Сомалийский пленник
Шрифт:
Не дожидаясь ответа де Кассе, он вышел из номера. Собрав всю свою оставшуюся наличность — четыреста долларов, Андрей вышел из гостиницы и, взяв такси — вполне приличный итальянский «Фиат», отправился в порт. Таксист, оказавшийся индусом, весьма отменно говорил по-английски. Как бы случайно упомянув о своей якобы имевшей место быть поездке в Лас-Вегас, Лавров мечтательно предположил, что не худо было бы и здесь перекинуться с кем-нибудь в картишки.
— О, мистер желает поиграть в казино? — просиял улыбкой таксист. — Один мой хороший знакомый держит такое заведение. Это самое честное казино во всем Могадишо. Клянусь милостью Кришны — если вы выберете именно его, то ни за что не пожалеете. Только, мистер, я могу рассчитывать на
— Разумеется! — Андрей изобразил величественный жест. — Если казино самое честное, то с какой стати нужно будет обращаться в полицию? Конечно же, нет!
Минут через двадцать они выехали на улицу, выходящую к портовому причалу, где у пирса уныло ржавело несколько барж и пара «раскулаченных» буксиров. На просторе открывшейся бухты виднелись одни лишь моторные катера, то ли с рыбаками, то ли с пиратами, собирающимися в очередной набег.
Подрулив к ничем не примечательному портовому кабаку, таксист пригласил Лаврова пройти следом за ним. Они вошли в обеденный зал, где лишь за несколькими столиками сидели за нехитрым обедом посетители. Индус подошел к бармену-сомалийцу и что-то доверительно прошептал ему на ухо. Тот в знак согласия кивнул, придирчиво окинул Андрея оценивающим взглядом и, выйдя из-за стойки, сделал жест рукой — идем.
Пройдя через ряд захламленных кладовок, они оказались во вполне богато обставленном помещении, где звучала приглушенная музыка, а из-под потолка лили мягкий свет несколько дорогих люстр. Сразу же бросились в глаза несколько игровых карточных столов, пара рулеток, бильярд и даже один «однорукий бандит».
Игроков и крупье в белых рубашках с черными галстуками-бабочками было немного — человек пятнадцать-семнадцать. Вдоль дальней стены стояли мягкие диваны, развернутые спинкой к входу, рядом с которыми томились в ожидании клиентов несколько бронзоволиких девиц, в не по-мусульмански откровенных нарядах. Из-за спинки самого дальнего дивана выглядывали чьи-то голые коленки, оттуда же доносились и приглушенные охи. Судя по всему, здесь стесняться было не принято, и красотки обслуживали клиентов прямо в общем зале.
Указав на свободный карточный стол, у которого околачивался интеллигентного вида крупье в очках, похожий на японца, бармен спешно удалился. Сделав первую ставку в десять долларов, что сразу же привлекло к нему любопытные взгляды от соседних столов, Андрей понял, что переборщил — здесь начинали с меньших сумм.
Несмотря на свою интуицию и знание всевозможных тонкостей покера, ставку к концу игры он безнадежно потерял. Крупье и впрямь оказался асом карточной игры. Сделав еще пару ставок с тем же явным неуспехом, Лавров начал присматриваться к соседним столам. Как он смог заметить, и там тоже банковали спецы весьма и весьма высокого класса. Поэтому надеяться на шальной выигрыш, да еще с учетом того, что карты имели хоть и неразличимый, но — как ни верти — крап, делом было безнадежным.
В принципе, пусть и неудачно сыграв в покер три раза подряд, Андрей начал интуитивно улавливать «алгоритм» работы крупье и рано или поздно он смог бы «подобрать ключики» к тому, чтобы сорвать банк. Но времени и денег было маловато. Нужно было играть наверняка. Вот если бы в бильярд…
И тут, словно откликнувшись на его мысленный запрос, в зале появился приземистый толстячок с мощной шеей, на которой болталась золотая цепь толщиной в палец с кулоном из крупного аметиста. При появлении толстячка публика притихла и как будто даже сникла. Покровительственно оглядев зал, мужчина подошел к бильярдному столу и, взяв кий, что-то объявил по-сомалийски. Заметив, что его клиент ничего не понял, крупье на ломаном английском пояснил, что «господин Ахмеджин предлагает сразиться с ним в бильярд».
