Собирай и властвуй
Шрифт:
Проснулся Рагнар от тревоги, охватившей крепко и внезапно. Алиеры рядом не было, откинул полу балдахина - нет и в комнате. Поднялся, быстро натянул халат - руки, кажется, сами пробегают по костяным застёжкам, ноги же несут к мастерской. О том, что Булатик проснулся тоже, вылез из своего угла, сообщил скрип костяных когтей, послышавшийся сзади.
– Давай-давай, - поторопил Рагнар, - не отставай.
Через минуту в мастерской, но опоздали: пуста. Колёса устроенного в нише подъёмника пощёлкивают - значит, спустилась совсем недавно. "Переходи в Эфир, - требовала тревога, - срочно!" Но он не перешёл. Потому что боялся. Боялся
– Не бойся, не обижу, - говорит Хрисанф, когда встречаются впервые - нос к носу сталкиваются в одном из тёмных коридоров второго подземного. У Рагнара никаких сомнений: столкнулись неслучайно.
Хрисанф - чадо-лич, возраст физического тела тот же, что и у Алиеры, четырнадцать лет. На лича похож мало, скорее на металлического голема: лицо отливает серебром, волосы - золотом, глаза как два комочка платины. Об отношениях с Хрисанфом Алиера рассказала ещё в гондоле дирижабля, плывущего от Марзета к На-Круллу.
– Когда становишься личем, - говорила, крепко держа руку Рагнара в своих, - как бы рождаешься ещё раз, снова хочется всё испытать, особенно то наслаждение, что дарит физическая близость. Только это нас с Хрисанфом и связывало, теперь, конечно же, не связывает ничего. В На-Крулле я с ним объяснюсь, не хочу через Эфир. Трудности будут, сразу Хрисанф не отступится, но мы подождём и дождёмся, верь мне.
– А знаешь, почему не стану тебя трогать?
– спрашивает чадо-лич, не дождавшись ответа.
"Молодой петушок, - думает Рагнар, - с золотым гребешком". Ответить старается как можно спокойнее, чтобы в голосе не прозвучал смех:
– Нет.
– Потому что побеждает тот, кто умеет ждать, - следует напыщенный ответ, - а никто из людей не умеет ждать лучше, чем мы, личи. Вот увидишь, скоро она тобой пресытится, наиграется, а я буду ждать, по-прежнему ждать...
Сильное магическое возмущение Рагнар почувствовал всем телом, будто окатило ледяной струёй. Бросился к любимой, бросился в Эфир, едва не столкнулся с Хрисанфом. Лич возвышался исполином, под первой парой рук ещё одна. Рагнару было всё равно, как и Булатику: преобразовались в боевого богомола, изготовились к броску.
– Тише, - прогудел Хрисанф, - враг у нас с тобой один.
Лич что-то сделал, как бы повернул Эфир вокруг себя, Рагнар увидел Алиеру. Ту пожирало яркое зелёное пламя, разбрасывало изумрудные искры. Исходя беззвучным воплем, Алиера пыталась погасить, но погасить не получалось.
– Не приближайся к ней, - сказал Хрисанф, - иначе сгоришь тоже.
"Для него она уже мертва", - подумал Рагнар и в следующий миг рванулся. Напрасно: лич захватил петлёй, притянул, ухватил нижней парой рук.
– Отпусти, урод, - вырывался Рагнар, - отпусти, слышишь!..
Истаяла Алиера, наверное, за несколько мгновений, но Рагнару те мгновения показались вечностью. "Это эхо, - подумал он, - эхо её предыдущей смерти..."
– Прощай, - сказал Хрисанф, протянув к последним зелёным искоркам верхние руки.
– До встречи в следующих воплощениях.
Он снова "повернул" Эфир, и продолжал, и продолжал - Рагнар не сразу понял, что началась погоня. Погоня за убийцей. Почувствовал, как с каждым новым "поворотом" отчаяние уходит, приходит ярость. Многое бы он отдал, чтобы разорвать убийцу своими руками, искрошить в изумрудную пыль. Того же, наверное, желал и Хрисанф, но опоздали, снова опоздали: первыми до убийцы добрались
– Метаморф!
– проревел Хрисанф, отпуская Рагнара, - метаморф в тайной библиотеке!
Тварь в лапах мантикор вспыхнула ещё ярче, разлетелась на тысячи осколков света. Большая их часть увязла в телах стражей, за остальными устремились пальцы лича, вытянувшиеся нитями.
– Помогай, - прогремел он, повернув голову к Рагнару, - лови!..
Тот не пошевелился, не ответил, в голове металась одна и та же мысль: "Снова метаморф, снова перешёл дорогу..."
[Кристалл памяти]
Из речей Хрисанфа, прямая запись.
– Говорю тебе, мы, некроманты, не мастера смерти, а мастера бессмертия. Просто сравни три формы: зомби обыкновенный, боевой и лич. Первые не способны даже к самоподдержанию, вторые способны, но за счёт живых, а третьи уже и есть живые. Всё это ступени лестницы, ведущей к идеальной форме, вне категорий "жизнь" и "смерть".
[3]
Третий надземный ярус, площадка на вершине зиккурата, открыта всем четырём ветрам. Мог ли Рагнар подумать, что отправленная главному книжнику просьба приведёт сюда? Между ним и Лазариусом изящный костяной столик, в чашах чай - очень горячий, очень вкусный. Из-за больших кустистых бровей и крючковатого носа главный библиотекарь похож на филина, не хватает только кисточек над ушами.
– Не скрою, прошение твоё огорчила, - говорит он негромко, - и первым побуждением было погрузить тебя в сон, остудить огонь эмоций хладом саркофага. Уверен, года оказалось бы достаточно.
Рагнару стоит некоторых усилий не расплескать чай, делает судорожный глоток.
– Однако, за тебя попросили, - продолжает Лазариус, - и убедили, что прошение о переводе следует удовлетворить.
Переполох внедрение метаморфа вызвало большой, Рагнар как бы разделился между ним и личным переполохом, вызванным смертью Алиеры. Одна его половина вместе со всеми участвовала в поисках лазейки, посредством которой враг проник, другая не желала делать ничего. "Я должен отомстить, - твердила первая, - обязан!" "Зачем всё это, - возражала вторая, - если её больше нет, не осталось ничего, кроме горстки пепла?" Борьба разгорелась нешуточная, линия фронта смещалась то в одну сторону, то в другую, и понять, чем противостояние закончится, было невозможно. Потом, неожиданно для самого Рагнара, наступил перелом: половина, жаждавшая мести, одержала стремительную и сокрушительную победу. Тогда-то он и попросил о переводе в боевые некроманты, отправил Лазариусу письмо.
Кольцо стражи расступается, к столику подходит Хрисанф. В костюм облачён своеобразный: чёрная кожа, костяные вставки, самоцветы. Поклон в сторону Лазариуса, слова в сторону Рагнара:
– За тебя попросил я, но о причинах говорить не стану. Будем считать, такой совет дал мне Эфир.
– Значит, отправляешься на юг?
– спрашивает Рагнар.
– Да, с особым заданием, - говорит Хрисанф, сверкнув глазами.
– Рассчитано было на одного, теперь на двоих. Впрочем, можешь и отказаться.