Сонет 5 Уильяма Шекспира — отвергнутый образ мифа. Shakespeare's Sonnet 5, is a rejected image from the myth
Шрифт:
Стоит напомнить, что данный поэтический образ служил в качестве «аллюзии» в переводах на английский «Одиссеи» и «Илиады» Гомера переводчиком и писателем Александром Поупом сопоставляя с оригинальным текстом на английском сонета 5 в первом сборнике Quarto 1609 года, каждый исследователь может найти очевидное образное сходство.
По определению критика Джона Мюррея в опубликованных очерках «Мифологический, исторический и географический комментарии Поупа к Гомеру», где он дал полное объяснение спорному поэтическому образу «hovers», «парящих» или «парящих» Хорай, юных богинь, парящихся в хороводе из интерпретации греческих мифов «Гимна Афродите» Гомера, следующими образом:
«The seasons were personified by the ancients; the Greeks represented them generally as women but on some antique monuments they are depicted as winged children with attributes peculiar to each season». «Древние греки олицетворяли времена года, представляли их в большинстве случаев в виде женщин, но на некоторых античных памятниках старины они изображались как крылатые дети с атрибутами, характерными для каждого времени года». (Murray, John. «A Classical Manual», being a «Mythological, Historical» and «Geographical Commentary on Pope's Homer», and Dryden's Aeneid of «Virgil with a Copious Index». Albemarle Street, London. 1833, p. 256).
Определённо, но Уильям Шекспир оперировал ссылкой на мифологический сюжет из древнегреческих мифов, взяв в качестве образца поэтический образ «seasons», «сезонов года»; «hovers» («howers» из Quarto 1609), «парящих» или «парящих» Хорай, которому нашёл применения не только в сонете 5 но и в содержании пары анакреонтических сонетов 153 и 154.
Именно, этот поэтический образ «hovers», «парящих» или «парящих» Хорай играл исключительную и незаменимую роль в более широком понимании персонифицированных «сезонов года» в облике юных богинь , дочерей Зевса, прислуживающих Афродите, в тоже время этот необычайно выразительный образ греческой мифологии является сюжетообразующей «аллюзией», буквально для всех 154-х сонетов имея прямую ссылку на древнегреческую мифологию в интерпретациях Гесиода и Гомера. (Hesiod: «Works and Days» pp. 74—75). (Homeric «Hymn to Aphrodite» 6. Line 5—13).
— Confer!
________________
________________
Original text by Hesiod «Works and Days», «Pandora and the Jar», line 60—83
(Hesiod. The Homeric Hymns and Homerica with an English Translation by Hugh G. Evelyn-White.
Works and Days. Cambridge, MA., Harvard University Press; London, William Heinemann Ltd. 1914).
This text is distributed for nonprofit and educational use only.
«So said the father of men and gods, and laughed aloud. And he bade famous Hephaestus make haste and mix earth with water and to put in it the voice and strength of human kind, and fashion a sweet, lovely maiden-shape, like to the immortal goddesses in face; and Athene to teach her needlework and the weaving of the varied web; and golden Aphrodite to shed grace upon her head and cruel longing and cares that weary the limbs. And he charged Hermes the guide, the Slayer of Argus, to put in her a shameless mind and a deceitful nature.
So he ordered. And they obeyed the lord Zeus the son of Cronos. Forthwith the famous Lame God moulded clay in the likeness of a modest maid, as the son of Cronos purposed. And the goddess bright-eyed Athene girded and clothed her, and the divine Graces and queenly Persuasion put necklaces of gold upon her, and the rich-haired Hours crowned her head with spring flowers. And Pallas Athene bedecked her form with all manners of finery. Also the Guide, the Slayer of Argus, contrived within her lies and crafty words and a deceitful nature at the will of loud thundering Zeus, and the Herald of the gods put speech in her. And he called this woman Pandora (All Endowed), because all they who dwelt on Olympus gave each a gift, a plague to men who eat bread» (60—83).