Ахмеджин, заметив белого, снисходительно ухмыльнулся и на ломаном английском небрежно проговорил:
— Эй, белая смешная человека, попробовать я обыграй. Ты бояться?
Встав из-за стола, Лавров поинтересовался, какую именно игру предпочитает господин Ахмеджин. Как явствовало из ответа толстячка, тот предпочитал местный аналог классической «американки». Наспех уточнив особенности предложенного варианта игры, Андрей решительно сделал ставку ту же, что и толстячок, — сто баксов. В зале сразу настала тишина. К бильярду сбежались все, кто был за другими столами. Поправляя одежду, примчались даже те двое, что пару минут назад миловались на дальнем диване.
Несмотря на то что по части бильярда среди сослуживцев Лавров заслуженно считался бессменным чемпионом, первую партию под язвительные замечания и насмешки зрителей он проиграл. И это было не случайно. Он специально сделал затравку на то, чтобы невесть что возомнивший о себе «индюк с цепком» втянулся в игру и его можно было «раскрутить», что называется, по полной программе. Задев рукой карман брюк, он ощутил лежащий в нем сувенир, который купил вчера на благотворительном вечере. И тут его осенило…
Когда началась вторая партия, к удивлению и зрителей, и Ахмеджина, белый чудак зачем-то достал из кармана вырезанную из простого камня фигурку носорога и, о чем-то с ним пошептавшись, несколько раз провел его крохотным рогом по своему кию. Наблюдая за ним, одни откровенно потешались, другие крутили пальцем у виска. Однако смех и издевки закончились мгновенно, как только чужак с ходу загнал карамболь сразу в обе лузы. И пошло-поехало…
После каждого его удара шары послушно ныряли в тесные лузы, тогда как Ахмеджин все чаще и чаще начал делать промахи, злясь и нервничая. Зрители, уже испуганно глядя на Андрея, перешептывались меж собой: «Вуду! Он — вуду!..» Ставки поднимались все выше и выше. И вот наступил закономерный финал — Ахмеджин снял с шеи свой цепок, вытряс из карманов остатки наличности, сделал ставку и… с треском проиграл.
Собрав выигрыш в барсетку, тут же купленную у одного из игроков за щедро брошенную десятку долларов, Лавров, не мешкая, направился к выходу. Но у самой двери, закрыв ее на ключ, дорогу ему неожиданно преградил широченный, иссиня-черный верзила с пудовыми кулаками. В зале тут же настала тишина. Андрей оглянулся и увидел, что толстячок достал пистолет и, сняв его с предохранителя, не спеша изготавливается к стрельбе. Презрительно усмехнувшись, Лавров грозно рявкнул:
— Тартып!
Достав из кармана носорога, он снова с ним о чем-то пошептался и провел его рогом по торцу своего крепко сжатого кулака. Затем одним властным махом указательного пальца он заставил опешившего верзилу-негра отойти от двери и, коротко замахнувшись, с резким выкриком нанес по ней сокрушительный удар. Зал испуганно ахнул, когда с грохотом и треском кулак проломил толстенную филенку, выбив ее напрочь. Снова обернувшись к толстячку, Лавров вновь что-то прошептал носорогу и, поводив его рогом по левой ладони, со свирепым видом обратил ее к Ахмеджину. Тот с испуганным воплем отпрыгнул в сторону, как видно, напрочь потеряв охоту меряться силами с загадочным незнакомцем, обладающим некими сверхъестественными способностями.
Забрав у негра ключ, Андрей открыл дверь и указательным пальцем поманил к себе крупье-«японца».
— Переведи всем, — властно распорядился он. — Я ухожу, но оставляю на пороге своего помощника. Дотрагиваться или переступать через него ровно пятнадцать минут никому не советую — всех тут же ждет немедленная смерть!
Изобразив многозначительную, злобную улыбку, он вновь что-то прошептал фигурке носорога. Затем бережно, словно мину, готовую ежесекундно взорваться, Лавров поставил фигурку на порог и, сделав над ней пассы ладонями с растопыренными пальцами, на цыпочках осторожно отступил назад. Приложив палец к губам и издав предупреждающее «Тсс!..», он скрылся в лабиринте кладовок, оставив ошарашенных и напуганных клиентов и персонал казино в полной растерянности.