Собрание сочинений в 10 томах. Том 6. Сны фараона

Парнов Еремей Иудович

По всему периметру были врыты бетонные столбы с двумя рядами проволоки. Для верности заграждения с внешней стороны опутывали спирали Бруно. На двух вышках стояли охранники с короткоствольными автоматами.

«Остается пустить ток и установить выпрыгивающие мины, — с тайной улыбкой подумал Уорвик. — Сущий Вьетнам».

Разумеется, он понимал, что Пи Ди Ди — Питер Дональд Джонсон добился максимума возможного. Сыграла на руку конъюнктура. Нападения исламских экстремистов на правительственных чиновников, иностранцев, а то и вовсе случайных людей привели к значительному оттоку туристов. Сократился и объем археологических исследований. Затраты на вооруженную охрану оказались по карману лишь хорошо оснащенным, с крепким финансовым тылом организациям.

Все это вместе взятое, вкупе со значительными пожертвованиями, позволило Джонсону превратить место раскопок в подобие военной базы. Египетское правительство пошло навстречу крупной международной корпорации, которая полностью взяла на себя финансирование работ, включая расходы на безопасность. Что и говорить, жрецы бога Тота знали, где отыскать подходящее местечко. Аллах с ней, с загробной мистикой, но узкий каньон, выбранный древними геомантами, оказался вполне подходящим и в смысле фортификации.

Как с Юга, так и с Севера, лагерь защищали крутые скальные выступы. Маскировочная сеть позволяла видеть только ту часть интерьера, что намеренно выставлялась на всеобщее обозрение. Макет пирамиды из грубо выкрашенной фанеры, аляповатый сфинкс, да пара искусственных пальм сразу бросались в глаза. Справа от декораций виднелся загон для скота. Несколько тощих верблюдов и десяток-другой черных коз, скорее всего, принадлежали землекопам.

При желании сквозь ячеи, обшитые желтыми лоскутьями, можно было разглядеть еще и серебристую цистерну с соляркой для передвижной электростанции. Тем и исчерпывалось.

Особо любознательным оставалось довольствоваться доской у пропускного пункта:

«Эпсилон-Пикчерс».

Голливуд, Калифорния.

Латинские буквы были продублированы арабскими.

Палатки, в которых жили наемные рабочие и охрана, располагались уже за забором из армированного пластика. Точно такими же волнистыми щитами был обшит и трубчатый каркас вместительного ангара. На гребне его односкатной крыши была укреплена вывеска: «Съемочный павильон». По ночам, когда на вышках зажигались прожекторы, стеклянные трубки наливались рубиновым накалом, тревожа шакалов и одичавших собак.

Внутри павильона скрывался вход в вертикальную штольню, из которой система коридоров вела в погребальную камеру. Чуть поодаль стояла ненужная уже землеройная техника и два открытых джипа.

Большая палатка с табличкой «Только для персонала» находилась внутри вольера. Установленная на дощатом помосте, она примыкала к западной стене павильона, заслонявшшего палатку от палящих полуденных лучей.

Все было продумано и тщательно распланировано, включая душевые кабины и поильные лотки для верблюдов и коз. Питьевую воду — отфильтрованную и обеззараженную — доставляли на барке с другого берега.

На такой же посудине, до смешного похожей на ладью фараонов, прибыл и сам Уорвик. Нельзя сказать, что путешествие оказалось утомительным. От отеля «Аменхотеп» до набережной было рукой подать. Необременительный променад в тени финиковых пальм отнял от силы минут десять. Примерно столько же или чуть больше понадобилось, чтобы переправиться на западный берег.

В кремовых шортах и френче с короткими рукавами того же цвета, лорд выглядел несколько старомодно, но на удивление элегантно. Настоящий обломок империи: тросточка под мышкой, газовый платок, обвязанный вокруг пробкового шлема, надменно вскинутый подбородок. Ему было невдомек, что означала, вернее могла означать, водная прогулка. Покинув восточный берег, где в сладостной истоме млел пленительный город, Уорвик ни на йоту не усомнился, что к ночи возвратится в просторный номер с мини-баром и кондиционером, а потом снова настанет утро и снова прохладный душ, яичница с ломтиками поджаренного бекона, золотистый апельсиновый джем к чаю. И так изо дня в день: гостиница, переправа, лагерь и вновь нильские мутно-зеленые воды, скрип весел и ужин в номере.

Жара скорее бодрила, нежели докучала ему. Он ощущал приток живительных сил. Казалось, время пошло вспять, возвратив давно забытую окрыленность. После тропиков, где он провел свою юность, Египет, с его первоклассными отелями, лимузинами и комфортными поездами, показался курортом, вроде Ниццы и Канн. Недоставало только яхты и клюшек для гольфа. При желании и то, и другое было вполне доступно, но долг — прежде всего.

В Калькутте, Лxacce, Рангуне — всюду, где доводилось служить, Уорвик старался следовать раз навсегда заведенному распорядку. Правда, это удавалось далеко не всегда. В Тибете, например, не было ни холодильников, ни кондиционеров. К счастью, горный климат позволял обходиться без них.

Как ни жаль, но молитвенные колеса Поталы и золотые прачеди Шведагона не оставили в его памяти заметного следа. Зато теперь он в первый же день отправился инспектировать развалины храма Амона. Побродил среди исполинских колонн, полюбовался статуями фараонов, обелиском перед левым пилоном. Не без огорчения заметил, что у коронованных сфинксов отбиты лапы и, словно у сифилитиков, провалены носы. Отныне все это входило в сферу непосредственной деятельности. Его именем будут отмечены замечательные находки, драгоценные памятники древнейшей культуры, тысячи лет пролежавшие в бесплодных песках.

«Молодчина Джонсон! Как всегда, поставил на верную лошадь. Лорд Корнарвон тоже не был археологом-профессионалом, что не помешало ему открыть золотой клад Тутанхамона. «Лебединая шея» еще покажет себя!» — старый романтик гордился новообретенным поприщем ничуть не меньше, чем фамильным гербом с надщитным лебедем поверх графской короны.

Уверенно сбежав по сходням, он вскочил в пропыленный джип, нимало не заботясь о том, что судьба сподвигла его повторить последний путь фараонов.

Не было ни колесниц со священными символами крылатого солнца, ни саркофага на спинах позлащенных гепардов, ни хора плакальщиц, воздевших заломленные руки.

На Запад, он уходит на Запад…

Некому было спеть прощальную песню, гребцы не обращали на чудаковатого британца внимания, а гиды с мегафонами рассаживали прибывающие группы туристов по другим лодкам. Так Уорвик и остался в полном неведении насчет путешествия в Страну мертвых, барки дневной и барки ночной, смерти и возрождения.

Он просто прибыл на новое место службы, которое называлось «Долиной царей».

Обойдя весь периметр, сэр Грегори возвратился в палатку, добрая половина которой была отведена под офис. Там стояли три рабочих стола с компьютерами, шкаф, в котором хранились планы и карты, и внушительный сейф, предназначенный для грядущих сокровищ. Все свободное пространство занимали ящики и геодезические приборы.