori George. Cyprian Norwid. New York: Twayne Publishers, 1974. P. 94.
В
Помню еще, что Бродский любил перевод «Скорбной рапсодии памяти Бема», сделанный Давидом Самойловым, и часто читал наизусть первые строки этого стихотворения — то в оригинале, то по-русски: «Czemu, Cieniu, odjezdzasz, rece zlamawszy na pancerz, / Przy pochodniach, со skrami graja okolo twych kolan?» — «Тень, зачем уезжаешь, руки скрестив палатах?/ Факел возле колена вспыхивает и дымится…» Эти стихи для нас, как для многих тогдашних читателей, имели важную дополнительную коннотацию. Они были и остались связанными с венгерской революцией 1956 года, которая началась в Будапеште у памятника генералу Бему, герою «Весны народов» (1848).
В сентябре 1971 года Бродский не смог поехать на юбилей Норвида в Варшаву. (Я, к своему и всеобщему удивлению, туда поехал, но потом и меня за границу перестали пускать.) 4 июня следующего, 1972 года Бродский эмигрировал.
Как раз в этом году его переводы появились в книге Норвида, изданной в Москве [873] . Имя Бродского было уже запретным — переводы были подписаны фамилией Владимира Корнилова. Поэт Владимир Корнилов (1928–2002), познакомившийся с Бродским у Ахматовой осенью 1963 года, передал гонорар родителям Бродского: в те времена подобные действия в обход властей случались часто.
873
Норвид Циприан. Стихотворения / Пер. с польского. М.: Художественная литература, 1972. С. 62–65, 118–121.
Всего известны четыре перевода Бродского из Норвида (не «шесть — семь», как он утверждал в 1990 году). Как можно судить по моему дневнику, хотя бы часть из них была сделана к началу июня 1970 года, а возможно, и раньше. Это стихотворения «В альбом» («W pamietniku»), «Посвящение» («Dedykacja»), «Песнь Тиртея» («Pie's'n Tyrteja») и «Моя родина» («Moja ojczyzna»). Первые три текста были опубликованы под фамилией Корнилова в книге 1972 года; четвертый был отвергнут составителями книги — вместо него выбран перевод Святослава Свяцкого [874] . Принадлежность Бродскому переводов стихотворений «В альбом» и «Песнь Тиртея» никогда не оспаривалась: она была подтверждена и Владимиром Корниловым. Однако утверждалось, что перевод «Посвящения» вряд ли можно считать работой Бродского «из соображений чисто эстетического порядка» [875] . Поэтому данный текст не включался в собрания сочинений и переводов русского поэта. Подобные сомнения, основанные на чисто вкусовых критериях, не слишком убедительны. На наш взгляд, при непредвзятом чтении перевода они не подтверждаются. Недавно Яков Клоц обнаружил машинопись перевода (с пометой рукою Бродского «Из Норвида») в архиве поэта [876] , что, по-видимому, решает проблему. Перевод «Моей родины» лишь в последнее время обнаружен в PH Б: это машинопись с пометами и комментариями (обычно негативными) неустановленного лица [877] .
874
«Моя отчизна» (Норвид Циприан. Op. cit. С. 57–58).
875
Бродский Иосиф. Бог сохраняет все. М.: Миф, 1992. С. 289. Это суждение повторено в статье: Куллэ Виктор. Там, где они кончили, ты начинаешь… О переводах Иосифа Бродского) // Russian Literature. XXX–VII (1995). С. 277.
876
Beinecke Rare Book and Manuscript Library, Yale University, GEN MSS 613, box 53, folder 926.
877
Российская национальная библиотека, фонд 1333, ед. хр. 382.
Тексты стихов «В альбом», «Песнь Тиртея» и «Посвящение» в печатном виде имеют значительные разночтения по сравнению с машинописью. Как вспоминала редактор книги 1972 года Ю. М. Живова, они подвергались неавторской правке, хотя здесь нельзя исключить и правку самого Бродского — хотя бы частично [878] . В нашей статье мы будем использовать первоначальные машинописные варианты [879] .
«Моя родина» — самостоятельное лирическое стихотворение, написанное в 1861 году. В отличие от него «В альбом», «Посвящение» и «Песнь Тиртея» являются частью более крупного целого. Норвид включил их в текст своей драмы «Тиртей — За кулисами» («Tyrtej — Za kulisami»), написанной в 1865–1866 годах.
878
Ср. Куллэ
879
Беловая машинопись стихотворения «В альбом» и «Песни Тиртея» находится в Beinecke Rare Book and Manuscript Library, Yale University, GEN MSS 613, box 53, folder 925.
