Сокровище: Остров Четырёх Стихий
Шрифт:
– Что б я больше этой мерзости не слышал! – рявкнул Барбосса, вскочив на ноги.
– А если бы ты сказал то же самое, было бы это мерзостью? – принялась защищаться Сюзи.
– Одно дело, когда говорю я, и совсем другое, когда ты!
– Капитан, не ругайте мисс Сюзанну. – вступился за девушку Гиббс – Она никого не хотела обидеть.
– Вот, послушай умного человека и не приставай к ребёнку. – согласился Воробей – И вообще, Гиббс, дай ты ему рома глотнуть, чтобы успокоился.
Тот послушно протянул флягу старшему капитану. Гектор презрительно скривился и отвернулся. Джек оставался невозмутим.
– Ну, не хочет – как хочет. Лучше мне флягу передай.
– Но как? – озадаченно спросил Джошами – Прутья посажены слишком близко друг к другу, руку толком не вытянуть.
– Просто просунь свой чудо-бурдюк и подбрось, а я как-нибудь достану.
Гиббс сделал в точности всё, что сказал ему Птах. К несчастью последнего, фляга приземлилась слишком далеко, и Джеку не хватило буквально нескольких сантиметров чтобы дотянуться до неё. Как бы он ни изгалялся, пытаясь достать ёмкость с драгоценным ромом, у него ничего не получалось. Неудача Воробья развеселила дам из соседней клетки и Барбоссу.
– Ну конечно, вам приятно надо мной смеяться. – обиженно проворчал Джек.
Барбосса не стал отвечать. Улыбаясь и потешаясь над непосредственностью заклятого друга, капитан медленно развернулся и застал Леонара Лакруа трясущимся от смеха. Вряд ли молодой мастер смеялся над Воробьём, так как все подробности этого действа были от него скрыты.
– Что тебя так развеселило, парень? – поинтересовался Гектор с показной доброжелательностью.
– Так, пустяки. – ответил юноша, и, чуть подумав, добавил – А мисс Сюзанна забавно пошутила.
– Знаете, мистер Лакруа, вот будут у вас свои дети, тогда подобные шуточки из их уст уже не покажутся вам забавными. – холодно отрезал капитан, сменив выражение лица – Подумали бы лучше над тем, как нам выбраться отсюда.
Между тем внимание Джека привлекло другое. В углу камеры зашевелился приходящий в себя Франсуа Лессар. На его правом плече ярким пятном красовалось клеймо в виде лилии. Жгучая боль не отступала. Больше всего юноше хотелось, чтобы кто-нибудь отрубил ему руку целиком. Он даже был не против умереть, лишь бы эти муки прекратились. Франсуа вспомнил, как однажды в детстве схватил рукой раскалённую кочергу от камина. Тогда ему казалось, что ничего больнее быть не может, но чёрт побери, как же он ошибался! С трудом молодой человек смог открыть глаза, и как только он это сделал, два потока слёз залили его лицо. Джек Воробей смотрел на француза с презрением вперемешку с жалостью.
– Даже удивительно, что такой слабак, как ты, умудрился стать морским офицером. – сказал он, не скрывая отвращения.
– Отстать, Воробей, бессердечное ты существо. – едва слышно промолвил парень, у которого не осталось сил злиться – Только и можешь, что оскорблять.
– А что, я тебя оскорбил, назвав слабаком? – парировал пират – Я всего лишь констатировал факт. Тебе всего раз сделали больно, а ты уже умираешь. Где ж тут оскорбление?
– Тебе легко говорить. У тебя-то лилии на плече нет.
– Лилии нет, но есть метка пирата и не только она одна, и если бы я скулил из-за каждой царапины, меня бы мог бы прихлопнуть любой дурак.
– Мне плохо, замолчи, Воробей.
– Ах, месье плохо! – на капитана напал его обычный задор – Месье получил ожог и жизнь для него в это мгновение остановилась. А ведь месье мог предотвратить то, что с ним случилось и подыграть мне. Зато пираты, которых ты всей душой ненавидишь, ясно поняли, что ты из себя представляешь. Продолжай в том же духе, и тебя не то, что будут презирать, а просто задавят жалостью. Ты жалок, сынок, признай это.
– Ладно, Воробей, не уговаривай его. – оборвал его Барбосса – Раз хочет сдохнуть, пусть сдохнет. Садовые цветы в лесу не приживаются, знаешь ли.
– А ещё мне заявлял, будто я жизни не знаю. – добавила Элизабет.
Сюзанну одолевали смешанные чувства. С одной стороны художница злорадствовала от того, что старый обидчик страдает. Но с другой ей вряд ли было бы приятно обзавестись клеймом – меткой для преступников, коей она не является. Впрочем, решила Сю, Джек прав и никаких других чувств к Лессару, кроме жалости, она не испытывала. А ведь ещё три года назад он и его сестрица несказанно радовались, когда кто-то унижал или оскорблял её саму, так что пусть почувствует себя в её шкуре. Интересно, что сказала бы Софи, если б увидела, как нынче ведёт себя братец?
– У кого-нибудь есть идеи насчёт побега? – полюбопытствовал Джек, забыв, наконец, о существовании Франсуа.
– Я бы мог прострелить этот замок, если бы было чем. – отозвался Грег.
– Вот именно, если бы было чем. – согласилась с ним его капитан – Витч могла бы украсть ключи от этих проклятых клеток, но где она сейчас?
– Верно говорите. – добавил Барбосса – От помощи моего Джека я бы тоже не отказался.
Едва он успел произнести эти слова, как в тюремном отсеке трюма послышался странный шум. Где-то рядом промелькнула небольшая тень. Лампа, служащая единственным источником света, зашаталась, и невесть откуда перед пиратами возник малыш Джек. Больше всего появлению зверька обрадовался его хозяин.
– Ах, мой хороший, мой милый, ты пришёл, чтобы спасти меня! – пропел Гектор.
Джек скорчил ласковую гримаску и вскочил на решётку, чтобы дать себя погладить. Получив желаемое, капуцин жалобно заскулил, ведь он находился на свободе, а хозяин – нет. Капитан решил немедленно воспользоваться столь удачным стечением обстоятельств.
– Слушай, Джек, делай, что хочешь, но принеси мне что-нибудь, что поможет выбраться отсюда. – сказал он питомцу – Сделаешь это для меня? – Джек взвизгнул и клацнул зубами, чем выразил своё согласие – Ну, вот и славно!
– Капитан, скажите ему, чтобы кошку мою нашёл! – взмолилась Мюррей.
– Попросите его об этом сами. – ответил Барбосса, подмигнув женщине и, заметив её замешательство, снова обратился к капуцину – Ладно, Джек, и кошку найди, не то мисс Мюррей от тоски вон в того французика превратится.
Зверёк тотчас же бросился выполнять, что ему велели. В трюме воцарилась тревожная тишина. Обезьянка могла и не вернуться с задания, а Гектор, вложивший в лапки любимца два десятка человеческих судеб, помрачнел и лишь отрешённо смотрел в сторону выхода. Пусть Джеку повезёт, думал он, это всё, что нужно в эту минуту. Другому Джеку, который Воробей, довольно быстро надоела гнетущая игра в молчанку, и он решил переброситься парой слов со своим старпомом.