Солотчинский призрак
Шрифт:
– Там висел портрет ее брата. А сейчас его нет, – пояснил чиновник.
Тут только Железманов понял: ранее на стене над диваном и в самом деле висел портрет мужчины в мундире. Портрет был не очень большой, поэтому Петр на него никогда особого внимания не обращал и не заметил пропажи. Сейчас остался один гвоздь и более темный квадрат на обоях. Куда мог подеваться портрет? Можно было допустить, что гвоздь не выдержал нагрузки, и портрет просто упал за диван. Но гвоздь был на месте. На всякий случай Петр Андреевич подошел к дивану и отодвинул его, надеясь увидеть раму. Вдруг веревочка, на которой держался портрет, оборвалась? Но ничего не было. Следовательно, еще
– Не переживайте, Мария Михайловна! Портрет обязательно найдется. Ведь портсигар нашелся, вот и портрет найдется, – пытался успокоить женщину Железманов. Однако она была крайне перепугана:
– Это призрак! Это он украл портрет! Вначале он пытался убить меня, теперь он украл у меня брата, – рыдала она. – Зачем меня убивать, мне и так немного осталось, я и так скоро умру!
– Никто не пытался Вас убить! Это какое-то недоразумение, оно скоро разрешится, – старался успокоить ее Петр Андреевич.
– Нет, он убьет меня!
– Не убьет, а портрет я найду, обязательно найду, – Железманов уже не знал, что пообещать, чтобы истерика закончилась. Кое-как женщину успокоили и передали на руки Люсе, та повела ее в спальню. Петру ничего не оставалось, как заняться поисками портрета. Он позвал мальчика:
– Петр, давай поможем бабушке, найдем портрет ее брата.
– А где мы будем искать?
– В доме, я думаю, что портрет в доме.
– А Вы в этом уверены?
– Скорее всего, да.
«Конечно, из дома никто не выезжал и не уходил, кроме этого жениха не первой свежести. Но мы видели, как он садился в коляску, в руках у него ничего не было. Коляска летняя, легкая, там просто так такую вещь не спрячешь. Поэтому портрет могли просто снять и куда-то запрятать, причем тут же в доме», – рассуждал молодой человек.
Брат и сестра Петровские отнеслись к пропаже и поискам равнодушно. Роман сел на террасе и закурил сигару, а Настя поднялась к себе. Петр и Павлик стали обходить комнаты, заглядывать на шкафы и за них, нагибаться и проверять полы под диванами и креслами. Они шарили по дому около получаса, и, наконец, Павлик позвал своего наставника:
– Я нашел.
Он повел Петра Андреевича на чердак. Там в конце чердачного помещения стоял портрет, он был аккуратно прислонен к стене, а рядом стояла зажженная свеча.
– Ты свечу зажег? – спросил Петр мальчика.
– Нет, тут так и было. Я вошел, а она уже горела.
– Значит, портрет стоит тут не более часа, точнее, свеча горит не более часа. Свеча толстая, но она почти уже догорела, даже если ее зажгли совсем целую, то все равно не более часа. Скорее всего, пока мы делали корабль капитана Флинта, а все остальные пили чай, на террасе портрет сняли и принесли сюда, поставили и зажгли рядом свечу.
– Это сделал призрак?
– Не думаю, не бывает никаких призраков. Давай бери свечу, а я возьму портрет.
Они аккуратно спустились по небольшой лестнице, которая вела на чердак, и оказались на верхнем этаже у окна. Павлик задул свечу, а Петр Андреевич поднес портрет к глазам. Тут он заметил интересную деталь: в углу рамы снизу застряла небольшая ниточка. Петр аккуратно извлек ее и рассмотрел. Ниточка была небольшая, около двух вершков, голубого цвета и вроде как шерстяная. Молодой человек сразу представил, как человек поднимался с портретом по лестнице,
Железманов лихорадочно перебирал, кто в каком туалете щеголял сегодня. Настя была в розовом платье, Мария Михайловна в серой юбке и блузке молочного цвета, Роман Семенович в костюме бежевого цвета. Девушки, которые прислуживали в доме, были одеты в цветастые платья. Никакого голубого цвета!
***
Портрет был возвращен на место. Еще одной загадкой стало больше. Ощущение проделок нечистой силы возникало все сильнее и сильнее. Хотя не пристало после завершения курса в обучения в университете верить во всякие суеверия. Это же сказал и отец Сергий – монах Солотчинского монастыря, который пришел к Сабанеевой на следующее утро.
– Верить в различных призраков, черных кошек, домовых – дело недостойное для настоящего христианина. Надо молиться, очищать душу постом и молитвой, тогда не будет никаких видений и дурных мыслей, – наставлял он.
Поститься в доме Сабанеевых было не особо принято. Только в Великий пост вспоминали, что по христианской традиции пища делится скоромную и постную. Хозяйка дома Сабанеевых ценила комфорт и вкусную пищу. Поэтому она не скупилась на ведение дома, продукты покупались качественные и свежие. Конечно, в первую очередь Мария Михайловна думала о себе. Не имея теплых отношений с родственниками, она прекрасно понимала, что не желает никого обрадовать наследством. А если так, то зачем тогда копить? Надо сказать, что в те времена во многих домах проявляли равнодушие ко многим требованиям культа. В храм ходили редко, постились тоже не всегда. Только крестьянское сословие добросовестно блюло все ограничения. Мария Михайловна регулярно молилась, любила читать духовную литературу и беседовать с монахами, но ограничивать себя в пище не желала. Поэтому к наставлениям относительно поста женщина старалась относиться равнодушно, но два вчерашних происшествия так взволновали ее, что она была готова пересмотреть сегодняшнее меню и попросить заменить куриный бульон севрюжьей ухой.
После разговора с Сабанеевой отец Сергий вышел на крыльцо. Петр и его ученик сидели рядом с крыльцом и пытались рисовать цветы, растущие на клумбе. Капризное среднерусское лето показало свой характер: небо затянуло тучками, того гляди начнет плакать дождичком. Поэтому ни в лес, ни на речку в этот день не пошли. Стали заниматься в усадьбе.
– Добрый день, отец Сергий! – поприветствовал духовное лицо Петр.
– День добрый, сын мой! Как успехи у Вас и у Вашего ученика?
– Спасибо, потихоньку учимся всему. Мальчик старательный, терпеливый. Если бы нас еще не отвлекали разные мелкие происшествия, – Петру надо было вывести разговор на нужную тему.
– Да, я уже слышал о двух вчерашних пропажах и находках. Нехорошее дело.
– Кому-то надо было напугать Марию Михайловну.
– Почему Вы решили, что напугать хотели именно ее? – удивился монах.
– А Вы считаете, что это не так? Ведь она очень испугалась, просто до ужаса. Недавно отравили ее любимую собачку, и теперь она боится, что покушение может быть направлено и на нее саму.
– Мне кажется, что происходящее в доме не направлено именно на Марию Михайловну. Все это зло имеет земное происхождение и направлено не столько против конкретного человека, а творится во имя удовлетворения интересов одной личности.