Соблазнить шпиона
Шрифт:
Стентон пошевелился. Его член крепко прижимался к ней, и в ответ она всхлипнула.
Стентон удивленно открыл глаза, схватил ее за плечи. Она предпочла бы, чтобы он схватил ее за груди…
– Что ты делаешь?
Алисия фыркнула.
– Я никогда не отвечаю на глупые вопросы, – сказала она. – Сними рубашку.
– Нет. Это… – Он попытался оттолкнуть ее, но она крепко ухватилась за спинку кресла.
От этого движения ее груди заколыхались прямо у него перед лицом. Он закрыл глаза и застонал. Алисия глубоко
Он непроизвольно шевельнулся, и сосок коснулся его рта. Его глаза снова открылись, на лице появилось голодное выражение.
– Ты мне должен, – сказала Алисия. – А джентльмен всегда платит свои долги.
Стентон с трудом сглотнул. Она – голая, на нем, влажная и горячая у его до боли возбужденного члена, ее тяжелые груди перед его глазами, как вкусная еда перед умирающей с голоду собакой, – сколько же может выдержать мужчина?
Она наклонилась, чтобы поцеловать его в шею. Она легко укусила его, заставив подскочить.
– Проснись, Уиндем. Я хочу тебя.
Это было слишком – слишком сладкая, слишком горячая, слишком неотразимая. Он был уверен, что будет вспоминать об этом до конца своих дней.
– Поднимись немного, – наконец проговорил он. – Дай мне войти в тебя.
Она улыбнулась. Такой улыбки он у нее еще не видел: счастливая мягкая улыбка, и никаких насмешливо искривленных губ.
– Я тебе понравлюсь, – сказала она, слегка приподнимаясь. – Увидишь.
Он уткнулся лбом ей в плечо и покачал головой, пытаясь из последних сил сохранить разум.
– Милая, мы не должны…
Она схватила его за плечи своими влажными руками и медленно опустилась на него, дюйм за дюймом.
Это был ее мужчина – не важно, знает он об этом или нет, любит ее или нет, – а она создана для того, чтобы принимать его.
Она приподнялась, слегка опираясь на спинку кресла…
И едва не упала, такое наслаждение пронзило ее. Это было гораздо больше, чем прошлой ночью! Она понимала, что именно это должно было произойти между ними прошлой ночью, и возбуждающая игра в зеркале тут ни при чем.
Она снова опустилась на него, заставив его застонать от наслаждения. Его большие руки обняли ее за талию, и на этот раз он поднял ее и опустил еще медленнее.
Он пронзал ее, пока она не застонала, поднимал ее все снова и снова. Ей казалось, что ее роль будет более активной, но он задавал ритм, терпеливо учил ее, как доставлять удовольствие им обоим, меняя скорость движений.
Урок продолжался, подъем-падение-скольжение…
С каждым движением ее наслаждение росло. Каждое прикосновение его больших горячих рук к ее коже заставляло ее трепетать.
Наконец она достигла пика наслаждения и откинула голову назад.
Она была открыта и беззащитна перед ним, как никогда. И все-таки он ничего не мог увидеть, глядя в ее лицо, – ничего, кроме чувственной красоты, от которой у него слабели колени. Своей улыбкой и прикосновением она разрушала его самую крепкую защиту.
В этот миг Уиндем понял. Не ее разоблачение нужно ему больше всего – его собственные чувства нужно ему скрыть любой ценой. Он не может открыть ей себя, потому что если леди Алисия не та, за кого ее принимают, то она использует это против него. Она овладеет им, а этого он допустить не может.
И даже если она просто милая и щедрая Алисия, он все равно не может вынести этого. Он не позволит, чтобы его выставили перед светом напоказ, обнаженным, как свет представал перед ним. Если бы они могли видеть то, что может видеть он…
Этого нельзя допустить!
Он оттолкнул Алисию, резко поднял ее и бросил на ковер у камина.
Она неловко приземлилась на четвереньки и всхлипнула. Слишком поздно он вспомнил о ее поведении накануне вечером.
Потом он вспомнил все остальное.
Все – неправда. Она – лгунья.
Стентон встал с кресла. Она выглядела распутной и милой, и ему не хотелось ничего больше, как швырнуть ее на постель и остаться там навеки.
Боже, он был опасно близок к тому, чтобы потеряться в ней!
Он отступил, пытаясь выглядеть непринужденно, тогда как на самом деле обращался в настоящее бегство.
– Ты еще не пришла в себя после своих… тяжелых испытаний, – неловко произнес он. – Хочу, чтобы ты… Я вернусь…
Лорд Уиндем сдался и бежал. И однако, на какое бы расстояние он ни отдалялся от Алисии, он продолжал ощущать ее жар на своей коже.
Или, возможно, этот жар проник гораздо глубже – в самую душу.
Глава 25
После того как Стентон покинул их спальню, Алисия не могла оставаться здесь ни минуты. Стентон не вернется к ней, и этом она больше не сомневалась.
Она стала одеваться сама. Новые платья, однако, были сшиты для леди, которой никогда не приходилось самой застегивать пуговицы. Самым практичным оказался костюм для верховой езды, что навело Алисию на мысль о долгой прогулке верхом, возможно, такой, которая закончится далеко отсюда.
В конюшне она попросила оседлать для нее лошадь. Ей подойдет любая смирная кобыла. Когда-то она была хорошей наездницей, но теперь от седла отвыкла. Она не спеша выехала на мощенный булыжником двор и увидела громоздкую повозку, с грохотом выехавшую из-за угла большого дома, и, похоже, направлявшуюся к конюшне.
На облучке сидела закутанная фигура. Повозка приблизилась, и Алисия смогла разглядеть белые волосы, горбатую спину и яркие глаза с озорными огоньками.
Усталая лошадь остановилась сбоку от гравийной дорожки и мотнула головой, как бы пытаясь освободиться от поводьев.