Соблазны бытия
Шрифт:
– Иззи!
Ну вот, наверное, Клио нашли. Кто-то видел, что она ищет ребенка… Нет, это была всего-навсего Элспет, причем довольно бледная. Она опиралась на руку Кейра.
– Привет, Иззи! Ты потрясающе выглядишь. Скажи, это не ты оставила сумочку? Церковный служитель нашел и спросил, не знаю ли я чья. Я подумала, что твоя.
– Да, я действительно оставила сумочку, – спохватилась Иззи. – Спасибо, Элспет. Где она лежит?
– Внутри, сразу возле дверей. Ты увидишь.
Иззи вошла в церковь. Теперь
– Клио… – тихо, чтобы не испугать ее, позвала Иззи и села рядом. – Расскажи мне, из-за чего ты плачешь? Давай садись ко мне на колени.
– Из-за папы. – Клио проворно вскарабкалась к Иззи на колени. – Он так и не приехал, – всхлипывая, сообщила Клио. – Все время писал в письмах, что обязательно приедет. Радовался, что я буду подружкой невесты. Я думала, он приедет. Ждала его каждый день. И сегодня тоже. А он не приехал. Даже не позвонил. Наверное, он меня разлюбил. Совсем забыл и разлюбил.
Клио снова заплакала. Иззи обнимала ее, испытывая жуткое чувство вины. В мозг хлынули воспоминания. Иззи очень хорошо знала, каково замирать от мысли, что отец тебя не любит.
– Клио, дорогая, ну что ты себе напридумала? Папа очень любит тебя. – Иззи боялась, что сейчас сама заплачет. – Он очень, очень любит тебя. Больше, чем кого бы то ни было.
– Тогда почему он не приехал?
– Потому что… потому что не смог. Он очень далеко отсюда.
– Ты тоже была далеко, но приехала, – с убийственной логикой возразила Клио.
– Да, дорогая. Но видишь ли…
– Я не хочу здесь сидеть. Хочу домой. Я очень хочу домой.
– Клио, а разве ты не хочешь сфотографироваться вместе с Китом и Клементайн? А потом будет вкусное угощение в доме твоей бабушки.
– Нет, я хочу домой. Сейчас хочу. Папа, может, уже приехал. Он там. Приехал и не знает, где мы. Пожалуйста, отвези меня домой.
Рыдания Клио граничили с истерикой. Ее плечики вздрагивали от неподдельного горя.
– Клио, я не могу отвезти тебя домой. Я…
А почему не может? Что ей мешает взять такси и отвезти несчастного ребенка домой?
Иззи резко встала:
– Хорошо, дорогая. Я согласна. Я отвезу тебя домой. Давай руку. Мы с тобой тихонечко выйдем через боковую дверь, чтобы нас никто не видел. Пошли. Не надо больше плакать. Делай так, как я говорю. – Увидев церковного служителя, Иззи поспешила к нему. – Будьте так любезны, скажите участникам церемонии… желательно леди Арден… я повезла Клио домой. Девочка себя неважно чувствует.
Они вышли через боковую дверь, миновали двор, ворота
Когда, часом позже, Селия и Венеция подъехали к дому на Монпелье-стрит, Иззи и Клио, обнявшись, сидели на ступенях крыльца. Адель, мертвенно-бледная и заплаканная, лежала на груде подушек. Рядом, на столике, стояла полупустая бутылка шампанского и тарелка с таблетками. Врач сидел на краешке кровати. Он держал Адель за руку, щупая ее пульс.
Глава 30
Дженна пришла к выводу, что все Литтоны свихнутые, только каждый по-своему. Она была ужасно рада, что не принадлежит к их клану.
Зато мама разрешила ей снова поехать к Миллерам и провести там несколько дней. Мама и в Лондоне нашла себе кучу работы. Помимо издательства, ей нужно было успеть сделать множество разных дел. В подробности она не вдавалась. Дженна очень удивилась, когда на следующий день после свадьбы, с самого утра, Барти куда-то засобиралась. Точнее, не куда-то, а в странное место под названием Ченсери-лейн. Дженна подумала, что это где-то за городом, и спросила, нельзя ли поехать и ей. Оказалось, это была улица в самом центре Лондона. Мама ехала туда на невероятно скучную встречу с какими-то юристами. Дженне она сказала, что они пробудут в Англии еще неделю, и даже сама предложила дочери поехать на ферму. Барти позвонила Миллерам, и те ответили, что Дженна может гостить у них столько, сколько захочет.
– И я даже могу там остаться насовсем? – со смехом спросила Дженна, хотя, конечно же, оставаться не собиралась.
Она любила семейство Миллер, ей очень нравилось на их ферме, но, как и ее мать, она чувствовала, что ее сердце принадлежит Америке. Точнее, дому в Саут-Лодже.
– Я его очень люблю. Как подумаю о нем, сразу делается так спокойно. Может, потому, что его очень любил мой отец. Это самая большая память о нем.
– Да, – согласилась Барти, чувствуя, как у нее защемило сердце. – Для меня это тоже самая большая память о нем. Конечно, не считая тебя.
Кэти загостилась у Уорвиков, сумев подружиться с Люси. Все это было настолько противно, что Дженна ощущала чисто физическую тошноту. Но надо отдать Кэти должное: она была на редкость изобретательна. Даже Барти восхищалась умению падчерицы подстраиваться под чужую жизнь. Дженну подмывало рассказать матери, ради чего Кэти все это затеяла. Но тогда, чего доброго, Кэти отправят вместе с ней на ферму. Дженна с ужасом представила, как ее сводная сестрица начнет выгибаться, показывая Джо грудь, и хихикать возле него в хлеву. Только вряд ли Кэти рискнула бы пойти в хлев, ведь там можно запачкать ее новенькие остроносые туфельки. Ладно, пусть остается в доме Уорвиков.