Собрание сочинений в 2-х томах. Том 2
Шрифт:
В 1777 году, без указания имени Фонвизина, вышел его перевод «Похвального слова Марку Аврелию».
Первые оригинальные произведения Фонвизина долго не попадали в печать или публиковались анонимно. К началу 60-х годов относятся два сатирических, стихотворения: «Лисица-кознодей» и «Послание слугам моим». «Послание» напечатано впервые только в 1769 году вместе с повестью «Сидней и Силли», а в следующем году перепечатано в журнале «Пустомеля». Издатель сопроводил сатиру следующим извещением: «Кажется, что нет нужды читателя моего уведомлять о имени автора сего послания; перо, писавшее сие, российскому ученому свету и всем любящим словесные науки довольно известно. Многие письменные сего автора сочинении носятся по многим рукам, читаются с превеликим удовольствием... если обстоятельствы автору сему позволят упражняться во словесных науках, то небезосновательно и справедливо многие ожидают увидеть в нем российского Боало. Его комедия*** столько по справедливости разумными и знающими людьми была похваляема, что лучшего и Молиер во Франции своим комедиям не видал принятия
2
«Пустомеля», ежемесячное сочинение 1770 года, месяц июль.
Комедия, помеченная тремя звездочками, — это «Бригадир». Игралась она с успехом в течение нескольких десятилетий, но издана была только в 80-е годы, да к тому же без указания имени автора. Это обстоятельство привело к тому, что не сохранилось даже документальных известий о времени написания «Бригадира». Только недавно П. Н. Берков выдвинул убедительные аргументы, позволившие датировать комедию 1769 годом. [3]
Так складывалась несколько необычная репутация писателя, — широкой публике он был известен как автор многих переводов, узкому кругу читателей — как автор «Бригадира» и острых, сатирических «письменных» (то есть рукописных) сочинений.
3
П. Н. Берков. К хронологии произведений Фонвизина. II, «Бригадир». Научный бюллетень ЛГУ, № 13, Л., 1946.
В 80-е годы Фонвизин работал много и плодотворно в самых различных жанрах. В журнале «Собеседник любителей российского слова» (1783) он печатает шесть сатирических прозаических произведений — и все анонимно. В 1784 году была написана биография Н. И. Панина, которая неоднократно переиздавалась. Во всех изданиях имя автора было скрыто. В публике в это десятилетие начали появляться новые «письменные» сочинения Фонвизина (разумеется, анонимные). Среди них наибольшую известность получила «Всеобщая придворная грамматика». В 1787 году в журнале «Распускающийся цветок», издававшемся в университетской типографии у Н. И. Новикова, напечатано одно из «письменных» и широко известных публика произведений Фонвизина — басня «Лисица-кознодей». Басня, напечатанная анонимно, сопровождалась следующим примечанием: «Издатели «Распускающегося цветка» изъявляют сим признательность свою к славному стихотворцу, известному свету многими своими громкими сочинениями, который доставил им сию басню для поощрения их к дальнейшему получению вкуса в свободных науках». [1]
1
«Распускающийся цветок, или Собрание разных сочинений и переводов, издаваемых питомцами учрежденного при Московском университете Вольного благородного пансиона». М, 1787, стр. 67.
«Громкими сочинениями, известными свету», конечно, были комедии Фонвизина «Бригадир» и особенно «Недоросль». Известность эта была такова, что, когда в следующем году Фонвизин решил издавать собственный сатирический журнал, он назвал его именем центрального героя «Недоросля» — Стародума («Друг честных людей, или Стародум»), а себя — издателя — «Сочинителем комедии «Недоросль».
К середине 80-х годов сложилось, как видим, довольно определенное читательское представление о Фонвизине. Фонвизин — это драматург, «сочинитель» «Бригадира» и «Недоросля», поэт — автор сатирических стихотворений «Лисица-кознодей» и «Послание слугам моим», и, наконец, переводчик, переводивший нравоучительные или сентиментальные произведения. Подобное представление далеко не полно характеризовало работу Фонвизина-писателя, его вклад в русскую литературу и его роль в развитии русской общественно-политической мысли. Происходило это потому, что одни, очень важные произведения, не попали к читателю по цензурным обстоятельствам, другие — еще только готовились к печати, третьи — широко известные читателю, в силу их анонимности не связывались с именем Фонвизина. В итоге читатель XVIII века довольно смутно представлял себе Фонвизина как политического писателя, совершенно неясна была его работа в области прозы. Могло ли удовлетворить Фонвизина положение, созданное «попечением» правительства, при котором он не имел возможности сообщать читателю все, им написанное, и разговаривать с ним от своего имени? «Недоросль» принес широкую известность и авторитет. Авторитет имел огромное практическое значение — он бесконечно увеличивал силу писательского воздействия на общественное мнение. Ведь именно потому Фонвизин и предупреждал публику, что «надзирать на изданном нового журнала «Друг честных людей, или Стародум» будет «сочинитель «Недоросля». К мнениям «сочинителя «Недоросля» публика относилась с доверием, уважением и вниманием. Нужно было во что бы то ни стало пробиться к читателю. Проведенные разыскания свидетельствуют, что Фонвизин решил в 1787 году принять энергичные меры, чтобы издать разом все свои произведения в составе Полного собрания сочинений.
