Чтение онлайн

на главную - закладки

Жанры

Собрание сочинений в четырех томах. Том второй. Лирика, повести в стихах, сатира, пьесы
Шрифт:

Шаляпин

В тот зимний день Шаляпин пел На сцене у рояля. И повелительно гремел Победный голос в зале. «Шаляпин»… Вижу пред собой, Как буквами большими Со стен на улице любой Сверкает это имя. На сцены Питера, Москвы Явился он природным Артистом с ног до головы, Беспечным и свободным. Всего себя он подчинил Суровой строгой школе, Но в каждом звуке сохранил Дыханье волжской воли. Дрожал многоэтажный зал, И, полный молодежи, Певцу раек рукоплескал, Потом — партер и ложи. То — Мефистофель, гений зла, — Он пел о боге злата, То пел он, как блоха жила При короле когда-то. Казалось нам, что мы сейчас Со всей галеркой рухнем, Когда величественный бас Затягивал: «Эй, ухнем!» Как Волга, вольная река, Катилась песня бурлака. И, сотрясая зданье, В ответ с балконов, из райка Неслись рукоплесканья.
______
Печален был его конец. Скитаясь за границей, Менял стареющий певец Столицу за столицей. И все ж ему в предсмертный час Мерещилось, что снова Последний раз в Москве у нас Поет он Годунова, Что умирает царь Борис И перед ним холсты кулис, А не чужие стены. И по крутым ступенькам вниз Уходит он со сцены…

Ялта

Вот набережной полукруг И городок многоэтажный, Глядящий весело на юг, И гул морской, и ветер влажный. И винограда желтизна На горном склоне каменистом — Все, как в былые времена, Когда я был здесь гимназистом, Когда сюда я приезжал В конце своих каникул летних И
в белой Ялте замечал
Одних четырнадцатилетних.
Здесь на верандах легких дач Сидел народ больной и тихий. А по дорогам мчались вскачь Проводники и щеголихи. Я видел Ялту в том году, Когда ее покинул Чехов. Осиротевший дом в саду Я увидал, сюда приехав. Белеет стройный этот дом Над южной улицею узкой, Но кажется, что воздух в нем Не здешний — северный и русский. И кажется, что, не дыша, Прошло здесь пять десятилетий, Не сдвинув и карандаша В его рабочем кабинете. Он умер, и его уход Был прошлого последней датой… Пришел на смену новый год — Столетья нынешнего пятый. И тихий ялтинский курорт Забушевал, как вся Россия. И Ялтой оказался порт, Суда морские, мастерские. Идет народ по мостовой. Осенний ветер треплет знамя. И «Варшавянку» вместе с нами Поет у пристани прибой. Пусть море грохает сердито И город обдает дождем, — Из Севастополя мы ждем Эскадру под командой Шмидта. Она в ту осень не придет… Двенадцать лет мы ожидали, Пока на рейде увидали Восставший Черноморский флот.

ПОВЕСТИ В СТИХАХ

Быль-небылица

Шли пионеры вчетвером В одно из воскресений. Как вдруг вдали ударил гром И хлынул дождь весенний. От градин, падавших с небес, От молнии и грома Ушли ребята под навес — В подъезд чужого дома. Они сидели у дверей В прохладе и смотрели, Как два потока всё быстрей Бежали по панели. Как забурлила в желобах Вода, сбегая с крыши, Как потемнели на столбах Вчерашние афиши… Вошли в подъезд два маляра, Встряхнувшись, точно утки, — Как будто кто-то из ведра Их окатил для шутки. Вошёл старик, очки протёр, Запасся папиросой И начал долгий разговор С короткого вопроса. — Вы, верно, жители Москвы? — Да, здешние — с Арбата. — Ну, так не скажете ли вы, Чей это дом, ребята? — Чей это дом? Который дом? — А тот, где надпись «Гастроном» И на стене газета. — Ничей, — ответил пионер. Другой сказал: — СССР. А третий: — Моссовета. Старик подумал, покурил И не спеша заговорил: — Была владелицей его До вашего рожденья Аделаида Хитрово. Спросили мальчики: — Чего? Что это значит — Хитрово? Какое учрежденье? — Не учрежденье, а лицо! — Сказал невозмутимо Старик и выпустил кольцо Махорочного дыма. — Дочь камергера Хитрово Была хозяйкой дома. Его не знал я самого, А дочка мне знакома. К подъезду не пускали нас, Но, озорные дети, С домовладелицей не раз Катались мы в карете. Не на подушках рядом с ней, А сзади — на запятках. Гонял оттуда нас лакей В цилиндре и в перчатках. — Что значит, дедушка, лакей? — Спросил один из малышей. — А что такое камергер? — Спросил постарше пионер. — Лакей господским был слугой, А камергер — вельможей, Но тот, ребята, и другой — Почти одно и то же. У них различье только в том, Что первый был в ливрее, Второй — в мундире золотом, При шпаге, с анненским крестом, С Владимиром на шее. — Зачем он, дедушка, носил Владимира на шее?.. — Один из мальчиков спросил, Смущаясь и краснея. — Не понимаешь? Вот чудак! «Владимир» был отличья знак. «Андрей», «Владимир», «Анна» — Так назывались ордена В России в эти времена. Сказали дети: — Странно! А были, дедушка, у вас Медали с орденами? — Нет, я гусей в то время пас В деревне под Ромнами. Мой дед привёз меня в Москву И здесь пристроил к мастерству. За это не медали, А тумаки давали!.. Тут грозный громовой удар Сорвался с небосвода. — Ну и гремит! — сказал маляр. Другой сказал: — Природа!.. Казалось, вечер вдруг настал, И стало холоднее, И дождь сильнее захлестал, Прохожих не жалея. Старик подумал, покурил И, помолчав, заговорил: — Итак, опять же про него, Про господина Хитрово. Он был первейшим богачом И дочери в наследство Оставил свой московский дом, Имения и средства. — Но неужель жила она До революции одна В семиэтажном доме, В авторемонтной мастерской, И в парикмахерской мужской, И даже в «Гастрономе»? — Нет, наша барыня жила Не здесь, а за границей. Она полвека провела В Париже или в Ницце, А свой семиэтажный дом Сдавать изволила внаём. Этаж сенатор занимал, Этаж — путейский генерал, Два этажа — княгиня. Ещё повыше — мировой, Полковник с матушкой-вдовой, А у него над головой — Фотограф в мезонине. Для нас, людей, был чёрный ход, А ход парадный — для господ. Хоть нашу братию подчас Людьми не признавали, Но почему-то только нас Людьми и называли… Мой дед арендовал подвал. Служил он у хозяев. А в «Гастрономе» торговал Тит Титыч Разуваев. Он приезжал на рысаке К семи часам — не позже, И сам держал в одной руке Натянутые вожжи. Имел он знатный капитал И дом на Маросейке. Но сам за кассою считал Потёртые копейки. — А чаем торговал Перлов, Фамильным и цветочным,- Сказал один из маляров. Другой ответил: — Точно! — Конфеты были Ландрина, А спички были Лапшина, А банею торговой Владели Сандуновы. Купец Багров имел затон И рыбные заводы. Гонял до Астрахани он По Волге пароходы. Он не ходил, старик Багров, На этих пароходах, И не ловил он осетров В привольных волжских водах. Его плоты сплавлял народ, Его баржи тянул народ, А он подсчитывал доход От всей своей флотилии И самый крупный пароход Назвал своей фамилией. На белых вёдрах вдоль бортов, На каждой их семёрке, Была фамилия «Багров» — По букве на ведёрке. — Тут что-то, дедушка, не так. Нет буквы для седьмого! — А вы забыли твёрдый знак! — Сказал старик сурово. — Два знака в вашем букваре. Теперь не в моде твёрдый. А был в ходу он при царе, И у Багрова на ведре Он красовался гордо. Была когда-то буква «ять»… Но это — только к слову. Вернуться надо нам опять К покойному Багрову. Скончался он в холерный год, Хоть крепкой был породы. А дети продали завод, Затон и пароходы… — Да что вы, дедушка! Завод нельзя продать на рынке. Завод — не кресло, не комод, Не шляпа, не ботинки. — Владелец волен был продать Завод кому угодно, И даже в карты проиграть Он мог его свободно. Всё продавали господа: Дома, леса, усадьбы, Дороги, рельсы, поезда,- Лишь выгодно продать бы! Принадлежал иной завод Какой-нибудь компании: На Каме трудится народ, А весь доход — в Германии. Не знали мы, рабочий люд, Кому копили средства. Мы знали с детства только труд И не видали детства. Нам в этот сад закрыт был вход. Цвели в нём розы, лилии. Он был усадьбою господ — Не помню по фамилии… Сад охраняли сторожа. И редко, только летом, В саду гуляла госпожа С племянником-кадетом. Румяный, маленький кадет, Как офицерик, был одет И хвастал перед нами Мундиром с галунами. Мне нынче вспомнился барчук, Хорошенький кадетик, Когда суворовец — мой внук — Прислал мне свой портретик. Ну, мой скромнее не в пример, Растет не по-кадетски. Он тоже будет офицер, Но офицер советский. — А может, выйдет генерал. Коль учится примерно! — Один из маляров сказал. Другой сказал: — Наверно! — А сами, дедушка, в какой Вы обучались школе? — В какой? В сапожной мастерской Сучил я дратву день-деньской И натирал мозоли. Я проходил свой первый класс, Когда гусей в деревне пас. Второй в столице я кончал, Когда кроил я стельки И дочь хозяйскую качал В скрипучей колыбельке. Потом на фабрику пошёл — И кончил забастовкой. И уж последнюю из школ Прошёл я под винтовкой. Так
я учился при царе,
Как большинство народа, И сдал экзамен в Октябре Семнадцатого года!
Нет среди вас ни одного, Кто знал во время 'oно Дом камергера Хитрово Или завод Гужона… Да, изменился белый свет За столько зим и столько лет. Мы прожили недаром. Хоть нелегко бывало нам, Идём мы к новым временам И не вернёмся к старым. Я не учён. Зато мой внук Проходит полный курс наук. Не забывает он меня И вот что пишет деду: «Пред лагерями на три дня Гостить к тебе приеду. С тобой ловить мы будем щук, Вдвоём поедем в Химки…» Вот он, суворовец — мой внук С товарищем на снимке! Прошибла старика слеза, И словно каплей этой Внезапно кончилась гроза. И солнце хлынуло в глаза Струёй горячей света.

