Собор
Шрифт:
– Господи… послушайте, я пришлю доктора…
– Если он нам понадобится, мы дадим вам знать. – Хики бросил взгляд на Пэда Фитцджеральда, горло которого сильно распухло. – Нужен лед. Передайте его через дверцы. И дыхательную трубку.
– Пожалуйста… Разрешите мне прислать…
– Нет! – Хики прикрыл глаза и, тяжело наклонившись вперед, оперся на орган. Он очень устал и желал только, чтобы все закончилось быстрее, чем он хотел прежде.
– Мистер Хики…
– Да заткнись ты, Шрёдер! Закрой свою пасть!
– Могу я поговорить с заложниками?
– Они потеряли право говорить с кем-либо, даже друг с другом.
– Насколько серьезно они пострадали?
Хики бросил взгляд на четверых избитых людей, примостившихся на ступеньках алтаря.
– Им чертовски повезло, что остались в живых.
Но Шрёдер настойчиво продолжал уговаривать:
– Не теряйте достигнутого. Мистер Хики, позвольте мне сказать вам, что сейчас на вашей стороне уже очень много людей. Ваше выступление… было потрясающим, великолепным. То, что вы высказали о своих страданиях, о страданиях всех ирландцев…
Хики лишь грустно усмехнулся:
– Ну да, это традиционный ирландский взгляд на историю, когда факты никогда не скрываются, но иногда искажаются. – Он улыбнулся и зевнул. – Но все поверили мне, не так ли? Телевидение – это чудо!
– Да, сэр, и эти колокола – вы видели по телевизору?
– Что случилось с нашим музыкальным заказом, который мы передали вам?
– Я уже получил кое-какие…
– Ну давай, запускай их.
После краткого молчания Шрёдер продолжал:
– Как бы там ни было, это просто невероятно! Знаете, мне никогда не доводилось видеть ничего подобного в этом городе. Не теряйте завоеванного, не…
– Да я уже потерял. Всего хорошего, Шрёдер!
– Подождите! Не кладите трубку! Еще одна проблема. Мистер Флинн говорил, что это вы создали радиопомехи…
– Не сваливайте своих проблем со связью на нас. Купите оборудование получше.
– Я только боюсь, что без радиосвязи полиция не сможет быстро реагировать на возникающую опасную ситуацию…
– Ну и что из того?
– Да ведь такое уже чуть не случилось. Когда я захотел узнать, собираетесь ли вы прекратить…
– Прекратим, когда собор взлетит на воздух. – Хики злобно рассмеялся.
– Послушайте, мистер Хики… Вы говорите так, будто очень устали… Почему бы вам не поспать часок-другой? Я гарантирую вам это время на передышку и готов прислать продукты, а также…
– А может, он и не взорвется, а сгорит при пожаре. Ведь этому зданию сорок долгих лет, вспыхнет оно как порох, а гореть будет не более двух часов.
– Сэр… я предлагаю вам передышку. – Шрёдер опять глубоко вздохнул и заговорил таинственным тоном: – Инспектор полиции ведь сообщил вам… о том, как складывается ситуация. Я считаю, что…
– Кто сообщил? А, тот высокий малый в дорогом костюме. Присмотритесь к нему – ведь он оголтелый взяточник.
– Вы обдумали все, что он сказал вам?
– Как любят повторять ирландские протестанты, «ни дюйма», или, может, теперь они говорят «ни сантиметра»? Дюйма, только дюйма…
– Вам ведь
– Оно неприемлемо, Шрёдер. И не талдычь мне больше про него.
Шрёдер решил сменить тактику.
– Могу я поговорить с мистером Флинном? – спросил он.
Хики посмотрел вверх, на хоры. Там на органе стоял параллельный телефон, но Флинн им не пользовался.
– Он сейчас начинает исполнять трудный пассаж, – ответил Хики. – Разве не слышишь? Подумай хоть немного.
– Мы уже давно не говорили с ним. Все ждали его на пресс-конференции. С ним все в порядке?
Хики достал трубку, раскурил ее и потом сказал:
– Он, как и все молодые люди, имеет право поразмышлять о своей неминуемой смерти, погрустить по утраченной любви, подумать о трагедии потерянной страны и об утрате последнего шанса.
– Но ведь ничего еще не потеряно…
– Шрёдер, ты же знаешь, что такое ирландский фатализм, не так ли? Если ирландцы начинают играть заунывные песни и ронять слезы в кружку с пивом, это значит, что они готовы совершить что-то безрассудное. И выслушивание твоего нытья не улучшит расположения духа Брайена Флинна.
– Но поймите, вы близки к потере, но еще ничего не потеряли…
– Нет, потеряли! Вслушайся в звуки этих колоколов, Шрёдер, и между их ударами услышишь стон банши, [4] бродящей среди холмов и предупреждающей нас всех о приближающейся смерти.
4
Банши – в мифологии сверхъестественное существо в облике красивой женщины. Появление банши предвещает смерть увидевшему ее.
Хики повесил трубку. Меган подняла на него вопрошающие глаза. Хики взглянул на Пэда и тихо проговорил:
– Он умирает, Меган.
Она растерянно кивнула, и старик перевел взгляд на нее. Меган была сильно испугана и выглядела совсем ребенком.
– Я могу передать его полицейским, и, может быть, он выживет, но… – начал Хики.
Меган вдруг ясно поняла, что не будет никакой победы, не будет амнистии ни для них, ни для друзей в Северной Ирландии и что скоро все, кто находится в соборе, погибнут. Она внимательно вгляделась в бледно-синюшное лицо брата.
– Я хочу, чтобы он был здесь, со мной.
– Да, правильное решение, Меган, – кивнул Хики. К ним повернулся отец Мёрфи:
– Его нужно срочно везти в госпиталь.
Ни Меган, ни Хики ничего не ответили.
– Тогда позвольте мне совершить таинство… – продолжал отец Мёрфи.
– Ты уже совершал свой проклятый ритуал для всех, не правда ли? – резко оборвал его Хики.
– Чтобы уберечь его душу от вечных мук… – продолжал священник.
– Да это же такие, как ты, обрекают людей на вечные муки еще при жизни. – Хики рассмеялся. – Бьюсь об заклад, что ты все время носишь с собой святое мирро. Никто не знает, когда добрый католик найдет смерть у твоих ног.