Hesiod «Works and Days», «Pandora and the Jar», line 60—83.
«Так сказал отец людей и богов и громко рассмеялся. И он велел знаменитому Гефесту поспешить и смешать землю с водой, и вложить в неё голос и силу человеческого рода, и создать милую, прелестную девичью фигуру, лицом подобную бессмертным богиням; и Афине научить её рукоделию и плетению разнообразной паутины; и златокудрой Афродите. чтобы пролить благодать на её голову и избавить от жестокой тоски и забот, которые утомляли её члены. И он поручил Гермесу, проводнику, Победителю Аргуса вложить в неё, бесстыдный ум и лживую натуру.
Так он приказал. И они повиновались повелителю Зевсу, сыну Кроноса. И тотчас знаменитый Хромой Бог вылепил из глины подобие скромной девушки, как и задумал сын Кроноса. И ясноокая богиня Афина препоясала и одела её, и божественные Грации и царственная Убеждённость надели на неё золотые ожерелья, и пышноволосые Хораи (Horae, Horai) увенчали её голову весенними цветами. И Афина Паллада украсила её тело всевозможными нарядами. Также Проводник, истребитель Аргуса, вложил в неё ложь, коварные слова и лживую натуру по воле громогласного Зевса, и Предвестник богов вложил в неё речь. И он назвал эту женщину Пандорой (Наделённая Всем), потому что все, кто жил на Олимпе, каждый подарил по подарку — чуму для людей, которые едят хлеб» (60—83).
Гесиод, «Труды и дни», «Пандора и Сосуд», 60—83.
(Литературный перевод Свами Ранинанда 22.07.2024).
(Примечание от автора эссе: прошу не путать Хорай с Персефоной, имевших одного и того же отца, властелина Олимпа бога Зевса. Согласно, древнегреческой мифологии и религии политеизма, Персефона (Persephone) или Кора, являлась дочерью Зевса и Деметры. Она стала царицей подземного мира после того, как Персефону похитил её дядя Аид, царь подземного царства, который позднее взял её в супруги.
Ящик Пандоры — артефакт в греческой мифологии, связанный с мифом о Пандоре из поэмы Гесиода «Труды и дни», «Works and Days», написанной около 700 года до нашей эры. Гесиод рассказывал, что любопытство заставило её открыть сосуд, оставленный на попечение мужа, и тем самым наслать проклятия на человечество. Более поздние версии этой истории были разнообразны, и в некоторых литературных и художественных трактовках основное внимание уделялось содержимому, а не самой Пандоре. Сосуд, упомянутый в первоначальном версии мифа, на самом деле был большим кувшином, но позднее был неправильно переведён и назван — «ящиком Пандоры». В наше время из этой мифологической истории выросла идиома, означающая, как «какой-нибудь источник больших и неожиданных неприятностей» или, как вариант, «подарок, который кажется ценным, но на самом деле является проклятием»).
По определению, Карла Кереньи (Carl Kerenyi): «В греческой мифологии изначально, Хораи были олицетворением природы в качестве персонифицированных сезонных циклов», отражающих смену времена год в лице 4-х молодых богинь, дочерей Зевса и Фемиды, но в более поздние времена они стали считаться в целом богинями порядка и естественной справедливости. «They bring and bestow ripeness, they come and go in accordance with the firm law of the periodicities of nature and of life», «Они приносят и даруют зрелость, они приходят и уходят в соответствии с незыблемым законом периодичности природы и жизни», — резюмировал критик Карл Кереньи (Carl Kerenyi), добавив, следующее: «Horai means 'the correct moment'», «Хорая означает «подходящий момент». Традиционно они охраняли врата Олимпа, способствовали плодородию земли, и соединяли звёзды и созвездия на небосводе». (References to the Horai in classical sources are credited in Carl Kerenyi's synthesis of all the mythology, The Gods of the Greeks 1951, pp. 101f and passim to index, «Horai»).