Соперник Византии
Шрифт:
Встреча Святослава с войском, ушедшим из Переяславца и Доростола, произошла у устья Днестра. Улеб шел навстречу с братом, понурив голову, а Волк бодрым шагом, готовый все объяснить Великому князю, но успел только поклониться и вымолвить: «Великий князь...» - как получил такую затрещину, что еле устоял на ногах.
– Почему ты оставил Доростол? Почему ты не защищал его до живота своего? Это кто?
– Святослав указал на воинов, выходящих из лодий, - это вой Руси или поганые хазары и трусливые греки? Это стадо баранов, а где гепарды, львы и тигры, с которыми я брал Хазарию?
– Позволь молвить слово, князь, - молил Волк.
– Молвить будешь на кмете!
– Святослав еле сдерживал гнев, он-то думал, что крепость Доростол осталась за ним. Откуда можно было бы начинать новую войну. Он оглянулся и громко крикнул:
– Кмет здесь, где я стою! Всех воевод и сотников сюда!
Забегали слуги, клали камни, а на них доски. Только Святославу принесли складной
– Говори!
Волк уже пришел в себя. Он понял, что от того, как он изложит событие, зависит его жизнь. Князь хмуро опустил голову на руку, так что клок волос его упал на глаз и серьгу с белыми жемчугами, закрыв их, и казалось, что Святослав приготовился слушать непомерную глупость, которую совершило его войско, спасая свою шкуру при обороне Доростола. Волк сразу начал с сути:
– Еще ты, князь, наставляя меня, говорил, чтобы не чинили мы препятствий люду духовному, монахам и монашенкам, убогим и нищим. Так вот, под видом монахов и убогих в город проникли банды, а когда подступило войско болгар и мы обороняли крепость, в спины нам посылали стрелы. Стреляли отовсюду: из окон, дверей, проулков. Вой гибли и на стенах, и в городе.
Тут поднялся великан Икмор, он со Сфенкелем сопровождал Святослава в Киев и бился с печенегами.
– Если вы знали, что банды в городе, так ты что, Волк? Только ушами хлопал? Почему ты их раньше не прихлопнул?
– Мы узнали об этом за день до прихода болгарских войск. В основном банда поселилась в монастыре, и князь Улеб вызвался уничтожить их, но когда появился там, они все исчезли. Видимо, их кто-то предупредил. До сих пор ломаю голову. А с утра начался штурм крепости. Вой стали гибнуть на стенах и в городе. На кмете мы решили уходить, иначе все погибли бы и город не удержали. Я спасал войско, князь, а не шкуру свою!
Наступило молчание. Потом поднялся Шивон. За все время войны в Болгарии он ничуть не изменился. Так же был пестро одет, в широченных шароварах малинового цвета, а на голове появилась круглая шапка, похожая на блин, с разноцветным пером.
– Позволь мне сказать, князь.
Святослав кивнул.
– Мыслю я вот таким порядком. Разумно ли поступил Волк али не разумно? У меня десять хлопцев подстрелили. Они ведь исподтишка стреляли, откуда не ждешь, и тут же исчезали. Это как червь в дереве, чем дольше живет, тем больше грызет, пока дерево само не рухнет. Потому мыслю -Волк поступил разумно.
Поднялся Кол, прозвищем или именем так названный, никто не знал, но длинный, сухой, с вытянутой головой, похожий на зажженную свечу, невероятно прыткий и ловкий. Показав на Шивона, сказал:
– Вот у пивеня десять погибло, а у меня на стене из сотни восемнадцать. И стреляли, гады, в спину. Уж если виноват Волк, то виноваты и мы все.
И вдруг Шивон вскочил, как ужаленный:
– Великий князь! Прикажи им заткнуться. Не называть меня пивенем. Разве я похож на петуха? Ведь сгоряча могу и рубануть обидчика!..
Кол всегда был ядовитым человеком, ехидным, вопросы задавал ехидные и шутки отпускал ехидные. Но сейчас он, видимо, превзошел самого себя.
– Да нет, Боже упаси, - он поднял к небу свои длинные, как грабли, руки, - ты вовсе не похож на пивеня. Это петух похож на тебя!
Наступила тишина, потом еле слышный хлип, потом хихиканье, а уж следом хохот, даже князь повернулся, пытаясь скрыть свою усмешку. Ответ Кола уже гулял по войску, и то там, то тут кто-то пересказывал, а вокруг хохотали. Ничего не скажешь, Шивона знали все, и прозвище прилипло к нему навсегда, до смерти, и никакой князь отменить его не смог бы.