Почта военная

1
Кто стучится в дверь ко мне С толстой сумкой на ремне? С цифрой 5 на медной бляшке, В старой форменной фуражке? Это — он, Это — он, Ленинградский почтальон! С ним я встретился по-братски, И узнал я с первых слов, Что земляк мой ленинградский, В общем, весел и здоров. Уцелел со всем семейством. Горе нынче позади. И медаль с Адмиралтейством На его блестит груди. Скоро год пойдет двадцатый, Как со мною он знаком. Он будил меня когда-то Каждый день своим звонком. Сколько раз в подъездах зданий И под сводами ворот Мне встречался этот ранний, Одинокий пешеход. Дождь стучал по крышам гулко, Снег ли падал в тишине, — Он шагал по переулку С толстой сумкой на ремне. Обходил походкой мерной Он домов по двадцати. Красный замок Инженерный Был в конце его пути. Жил со мной тогда приятель И герой моих стихов — Замечательный писатель И чудак Борис Житков. Черноморец, штурман старый, Он объехал целый свет, И кругом земного шара Шло письмо за ним вослед. Шло письмо по разным странам, По воде и по земле И над синим океаном На воздушном корабле. Облетело пояс жаркий, Посмотрело, как живет Не в Московском зоопарке, А на воле бегемот. Посмотрело, как фламинго Чистит перья поутру, Как бежит собака динго За хвостатым кенгуру. Как рабы, склоняясь низко, Носят к пристани зерно, А торговцы в Сан-Франциско К рыбам шлют его на дно… Все в наклейках и помарках В Ленинград пришло письмо, И на всех почтовых марках Было разное клеймо. Это Дублин — город Эйре, Это — остров Тринидад, Дарвин, Рио-де-Жанейро, Сан-Франциско, Ленинград. Кто вручил письмо Житкову? Ну конечно, это он — Воин армии почтовой, Ленинградский почтальон!
2
Дети Тулы и Ростова, Барнаула и Черкасс Про товарища Житкова Прочитали мой рассказ. Но Житкова нет на свете. А читатели мои — Этих лет минувших дети — На фронтах ведут бои. К ним идет письмо без марки Сквозь огонь и град свинца, И дороже, чем подарки, Строчки писем для бойца. Эти письма — словно стая Белых, синих, серых птиц — Со всего родного края, Из поселков и станиц. Пишут матери и жены, Пишут дети в первый раз. Шлют приветы и поклоны Все, кто дороги для нас. Почтальоны возят вести По дорогам фронтовым, И лежат в их сумках вместе Письма к павшим и живым. С каждой нашею победой, С каждым новым днем войны Письма дальше, дальше едут — За рубеж родной страны. И случиться может снова, Что придет письмо в Берлин Для товарища Житкова, Не для прежнего — другого (У него на фронте сын). Где вчера кипела схватка, Стлался дым пороховой, — Там раскинута палатка Нашей почты полевой. Снова слышен русский говор, И гармоника поет, И бойцам советским повар Щи и кашу раздает. По дорогам Украины Меж садов, баштанов, хат В бой идут бронемашины И повозки тарахтят. По следам кровавым боя Едут письма, и порой Отдает письмо герою Письмоносец — сам герой. По лесам и горным склонам, По тропинкам потаенным Ходит почта на войне. Слава честным почтальонам, Полковым и батальонным. Слава честным почтальонам С толстой сумкой на ремне!
3
В далеком южном городке С утра пылает зной, А снег на склонах вдалеке Сияет белизной. Под темной зеленью ветвей В саду среди двора Шумит ручей, а у детей Весь день идет игра. Какие игры у детей? Они ведут войну, Они форсируют ручей, И враг у них в плену. Во двор заходит почтальон, Обходит все дома, И слышит он со всех сторон: — А нет ли нам письма? — Вам не успели написать. Сегодня письма есть В квартиру номер двадцать пять И номер двадцать шесть! — Мы из квартиры двадцать шесть. Письмо отдайте нам! — А вы сумеете прочесть? — Сумеем по складам! Бегут с высокого крыльца Ребята за письмом. — Письмо Петровым от отца! — Молва идет кругом. Не рассказать, как был бы рад Взглянуть издалека На этот дом и этот сад Петров — герой полка. Вот здесь во флигеле он жил, Где тополь под окном. Здесь во дворе он и служил — На складе нефтяном. Здесь на крыльце с детьми, с женой, Усевшись на ступень, Встречал он день свой выходной, Последний мирный день. Где он? Воюет, если жив. А может, пал в бою, За близких голову сложив, За Родину свою. Кто знает!.. Письма говорят О том, что был здоров Недели три тому назад Сержант Сергей Петров…
4
Сын письмо писал отцу И поставил точку. Дочка тоже к письмецу Приписала строчку. Много дней письму идти, Чтоб дойти до цели. Будут горы па пути, Гулкие туннели. Будет ветер гнать песок За стеклом вагона. А потом мелькнет лесок, Садик станционный. А потом пойдут поля И леса густые, Пашен черная земля — Средняя Россия. Через всю пройдут страну Два листка в конверте И приедут на войну, В край огня и смерти. Привезет на фронт вагон Этот груз почтовый. Там получит почтальон Свой мешок холщовый. И помчит грузовичок Этот серый, плотный, Полный письмами мешок В Энский полк пехотный… Долог путь от городка У границ Китая До пехотного полка На переднем крае…
5
На одной из станций Вместе Ожидали поездов Запечатанные Вести Из десятков городов. И шептались меж собою Груды писем: — Вам куда? — В Киров. — Горький. — Боровое. — Кзыл-Орда. — Караганда. Так болтали до погрузки Письма в сумках и мешках По-казахски, и по-русски, И на прочих языках. Говорить они не могут — Не слышны их голоса. Но за письма всю дорогу Говорят их адреса. Знают письма и открытки Город, улицу, район. Знают номер той калитки, Что откроет почтальон… Но не названы квартиры, Не указаны дома, Где бойцы и командиры Ждут желанного письма. Станет поезд ночью где-то… — Выходи, ребята! Фронт! Точно молнии, ракеты Освещают горизонт. Слышен рокот самолета. Эго вражий или наш? Что там ждать! Давай работай, Выгружай скорей багаж! По лесам и горным склонам, По тропинкам потаенным Ходит почта на войне. Слава честным почтальонам, В жарких битвах закаленным. Слава честным почтальонам С толстой сумкой на ремне!
6
Человек он незаметный — Ротный почтальон, Но почти что кругосветный Путь проходит он. Через поле до траншеи Сотни три шагов, Да намного путь длиннее Под огнем врагов. Над тобою тонко-тонко Пули засвистят. На пути твоем воронку Выроет снаряд. Под огнем идешь — не мешкай. Гибнуть не расчет. Где ползком, где перебежкой Движешься вперед. Ближе падают снаряды. Столб земли, огня… Рвут поводья у ограды Два гнедых коня. Почтальон коней руною Треплет по спине. «Вам, мол, тоже нет покою, Кони, на войне!» И пошел… Вдруг туча пыли Замутила свет. Там, где кони прежде были, И следа их нет. Не остыло на ладони Конское тепло… Будто вас, гнедые кони, Бурей унесло! Через поле до траншеи Сотни три шагов, А насколько путь длиннее Под огнем врагов!
Поделиться:
Популярные книги

