Сокровища Ауйан Тепуи
Шрифт:
— Никто не заставит меня войти в эту реку ещё раз! — стуча зубами, сказал Патрик. — Хорошо ещё, что я не поранился об эти чёртовы камни!
Они быстро развели костёр, согрелись и просушили одежду, потом Стивен достал из вещмешка бутылку и протянул её Стефани:
— Это коньяк. Несколько глотков согреют Вас и приободрят.
Он оказался горьким, но после пережитого ужаса как нельзя лучше согревал тело и душу.
До того часа, когда сумерки поглотили джунгли, их спальные мешки успели высохнуть; перекусив, Стивен дал команду отбоя.
— Вряд ли я смогу сейчас заснуть, — возразила Стефани, — я до сих пор не оправилась от утренних приключений.
— Это приказ! — жёстко сказал Стивен, — ложитесь спать, Вы неважно выглядите после таких
Его отношение покоробило её. "Так гладят кошек или птиц, так на наездниц смотрят стройных... лишь смех в глазах его спокойных под лёгким золотом ресниц..." Строчки из стихотворения её любимой русской поэтессы, пришедшие на ум, свидетельствовали, что именно так всё и было. Мог бы найти слова за спасение Патрика! Впрочем, она сделала это вовсе не для того, чтобы подняться в глазах Стивена или услышать от него слова благодарности. Она успела привязаться к весёлому и простодушному Патрику, и не могла позволить, чтобы он вот так глупо погиб.
Всё же Стивена не удивил её поступок. Может быть, он считает, что так и должно быть? Или он полагает, что её привязанность к ним допускает обрщаться с ней более вольно? Пол — её милый Пол, никогда не позволял себе ничего лишнего — ни в словах, ни в поступках, а этот выходец из джунглей — что он о себе возомнил? Чувство женского самолюбия Стефани было уязвлено, в ней проснулось желание поговорить с ним сейчас же, выяснить... что выяснить? Она села и огляделась. Патрик, первый дежуривший в эту ночь, поддерживал огонь, бросая в костёр всё, что попадалось под руку. Языки пламени весело лизали любимую пищу, отбрасывая причудливые тени на Стивена, прикорнувшего на опасно близком расстоянии от костра.
Мужчина уже спал. Вопреки всем литературным описаниям и приёмам, выражение его лица не было безмятежно-трогательным. У него было лицо человека, уставшего от борьбы с этой жизнью и ловившего драгоценные минуты отдыха.
"Что это мне взбрело в голову? — раздосадованная на саму себя, подумала Стефани. — Он спит и ему дела нет до того, что творится в моей душе!"
Она закрыла глаза и попыталась отвлечься. Лицо Пола, такого далёкого, такого родного, нарисовало ей затосковавшее воображение. Когда состоится их встреча? Чем скорее она произойдёт, тем меньше будут терзать Стефани дни, проведённые со Стивеном. Пол — её будущее. Она вдруг поймала себя на мысли о том, что повторяет это снова и снова, как заклятье; досада переросла в раздражение, она снова взглянула на Стивена, но уже со злостью. Будь у неё в руках тарелка, она запустила бы ей в его голову. Ей хотелось устроить скандал. "Его жена была истеричной дамочкой", — вспомнились слова, сказанные одним из его друзей тогда, в самолёте. Они хорошо отрезвляли - Стефани тут же взяла себя в руки. Нет, ей совсем не хотелось походить на его бывшую жену. Но раздражение, злость, досада и страх, копившиеся в ней последние сутки, требовали выхода. Отвернувшись, Стефани позволила себе немного всплакнуть: осторожно, чтобы мужчины не слышали её слез. С ними как будто вытекали все негативные чувства и эмоции, удары сердца становились реже, дыхание ровнее. Утомлённой событиями и переживаниями Стефани, наконец, удалось заснуть.
Глава 8. «Тайна Ауйан Тепуи»
Двумя днями раньше, чем был доставлен джип, Пол в компании двух парней, вызвавшихся быть его проводниками, вернулись в деревню. Эжени и мужчины встретили их тревожным молчанием. Пол выглядел подавленным и Джон испугался, что, побывав на месте катастрофы, у него пропал всякий энтузиазм продолжать экспедицию.