После такой разрядки не только на кмете, но и во всем войске не было смысла продолжать разговор, потому что Святославу все стало понятно. Он поднялся и сказал:
– Идем на Переяславец и Доростол, будем брать одновременно. На том стою!
И пошел к костру, на котором уже готовилось мясо, стеля по земле аромат жареного, и стоял откупоренный бочонок с вином. Все участники кмета потянулись за князем.
Переяславец спал, как и Доростол. Только на стенах крепостей кое-где горели факелы. Умением незаметно подплыть или приблизиться к врагу или зверю отличались русы. В корне своем звероловы, охотники, скалолазы, неутомимые ходоки, они покоряли весь мир природы, вписываясь в нее, служа и поклоняясь ей. И духи природы помогали им. На стенах крепости стража ходила от факела к факелу, где встречалась и порой беззаботно болтала, чтобы скоротать ночь. А ночи в Болгарии черные, особо когда тучи закрывают небо. И вот когда в очередной раз стража встретилась у факела, две стрелы, очень метко выстреленные, поразили воинов, даже не вскрикнувших, и они одновременно рухнули на стены. Земля вокруг зашевелилась, и воины полезли на стены. Первыми, как и в прошлый раз, взобрались ладожане, за ними хлопцы Шивона. В бою они были ловки и юрки, как обезьяны, да и сам Шивон проявлял чудеса изворотливости.
Ворота отворились, и конница Святослава влетела в спящий
143
Хроника Феофилакта Симокатты, где в 8 книге повествуется о событиях, датированных 600 г. н.э. «Коментиол... отправился в Нови (на Дунае) и, желая пойти тропою Траяна, или так называемой Траянской дорогой, собрал там несколько из местных жителей и потребовал, чтобы они дали проводника. Местные жители отсоветовали ему идти этой дорогой. Придя в гнев, Коментиол казнил двоих. Тогда жители Нов сказали полководцу, что нет у них человека, который мог бы показать эту тропу, но что за 12 миль отсюда остался еще глубокий старик 102 лет от роду; они утверждали, что он знает военную тропу императора Траяна. Отправившись в эти места, стратиг Коментиол велел этому старику стать его проводником. Старик сильно колебался и предупреждал, что время неподходящее, глубокая осень, что дорога опасна, о трудности пути, о завалах, о бывающих там холодах, и по этой дороге не ходили вот уже 90 лет. Но полководец настаивал, не слушая старика, и ромейские войска приступили к этому переходу. И вот случилось, что в эти дни ударил необычно сильный мороз, все покрылось глубоким льдом, а так как поднялся еще сильный ветер, резкий, то многие из ромейского войска погибли и большая часть вьючных животных. В крайне плачевном состоянии Коментиол добрался до Филиппо ля».
Троянский перевал существует и в настоящее время. Он расположен в 50 км западнее Шипкинского перевала. В 1878 году корпус генерала Карцева (повторяя путь императора Траяна, стратига Коментиола и полководца Святослава) прошел на юг древним Траянским перевалом (доступным лишь коню и пешеходу) и ударил в тыл турецкой армии.»
– Идем по тропе, - решил князь.
– На том стою!
На следующий день войско Святослава вошло в небольшой городок Нов. Погода была славная, конец месяца серпеня, фрукты вызрели и в обилии покрывали сады. Князь поручил Божану разузнать, знает ли кто из местных дорогу через перевал. Нашли семью, в которой проживал семидесятилетний старик, знавший о тропе, но сам никогда не ходил. Он сказал, что его дедушка пытался как-то провести войско славян, но они вернулись назад из-за обильных дождей и селевых потоков. Но у него сохранились записи прадедушки, в которых нарисован и путь через перевал. Старик знает подходы к нему и обещал проводить только до половины пути. Святослав задумался. Погода как бы благоприятствовала, но как там, наверху, где сверкали лучи солнца на белой шапке вечно живущего снега? Правда, вой его и он сам привыкли к неожиданным прихотям природы, он ходил в походы и в снег, и в стужу, но в горах опасность была вдвойне - обвалы, водяные потоки и полная неизвестность, в каком состоянии тропа. По сведению местных жителей, лето сухое, устойчивое к теплу. И Святослав решился на переход.