Сразу же после запрещения полицией журнала «Друг честных людей, или Стародум» в «Санкт-Петербургских ведомостях» появилось извещение: «В суконной линии, в лавке № 16 раздается
1
«Санкт-Петербургские ведомости», 1788, 26 мая, № 42.
Несомненно, действия полиции направлялись свыше. Фонвизину разрешали переиздавать старые переводы нравоучительных и сентиментальных сочинений (в 1787 году вышло третье издание басен Гольберга, неоднократно переиздавался «Иосиф», в 1788 году — второе издание «Сиднея и Силли») и уже известные публике комедии «Бригадир» и «Недоросль». Новые же произведения Фонвизина, и прежде всего сатирические и политические, подвергались гонениям.
Несмотря на гонения, на запрещение журнала и Полного собрания сочинений, Фонвизин не оставлял надежду опубликовать важные, по его мнению, произведения под своим именем.
Иждивением Богдановича в 1787 и 1792 годах переиздана брошюра Фонвизина «Жизнь графа Н. И. Панина». В 1791 году он приступает к изданию Полного собрания сочинений Фонвизина. Дело, видимо, шло до самого последнего момента успешно. К такому выводу можно прийти на основании сообщения самого Богдановича. К брошюре «Жизнь графа Н. И. Панина», выпущенной в 1792 году, была приложена «Роспись книгам, продающимся, также печатанным и печатающимся в Санкт-Петербурге по Невской перспективе у Аничковского мосту в доме графа Д. Л. Зубова». В «Росписи» в числе других книг названо и «Полное собрание сочинений и переводов Д. И. Фонвизина в 5-ти частях». Даже указывалась цена — 6 рублей. [1] Просмотр газетных объявлений о поступивших в книжные лавки изданиях убеждает, что 5 томов фонвизинского собрания не вышли на типографии.
1
На извещение о Полном собрании сочинений и переводов Фонвизина в «Росписи» и отношение П. Богдановича к этому изданию впервые обратил внимание Л. Б. Светлов (см. его статью «А. Н. Радищев и политические процессы конца XVIII века» в сб. «Из истории русской философии XVIII — XIX вв.», изд. МГУ, 1952).
И вновь Полное собрание сочинений не поступило в продажу, не попало к читателю. Если в 1788 году непреодоленные трудности не позволили Фонвизину осуществить свой замысел, то в 1792 году, когда свирепствовала реакция, когда Екатерина не просто запрещала книги, но и арестовывала писателей (Радищев был уже в Сибири, Новиков — в Шлиссельбургской крепости), нечего было и думать о выпуске в свет полного собрания сатирических и политических сочинений, направленных против императрицы.
Понимая, что при жизни ему уже не издать своего собрания сочинений, смертельно больной Фонвизин передает все рукописи Петру Богдановичу, чтобы тот издал их при первой возможности. В ближайшие годы после смерти писателя напечатать его сочинения не удалось. В 1796 году подвергся преследованию и сам Богданович. Его высылают из Петербурга в Полтаву. Из письма Богдановича обер-прокурору сената А. Б. Куракину от 1 июня 1797 года мы узнаем, что рукописи Фонвизина остались у него на руках. («Денис Фонвизин, хранивший по смерть свою ко мне дружбу и оставивший для издания мне все свои творения и переводы». [1] ) Дальнейшая судьба самим Фонвизиным подготовленного собрания сочинений и всех переданных Богдановичу рукописей неизвестна. Последующие издания выходили на основе использования печатных текстов и рукописей, подученных от родственников Фонвизина.
1
ЦГАДА, Госархив, Р. VII, д. 2894, л. 59.
Но пока в наших рухах нет этих рукописей, нельзя ли узнать хотя бы последнюю волю автора — что он хотел сам включить в свое Полное собрание сочинений? Первый вывод уже можно сделать на основании газетных объявлений о подписке и извещения в «Росписи» 1792 года. Они свидетельствуют, что Фонвизин считал обязательным включение в Полное собрание не только оригинальных, но и переводных произведений. Таким образом, состав и титул издания был определен автором как «Полное собрание сочинений и переводов». Какие же произведения включил он сам в свое первое собрание сочинений?
В газетном извещении, как я уже говорил, сообщалось, что всем желающим «безденежно» выдавалось объявление об издании Полного собрания сочинений и переводов, то есть проспект. Где же этот проспект? В комплектах «Санкт-Петербургских ведомостей», хранящихся в Ленинградской государственной публичной библиотеке им. Салтыкова-Щедрина, такого объявления не оказалось. Не было его и среди собраний летучих изданий XVIII века. К счастью, объявление удалось обнаружить в комплекте «Санкт-Петербургских ведомостей» за 1788 год, хранящемся в Библиотеке Академии наук в Ленинграде. Вот его содержание: