Сонная ученица
Шрифт:
Незнакомец был встречен Соколом, точно лучший друг, пробыл в доме минут десять, и почти бегом пошел вниз по тропе. Даже мое зрение его не ловило, мои чувства молчали. Сожравшее дом черное пламя навсегда закрыло обзор, не позволяя подсмотреть и прдслушать беседу.
Эльф. Эльф. Эльф! Такой же нечитаемый, как и асассины! Кто же ты? Что ты делал у Сокола? Проверял - один ли он, беззащитен ли? Или здесь нечто другое? Не последнюю ли волю Номара выполнял? Мне казалось, отыщи я этого растреклятого длинноухого, и выйду на убийц моего любимого. Но как?
Я ополоснула лицо водой, а потом плюнула на все, заперла
Изведя небольшое озерцо воды, я закуталась в полотенце и прошмыгнула мимо тактично отвернувшихся Пучка с Милем, обрядилась в боевые тряпки. После пожара - это все, что у меня осталось из вещей.
– Ирава, меня убивать не надо, - на всякий случай предупредил Пучок, рассматривая мой неполный доспех.
– Поживешь пока, - я уселась за стол, хищно осмотрела тарелки, надергала себе отовсюду понемногу и принялась есть, краем глаза отмечая, как Людоед пожал эльфу руку. Я поперхнулась, разъяренно зыркнула на их довольные физиономии и принялась выдумывать кару. Заговорщики демоновы, знали, как меня выманить!
– Миль, от моего выигрыша что-то осталось? Или стоит пройтись по злачным кварталам и ограбить парочку бедолаг?
– невинно поинтересовалась я.
– Так мы почти не тратили. По мелочам… - глядя на меня, точно на тварь Запредельного, принялся оправдываться Людоед.
– Значит, на одежду хватит.
– То-то ты такая злая, - резюмировал догадливый эльф.
Чудище ты эльфийское, нашел причину для злости. Мне бы тех гадов разыскать, которые Сокола моего расстреляли. Вот тогда я успокоюсь.
Непрогретый недавно запаленным камином воздух приятно холодил вымытую кожу. Мокрые волосы я закрутила полотенцем, и теперь не боялась замерзнуть. Это придало мне сил и решимости. Покончив с ужином (для меня он был завтраком, причем позавчерашним), я отодвинула тарелку в строну, подперев подбородок кулаком тоскливо посмотрела на своих спасителей, и спокойно сказала:
– А теперь вы оба расскажите мне все, что знаете про Номара Сьятора. Все-все!
Людоед потупился. Эльф удивленно пошевелил бровями.
– Я жду, - продолжала я на них наседать.
– Миль, ты первый. Ты знал его дольше всех.
Бывший начальник императорской охраны поерзал на стуле и медленно начал:
– Когда Номар попал в поле зрения императорских чародеев, ему едва исполнилось девять лет. Его родители прибыли из Ири по приглашению императора Калессы…
В любой другой стране мира ирийцами пугают детей. Мол, не послушаешься мамок-нянек, придет ведьмак из Ири, превратит в паука, посадит в банку и будет по лапке в день отрывать. Куда бы ни приехал гражданин легендарного государства, всюду почитали его за опасного шпиона, приставляли соглядатых и при малейшей возможности стремились выдворить за границы. Но только не в Калессе. Ее император искренне восхищался сильным соседом, подражая даже в мелочах. Он приглашал к себе лучших ирийских архитекторов, художников, металлургов, чародеев и ведьм. Преклонялся, лелея мечту однажды перещеголять грозную Ирь, завоевать, присоединить к империи. Пусть не самому. Но внукам вполне будет под силу.
И, о чудо, выстроенная по ирийскому плану столица Калессы Мизална переплюнула многие города соседки, теряющие краски
Возможно, поэтому маленький Номар не замкнулся в себе в чужом государстве, не испугался бурлящей столичной жизни. Он резко отличался от прочих чародейских учеников самостоятельностью суждений и серьезным отношением к жизни.
Переехав от родителей в учительский дом, он прилежно занимался, не упуская возможности пошалить. Он смело верховодил вдвое старшими товарищами, удивительным образом оставаясь безнаказанным после не совсем безобидных шалостей.
Талант к Сновидчеству проявился у него давно, но подходящего наставника не находилось. Учитель явного чародейства имел смутные представления о другой стороне науки, и ни чем помочь любознательному парню не мог.
После случая с Милем, мальчик набрался наглости обратиться с прошением лично к Императору. Дескать, в Ири есть подходящая кандидатура - эльф Лиц Анверо двести восьмидесяти девяти лет отроду, совсем еще юноша по меркам долгоживущих.
Прибывший в Мизалну Лиц чародеем оказался потомственным, начитанным и искусным в науке. Именно он помог Номару превратиться в того, кем он стал.
– Дальше ты, - кивнул Миль Пучку.
– Я в ваших чародейских штучках не разбираюсь.
Мастер боя пожал плечами. Мол, как знаешь, и продолжил.
– Среди просвещенной публики ходили разные слухи про твоего учителя, Ирава. Если сопоставить различные источники, картина вырисовывается следующая.
С переменным успехом на протяжении многих лет Калесса вела войну с Орчьим ханством за спорные территории. Требовались не дюжие силы, чтобы противостоять ордам хана Зеленой Бутыли. Пользуясь этим, Номар с Лицем выразили желание помогать армии и тут же получили в распоряжение лабораторию при дворце и неограниченный бюджет на исследования. Они раскладывали на части живую природу, создавали чудовищ послушных командам и свирепых на поле боя. Сьятор и Анверо прославились. Когда мирный договор с ханством был подписан, лабораторию за ними оставили.
Номара занимали вполне конкретные вопросы: как понять человеческую психологию, как заставить людей подчиняться невысказанным командам, как, к примеру, из дурочка вылепить гения. Скорее всего, интерес был чисто научным, так как к власти и вселенскому могуществу чародей не стремился. А вот Лиц Анверо с интересом отнесся к достижениям ученика и друга, направляя его, подкидывая идеи.
Однажды Император пожелал узнавать, что творится в провинциях, не покидая дворца в Мизалне, и дал чародеям задание. Первыми и единственными, справившимися с ним были Номар с Лицем. Созданный ими артефакт, вскоре прозванный Сферой Наблюдения, занимал всю лабораторию, сияя точно полная луна. Заглянув в Сферу, можно было проследить передвижения всех жителей империи, принесших клятву верности Калессе в день своего совершеннолетия либо принятия гражданства.