Об этой драме следует сказать несколько слов [880] . Она непосредственно связана с польским восстанием 1863 года. Находясь в эмиграции, Норвид пытался воздействовать на его парижское политическое руководство и даже претендовал в этом руководстве на определенную роль (он подчеркивал, что в современных ему исторических событиях предводителями оказывались «люди слова», такие, как Ламартин или Мицкевич). Успеха в этом Норвид не имел. В своем произведении он отождествил себя с греческим элегическим поэтом (VII в. до P. X.) Тиртеем, вождем спартанцев в их войне с Мессенией; драма изображает столкновение поэта с современным ему косным обществом. Однако на этом дело не кончается: «Тиртей», снабженный подзаголовком «фантастическая трагедия», включен в другое драматическое произведение, «За кулисами», обозначенное как «фантазия». Таким образом — в протомодернистском духе — использован прием «театра в театре». «За кулисами» — комедия, действие которой происходит в эпоху автора, в XIX веке. Зрители освистывают трагедию «Тиртей». Ситуации «Тиртея» как бы переводятся на язык современности (текст изобилует отсылками от одной драмы к другой и прямыми повторами), при этом дается сатира на поведение жителей Варшавы во время восстания и после него. В целом Норвид противопоставляет высокое «дорическое» начало измельчавшему «фригийскому» — первое отождествляется с древностью и сферой идеального, второе — с новой эрой и бытом (такая оппозиция строго проведена в его поэме «A Dorio ad Phrygium», 1871).
880
Комментарий к драме дан в книге: Norwid Cyprian. Pisma wszystkie. Warszawa: Pa'nstwowy Instytut Wydawniczy, 1971. V. 5. P. 404 sqq. См. также: Makowiecki Tadeusz, Slawi'nska Irena. Za kulisami Tyrteja // О Norwidzie pie'c studi'ow. Toru'n: T. Szczesny i s-ka, 1949. P. 33–64; G"om"ori George. Op. cit. P. 94–96; Sawicki Stefan. Norwida walka z forma. Warszawa: Pa'nstwowy Instytut Wydawniczy, 1986. P. 121–132; Zach-Blo'nska Joanna. Monolog r'oznoglosy: О dramatach wspolczesnych Cypriana Norwida. Krak'ow: Universitas, 1993. P. 124–134; Halkiewicz-Sojak Grazyna. Liryczne ramy dramatycznego dyptyku Norwida // Liryka Cypriana Norwida. Lublin: Towarzystwo Naukowe Katolickiego Uniwersytetu Lubelskiego, 2003. P. 257–276.
И «фантастическая трагедия» «Тиртей», и «фантазия» «За кулисами» сохранились не полностью — это усложняет их восприятие. Стихотворение «В альбом» включено в пролог двойной драмы; за прологом следует «Посвящение» (1866) — непосредственный отклик на подавление восстания в Варшаве. «Песнь Тиртея» включена в текст драмы «Тиртей», перебивается ремарками и играет некоторую роль в развитии действия (она обращена к Эги-нее, возлюбленной и верной помощнице поэта). В 1876 году «Песнь Тиртея» была заново отредактирована и превратилась в самостоятельный текст. Таким же образом в 1877 году была создана новая редакция Посвящения. Все три стихотворения часто печатаются отдельно. Бродский мог и не читать двойную драму Норвида — для восприятия стихотворений она не обязательна, хотя многое в них проясняет.
Переводы Бродского из Норвида, хотя и не все, исследовались в нескольких работах. Ценные замечания о переводе стихотворения «В альбом» можно найти у Виктора Куллэ [881] , о переводе того же текста и «Песни Тиртея» — у Петра Фаста [882] . В кратком очерке о русском Норвиде Андрей Базилевский критически, но бездоказательно заявил, что переводы Бродского «поражают своей непростительной неряшливостью», а «будущий нобелиат в этом случае доказал, что может быть темнее, чем Норвид» [883] . Есть и курьезные случаи — так, Ежи Свидзиньски считает переводчиком не Бродского, а Корнилова [884] .
881
Куллэ Виктор. Op. cit. C. 276–279.
882
Fast Piotr. Op. cit. P. 147–150.
883
Bazilewskij Andriej. Nowe rosyjskie wydanie Norwida — kontekst i zalozenia // Norwid z perspektywy poczatku XXI wieku. Pultusk: Wyzsza szkola humanistyczna im. Aleksandra Gieysztora, 2003. P. 161.
884
'Swidzi'nski Jerzy. Na marginesie recepcji tw'orczo'sci Norwida w Rosji // Norwid — nasz wsp'olczesny: Profecja i recepcja. Zielona G6ra: Pro Libris, 2002. P. 199.
Рассмотрим «норвидовские тексты» Бродского несколько более подробно, начиная с «Посвящения».
Стихи эти построены на многослойном контрасте, усложненном эллипсисами и другими риторическими приемами. Норвид, как обычно, противопоставляет себя эпигонам романтизма, чей способ писания бессилен выразить подлинный дух истории. В первых трех строфах описана некая книга, лежащая на столе рядом со статуей Аталанты, залитая лучами солнца. Выясняется, что это книга стихов — но стихи мертвы, ибо позолоченная книга не будет раскрыта. Ее страницы, хотя написаны с блеском, не говорят правды. В следующих трех строфах поэт дарит Варшаве другую книгу, менее искусную, но правдивую. Варшава предстает в этой книге не как дева, а как зрелая женщина — одинокая и забытая, словно сам поэт; она сходствует с горним Иерусалимом, знающим боль и торжество, не принимающим лести. Стихотворение завершается кратким обращением к городу, мостовые которого окроплены слезами и кровью, — поэт называет его «столицей своей молодости».