Солотчинский призрак
Шрифт:
– И самое главное, мне тоже показалось, что я тоже слышал шуршащий звук, – закончил он.
– Шуршащий? На что похоже? На мышь?
– Не знаю, весь вечер вчера думал. Вот похоже на что-то, а на что, сообразить не могу.
– Случайно не как шелковая юбка шуршит?
– Точно! – обрадовался Петр, но потом замер:
– Это что же получается, что убийство совершила женщина?
– Не знаю пока, поехали на место происшествия, – вздохнул Иван.
Приехали на место убийства. Петр показал, где нашел отца Сергия. Естественно, внимательно обследовали каждый сантиметр в поисках следов. Иван Васильевич согласился с той картиной, которую предположительно нарисовал Петр. Следы волочения, несколько сломанных веточек подтверждали их выводы.
– Смотри, следы волочения видны хорошо, но нет следов, которые указывали бы, что раненый пытался выползти к дорожке или подняться на ноги, – прикинул Зазнаев.
– Я думаю, что он сразу потерял сознание и пришел в себя, только когда я его приподнял, – ответил Петр.
– А ты не заметил, ряса у него была влажная?
– Нет.
– Что «нет»? Не заметил или была сухая?
– Сухая была. А это ты к чему?
– Просто если ряса была влажная, то ранили пострадавшего рано утром, когда роса выпадает. Если ряса была сухая, то, значит, его ранили не совсем рано.
– Да, только куда он так рано мог идти? Если в имение, то непонятно зачем. Старуха Сабанеева обычно поздно встает.
– Ну, он не только к Сабанеевой ходил. Может, к кому из села.
Пошли к дорожке и стали осматриваться там. Несколько следов предполагаемого убийцы удалось сохранить: отпечатки лаптей разной глубины.
– Смотри: следов достаточно много, скорее всего он какое-то время ждал свою жертву, – предположил Иван Васильевич.
– Да, мне тоже так показалось.
– Все же, кто же этот загадочный хромой? Ведь нет в усадьбе хромых? – задумчиво произнес Зазнаев.
– Так я в последние дни только почти на ноги у всех смотрю. Все пытаюсь понять, кто хромает и пока ничего не получается. Вчера аж показалось, что Агафья хромает, – развел руками Петр.
– Хромает? – удивился Иван.
– Да, вчера обратил внимание, припадает на одну ногу.
– Но зачем ей охотиться на членов дома Сабанеевых? – еще раз удивился Зазнаев.
– Да я не говорю, что это она охотится, ей наследство все равно не положено, просто от безысходности сам уже не знаешь, что думать, – пожал плечами Железманов.
– Хотя, должен отметить, что в жизни все бывает. Не всегда все только материальными интересами определяется, есть еще такие мотивы, как ненависть, месть, ревность. Ладно, поехали в монастырь тело осматривать.
В монастыре отца Сергия положили в ризницу. Убитый лежал на столе, нож уже успели извлечь, он лежал рядом. Испуганные монахи толпились у входа.
Врач осмотрел тело и поведал:
– Удар нанесен сзади, удар был один, достаточно сильный. Нож явно пробил легкое. Он умер от внутреннего кровоизлияния. Некоторое время он еще жил, но недолго. С такими ранениями долго не живут.
– Доктор, это похоже на то, что было в случае с гувернером Ведровым? – уточнил Зазнаев, хотя был почти уверен в ответе.
– Да, очень похоже. Могу предположить, что человек был высоким.
– Могла такой удар нанести женщина? – вопрос был задан на всякий случай, просто чтобы убедиться в собственной правоте. Следователь был уверен, что услышит твердое «нет». Однако ответ медика оказался не таким однозначным:
– Ну, как Вам сказать. Я не могу представить, чтобы удар нанесла худенькая и слабенькая гимназистка, но в деревнях мне встречались бабы, которые не просто могли на плечах перенести два огромных ведра с водой, но даже согнуть в руках кочергу. Как, помните, у поэта: «Есть женщины в русских селеньях!».
– Помню.
– Вот, вот. Поэтому нельзя полностью исключить, что женщина не могла нанести такой удар. Но она должна быть высокой и сильной.
Зазнаев невольно вспомнил записи из дневника Вернова. Те самые странички, которые были посвящены Агафье: «Баба она очень крепкая во всех отношениях. Нервы как у опытного солдата, сама курам голову рубит, даже поросят режет, а тут еще и физическая сила нужна, так ей ее не занимать. Видел сам однажды, как она погнутую ложку выправила. Вот интересно, а может она подкову согнуть? Бывают женщины на Руси!».
– Доктор, а нам бы какую-нибудь наметку на время нападения, – попросил Железманов. – Понятно, что время смерти мы и так знаем, он умер у меня на руках, это было примерно в 10 часов утра. А вот, как Вы думаете, он с таким ранением долго мог жить?
– Рана глубокая, задеты жизненно важные органы, поэтому, мне кажется, что примерно полчаса, ну максимум час, – чуть подумав, ответил медик.
– Значит, нападение имело место между 9 и 9.30, – подытожил Зазнаев.
Выслушав мнение врача, вышли на свежий воздух. Духовная братия продолжала стоять рядом. Следователь обратился к настоятелю:
– У Вас нет никаких предположений, кто мог убить отца Сергия?
– Нет.
– Он ни с кем не ругался, не ссорился в последнее время?
– Нет, он был очень спокойным и кротким человеком.
– А долго он в монастыре?
– Уж года четыре как. А Вы допускаете, что причина убийства из его мирской жизни?
– И этого исключить нельзя. Вчера он ведь выходил из монастыря?
– Да, я его благословил посетить госпожу Сабанееву. Она щедро жертвует монастырю и любит беседы на духовные темы, вот отец Сергей и посещал ее регулярно.
– Сегодня он был убит на тропинке. Скажите, он случайно ничего не упоминал про дела в доме Сабанеевых? Я, конечно, понимаю, что существует тайна исповеди, но может, что-то промелькнуло?
– Вы правы, тайна исповеди не позволяла ему говорить много, к тому же его послушание было не в том, чтобы распространять чужие тайны. Вот только он сокрушался неоднократно, что в доме госпожи Сабанеевой было много ненависти и зависти. А вчера сказал, что ему надо много молиться.
– О чем?
– Он обмолвился, что надо помочь ей избавиться от зла в душе.