В начале так оно и было. Увидев собственными глазами развороченное поле с погибшими ростками и груду искорёженного металла, Пол почти поверил в неизбежную смерть пассажиров самолёта. Он долго бродил вокруг, пытаясь отыскать хоть что-то, что дало бы ему надежду, но все поиски оказались тщетны — до него здесь
Местный бар сильно отличался от парижского, но особая атмосфера, словно разлитая над джунглями, позволяла чувствовать себя непринуждённо. Приготовленная еда и напитки отдавали не всегда приятными запахами, так что люди уже успели соскучиться по знаменитым парижским ресторанам, да и просто по домашней пище. Поглощая очередную порцию неизвестного блюда и вполуха слушая разговор компаньонов, Эжени с интересом следила за двумя мужчинами, появившимися в баре десять минут назад. После них это были первые европейцы, заглянувшие в Санту Элену за минувшую неделю. Они были одеты в лётную форму, изрядно потрёпанную и выцветшую, плечо у одного было перевязано – бинт уже стал грязно-серого цвета, вызвав у француженки приступ мизофобии. Лица, смуглые и заросшие волосами, были сосредоточены и хмуры. Приблизившись к человеку за стойкой, они жестами пытались что-то объяснить, пока невозмутимый бармен не сказал им, что владеет английским языком, и было бы лучше, если бы они говорили на нём.
— Полицейский участок? — переспросил он. — Так это на другом конце деревни! У вас довольно непрезентабельный вид, друзья, — с сомнением оглядывая их, сказал он, — советую обратиться вон к тем людям, они проводят вас. Эти четверо ищут девушку, похищенную террористами, и наведываются в участок по десять раз в сутки.
— Что Вы сказали? — насторожился Идрис. — Девушку?
— Разве вы не в курсе? Неделю назад в джунглях разбился самолёт, говорят, она была там...
Идрис и Тауфик, не дослушав его, подошли к четвёрке.
— Майор Колкетт...
Джон вскочил на ноги, едва не уронив стул.
— Вы живы, ребята! — он смотрел на них, словно видел перед собой привидения, ведь уже смирился с мыслью, что они погибли; но постепенно душа наполнилась радостью и, не скрывая своих чувств, он горячо обнял их. — Я так счастлив, что вы целы и невредимы, ребята! Пол, Эжени, это и есть те самые отважные пилоты — Идрис Сезан и Тауфик Перкинс! — поспешил он представить их своим друзьям. — Знаете ли вы, что это означает? Стефани жива!
— Она жива? — дрожащим от волнения голосом спросил Пол. — Это правда?
— Не знаем, — честно признался Тауфик, — но она была жива, когда мы расстались. Что с ней может случиться, если рядом есть Стивен? — неуверенно добавил он.
— Значит, — глаза Пола потемнели, он с силой сжал кулаки, — эти ублюдки тоже живы?!
Они рассказали, что произошло с тех пор, как "Боинг" покинул аэродром. Тут же стало ясно, каким путём следует продолжать поиски.
К вечеру, наконец-то, прибыл джип, а ночью, отправив Идриса и Тауфика первым вертолётом на большую землю, Пол и его друзья покинули деревушку. Их путь лежал в Гран Сабану, к горе Рорайма, откуда продолжились странствия Стефани.
* * *
Стивен проснулся злой и раздражённый. Глупые непонятные сны о мачехе, копях и ещё чёрт-знает-о-чём извели его больше, чем это путешествие. Он уже забыл, когда последний раз видел сны, а сегодня подсознание словно компенсировало своё бездействие, выдав картины, приводящие в смятение сознание. Взгляд мужчины упал на спящую женщину. Скорей бы вся эта канитель закончилась, чтобы он мог отвязаться от неё! Его жизнь и так слишком напряжённа, поэтому в ней нет места романтическим чувствам. Повторяя себе это, словно заезженная пластинка, Стивен подошёл к Стефани и присел, вглядываясь в её лицо. Красивая и избалованная, она не создана для его образа жизни. А это что такое? Стивен заметил на её щеках следы слёз; он поманил Патрика и шёпотом поинтересовался: