«Сокол-1»
Шрифт:
— Товарищ командир, немцы! — крикнул он. — Разрешите взлет…
— Всем немедленно в укрытия! — прозвучало в ответ.
Через несколько минут на город посыпались первые бомбы. Их разрывы все ближе и ближе к аэродрому. Вот уже на самом его краю взметнулись первые султаны поднятой вверх земли.
— Напрасно вы не разрешили мне вылет, — сказал Шестаков командиру полка.
— Что ты один сделаешь, Лев? — ответил Марьинский. — Только аэродром демаскируешь.
— Да они же без прикрытия. На них парочку истребителей…
— Парочку
— Конечно, больше — лучше, но для начала и хорошей парочки хватило бы…
— Ну, ну, — неопределенно протянул командир.
«Хейнкели» ушли, все вокруг утихло. На зеленом травяном покрове аэродрома черными глазницами войны зияли воронки от фугасок.
Мотористы, механики быстро их засыпали и утрамбовали.
Марьинский вызвал к себе Шестакова:
— Во главе звена пойдешь на разведку. Нам пока ничего не известно о противнике.
Конечно же, с таким первым боевым заданием лучше всех мог справиться только Лев!
Прежде чем стартовать, он проинструктировал своих ведомых младших лейтенантов Карпенко и Федотова:
— Детально проверьте кабинное оборудование, убедитесь в полной заправке горючим, в наличии боекомплекта… — Немного подумав, добавил: — На всякий случай снимите оружие с предохранителей.
Сначала звеном прошли вдоль берега моря, потом над Днестровским лиманом к Кишиневу, выскочили к советско-румынской границе. Там они ужаснулись увиденному: сломив сопротивление малочисленных пограничных отрядов, армада вражеских войск лавиной наступала широким фронтом по пылающей молдавской земле.
Он дал сигнал покачиванием крыльями: приготовиться к штурмовке. Уже начал было вводить самолет в пикирование и вдруг увидел перед собой группу самолетов с алыми звездами на бортах. Внешне похожи на наши СБ. Идут четким строем со стороны врага. Никто их не обстреливает, не атакует. Что за чертовщина?! Лев даже, приподняв очки, протер глаза: не померещилось ли ему? Нет, действительно, на бортах яркие алые звезды. Но что-то неуловимое для глаза настораживает в конфигурации самолетов. Присмотрелся повнимательнее: так это же Ю-88! Ловко замаскировались подлецы!
Лев первым ворвался в строй «странных СБ». Его ведомые в первый момент растерялись: что это, мол, с командиром, на своих набросился? Но увидев, как Шестаков решительно поджег одну из машин, и, поняв, наконец, в чем дело, тоже ринулись в атаку.
Бомбардировщики Ю-88 срочно ретировались, сбросив бомбы на свою живую силу и технику.
«Какими были негодяями — такими и остались, — гневно думал Шестаков на обратном пути, — надо быть крайне осторожными — от фашистов всего можно ожидать».
Итак, новый личный счет сбитых фашистов открыт. Теперь уже в своем, родном небе. Что же, боевое мастерство, если оно есть, даром не пропадает, в нужную минуту выручает того, кто им овладел.
Однако особой радости от этой победы Лев не испытывал, ее приглушало сознание, что все еще только начинается,
Лев отправился на доклад к Марьинскому, у которого находился и Верховец. Оба внимательно его выслушали.
Привезенные звеном разведданные тут же были переданы в штаб ВВС.
— Значит, немец свои самолеты под наши маскирует? — спросил затем командир.
— И притом довольно искусно, — ответил Лев. — Если бы я не был знаком с этими Ю-88, мы бы мирно разошлись с ними, и на Кишинев обрушились бы сотни бомб.
— Но ведь в твоем положении может оказаться любой другой летчик, не знающий немецкой техники, — сказал Верховец.
— Я думаю об этом. Нужно провести с летным составом специальное занятие.
— И немедленно, сейчас же, — приказал Марьинский, — мы с комиссаром тоже послушаем.
Только начали занятие — снова налет на город, морской порт. Теперь уже все поспешили не в убежище, а к самолетам. Взлетали прямо из укрытий. Михаилу Асташкину в этом вылете удалось сбить «Дорнье-215» — самолет-разведчик, фотографировавший порт.
Командир 69-го истребительного авиационного полка майор Лев Шестаков. Одесса, 1941 г.
Шестаков снова собрал летчиков на занятие. По поручению командира и комиссара тепло поздравил Асташкина с первой победой.
Занятие закончилось затемно. Ужин на аэродром привезли поздним вечером. Поев, летчики и техники расположились на отдых прямо под замаскированными самолетами.
Завершался первый день войны.
Там, где раньше ореолом отсвечивали в небе электрические огни красавицы Одессы, теперь была сплошная темнота.
Засыпали с надеждой: утро принесет добрую весть о том, что наглый враг по всей границе остановлен и отброшен назад. Но тогда не суждено было сбыться этим мечтам…
В направлении Одессы действовали в основном румынские войска. Немецкое командование требовало от них захватить приморскую жемчужину Украины одним ударом восемнадцати дивизий. Антонеску на 10 августа назначил парад своих войск в Одессе. Упорное сопротивление советских бойцов вынуждало незадачливого пособника Гитлера переносить дату парада на 20, 25 августа, 1 сентября…
Наши передовые части на рубеже от Рени до устья Дуная не только не дали захватчикам продвинуться вперед, но даже, высадив на правый берег реки десант, выбили их из города Килия-Веке. Тогда впервые по всему Южному фронту прошла слава о пограничниках подполковника Саввы Игнатьевича Грачева и бойцах 25-й Чапаевской дивизии генерал-майора Ивана Ефимовича Петрова. В первые дни войны им удалось захватить в плен около 800 вражеских солдат и офицеров.