Сон в красном тереме. Том 1
Шрифт:
Фын-цзе обессилела от вспыхнувшего в ней гнева, но потом быстро овладела собой и бросилась бежать к дому. Девочка-служанка, выходившая из ворот, при ее появлении пустилась наутек. Фын-цзе окликнула ее по имени. Девочка оказалась умной и сообразительной и как только поняла, что скрыться не удастся, бросилась навстречу Фын-цзе и с улыбкой сказала:
– Я как раз хотела идти сообщить вам, госпожа, а вы сами пришли!..
– Что сообщить? – спросила ее Фын-цзе.
– Второй господин дома… – ответила та и повторила все, что незадолго перед этим слышала Фын-цзе.
– А ты что в это время делала? – обрушилась на нее Фын-цзе. – Почему раньше меня не предупредила, а как только я пришла, ты стала оправдываться?
Она размахнулась, изо всех сил дала служанке оплеуху, от которой та буквально отлетела в сторону, а сама, крадучись, стала пробираться дальше.
– Хорошо бы, если б твой Янь-ван поскорее издох! – услышала она вдруг доносившийся через окно голос.
– Если она умрет, мне придется взять другую! – раздался в ответ голос Цзя Ляня. – Чем я могу поручиться, что та окажется лучше?
– Когда она умрет, сделай своей законной женой Пин-эр, – вновь послышался голос. – Она добрее!
– Она даже Пин-эр ко мне не подпускает, – сказал Цзя Лянь. – Пин-эр на нее обижена, но не смеет сказать вслух. И чем только я в своей жизни провинился, что мне попалась такая якша [142] .
При этих словах Фын-цзе всем телом затряслась от злости, а когда услышала, как хвалят Пин-эр, совершенно перестала владеть собой, ибо подумала, что Пин-эр за глаза ропщет на нее. Выпитое вино еще больше усилило возбуждение Фын-цзе, она повернулась и дала Пин-эр две оплеухи, а затем, распахнув дверь, устремилась в комнату, вцепилась в жену Бао Эра и принялась ее колотить. Но, боясь, как бы Цзя Лянь не убежал, она загородила дверь и разразилась бранью:
142
Якша – злой дух (инд.).
– Потаскушка! Подлая тварь! Крадешь мужа у жены да еще желаешь ей смерти!.. Пин-эр, иди сюда! Все вы проститутки, свиты одной веревочкой, все вы меня ненавидите! Только и знаете, что за глаза меня обманывать!
Она снова дала Пин-эр несколько пощечин. Пин-эр некому было жаловаться на несправедливо полученную обиду. Сдерживая слезы, она стала браниться:
– Мало того что вы сами занимаетесь бесстыжими делами, еще и меня впутываете!..
Она не выдержала, бросилась на жену Бао Эра и принялась колотить ее.
Надо сказать, что Цзя Лянь уже успел выпить, пришел домой в приподнятом настроении и не поостерегся. Появление Фын-цзе застало его врасплох, и он не знал, что делать. Вмешательство Пин-эр вывело его из себя. Когда Фын-цзе била жену Бао Эра, он был смущен и чувствовал, что вмешиваться неудобно, но когда в это дело ввязалась Пин-эр, он вышел из себя и, пнув ее ногой, закричал:
– Блудная девка! И ты в драку!
Пин-эр отличалась трусливым характером и, как только услышала голос Цзя Ляня, совсем приуныла.
– Зачем вы меня вмешиваете в свои дела? – воскликнула она голосом, прерывающимся от рыданий.
Фын-цзе мгновенно заметила, что Пин-эр боится Цзя Ляня. Она еще больше разгневалась и бросилась на Пин-эр, крича, чтобы она снова била жену Бао Эра. Доведенная до отчаяния, Пин-эр бросилась искать нож, намереваясь покончить с собой. Но как только она выбежала из комнаты, служанки задержали ее и принялись утешать. Фын-цзе, заметив, что Пин-эр хочет покончить с собой, бросилась к Цзя Ляню, обхватила его руками и запричитала:
– Они все хотят меня погубить! Я все слышала! И меня же еще пугают! Лучше ты сам задуши меня!
– Нечего тебе искать смерти! – вскипев от гнева, закричал Цзя Лянь, хватая со стены меч. – Я всех перебью! Пусть мне придется поплатиться за это жизнью, но и вам не жить!
В разгар скандала появилась госпожа Ю, а за нею целая толпа слуг и служанок.
– Что случилось? – воскликнула она. – Только что все веселились, а тут вдруг скандал!
Однако Цзя Лянь был пьян и в присутствии людей еще больше распоясался. Он закричал, что убьет Фын-цзе. Зато Фын-цзе в присутствии других притихла, решила не проявлять свою грубость и, плача, побежала к матушке Цзя.
Пьеса в это время уже окончилась, и матушка Цзя отдыхала. Фын-цзе бросилась к ней в ноги.
– Бабушка, спасите меня! – взмолилась она. – Мой муж собирается меня убить.
– В чем дело?! – переполошились матушка Цзя и госпожа Син.
– Я только что пошла домой переодеваться, – стала рассказывать Фын-цзе, – и вдруг слышу, что второй господин Цзя Лянь с кем-то разговаривает! Мне показалось, что у него гости, и я не посмела войти туда, а стала слушать под окном. Оказалось, у него жена Бао Эра! Они с ней советовались, как меня извести, хотели подсыпать мне яду, а после моей смерти муж обещал сделать своей законной женой Пин-эр! Я, конечно, рассердилась, в сердцах поколотила Пин-эр, но с ним не посмела ругаться и только спросила, за что он хочет погубить меня. Цзя Ляню стало стыдно, и он погнался за мной, чтобы убить!
– Этого еще не хватало! – выслушав ее, закричала матушка Цзя, приняв все за правду. – Ну-ка, приведите сюда этого негодяя!
Не успела она произнести эту фразу, как появился Цзя Лянь. В руках у него был меч, толпа слуг гналась за ним. Но тот ни на кого не обращал внимания, так как полагал, что матушка Цзя его любит и поэтому все сойдет ему с рук.
– Негодяй! – закричали госпожа Син и госпожа Ван, бросаясь ему навстречу. – Ты совсем с ума сошел! Ведь старая госпожа здесь!
– Старая госпожа ей во всем попустительствует, иначе эта дрянь не посмела бы мне перечить! – крикнул в ответ Цзя Лянь и остановился, исподлобья глядя на стоявших перед ним людей. – Она даже вздумала меня ругать!
– Вон отсюда! – закричала госпожа Син, вырывая меч из рук Цзя Ляня.
Цзя Лянь, нагло кривляясь, нес всякую чепуху.
– Я знаю, что ты нас, женщин, ни в грош не ставишь! – закричала на него матушка Цзя. – Позовите сюда его отца! Если он нас не слушает, посмотрим, уйдет ли он тогда!
Цзя Лянь бросился вон. Он был так разгневан, что не пошел домой, а отправился ночевать в свой кабинет.
Госпожа Син и госпожа Ван стали успокаивать Фын-цзе.
– Ну что за важность! – сказала матушка Цзя. – Он еще молод, жаден, как кошка, разве его удержишь? В молодости все допускают ошибки! Все я виновата! Позволила ей выпить лишнего, а у нее от этого вспыхнула ревность!