На границе империй. Том 9. Часть 5

INDIGO
18. Фортуна дама переменчивая
Фантастика:
космическая фантастика
попаданцы
5.00
рейтинг книги
На границе империй. Том 9. Часть 5

Не грози Дубровскому! Том IX

Панарин Антон
9. РОС: Не грози Дубровскому!
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Не грози Дубровскому! Том IX

(Противо)показаны друг другу

Юнина Наталья
Любовные романы:
современные любовные романы
эро литература
5.25
рейтинг книги
(Противо)показаны друг другу

Партиец

Семин Никита
2. Переломный век
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
5.00
рейтинг книги
Партиец

Метаморфозы Катрин

Ром Полина
Фантастика:
фэнтези
8.26
рейтинг книги
Метаморфозы Катрин

Измена. Истинная генерала драконов

Такер Эйси
1. Измены по-драконьи
Любовные романы:
любовно-фантастические романы
5.00
рейтинг книги
Измена. Истинная генерала драконов

Чужая дочь

Зика Натаэль
Любовные романы:
любовно-фантастические романы
5.00
рейтинг книги
Чужая дочь

Странник

Седой Василий
4. Дворянская кровь
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
5.00
рейтинг книги
Странник

Сводный гад

Рам Янка
2. Самбисты
Любовные романы:
современные любовные романы
эро литература
5.00
рейтинг книги
Сводный гад

Возвышение Меркурия. Книга 15

Кронос Александр
15. Меркурий
Фантастика:
боевая фантастика
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Возвышение Меркурия. Книга 15

Муж на сдачу

Зика Натаэль
Любовные романы:
любовно-фантастические романы
5.00
рейтинг книги
Муж на сдачу

Диверсант

Вайс Александр
2. Фронтир
Фантастика:
боевая фантастика
космическая фантастика
5.00
рейтинг книги
Диверсант

(Не)нужная жена дракона

Углицкая Алина
5. Хроники Драконьей империи
Любовные романы:
любовно-фантастические романы
6.89
рейтинг книги
(Не)нужная жена дракона

Тринадцатый II

NikL
2. Видящий смерть
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Тринадцатый II