Состязание. Странствие
Шрифт:
— Господин капитан считает, что нам с Нансеном доставляло удовольствие?..
Начальник доказывает, что ему и впрямь присущи качества руководителя. Он не отвечает.
Но в последующие тяжелые, холодные дни они часто думают о двойном спальном мешке.
Они доходят — почти — до восемьдесят второй параллели и устраивают склад. Собаки Амундсена выбились из сил. На обратном пути двух из них сажают на другие сани. Но они скатываются с саней и замерзают. Рубя на части одну тушу, Вистинг на растертой упряжью груди обнаруживает гноящуюся рану. Он закапывает тушу в снег, чтобы другие собаки не отравились. Ночью просыпается
Первая тройка тоже вернулась. Заброска проведена успешно. Теперь пусть приходит зима.
Скотт IV
Одни моторные сани все еще стоят на шельфовом леднике в открытом ветрам проливе Мак-Мёрдо. Стоят в нескольких километрах от материка в окружении ящиков с запасными частями и сотен бочек с нефтью и керосином. Обернутые брезентом, они смахивают на маленькое суденышко. Сейчас они поедут на базу.
Заработал мотор, и резкое тарахтение возвещает, что в Антарктиде наступили новые времена. Важно шествует через лед депутация пингвинов, протестуя против неведомого доселе шума. Ветер разносит ядовитый газ из мотора; восторженный молодой человек размахивает шапкой, приветствуя первые зловония на ледовом континенте. Трое саней, привезенных экспедицией, обошлись в сотни тысяч фунтов стерлингов. Внезапно кто-то из людей проваливается одной ногой в воду.
Тут же начинают проваливаться и сани, одна гусеница медленно уходит под лед, сани буксуют, кренятся и падают набок.
Шлепая по выступившей воде, к саням бросаются два десятка человек с веревками — моряки, умеющие молниеносно вязать крепкие узлы. Сантиметр за сантиметром они поднимают сани и ставят их прямо.
Подоспевает Скотт, сани готовы к движению, снова запускается мотор. Но сани опять проваливаются. Кто-то орет:
— Поберегись!..
Они разбегаются в стороны, сани дыбятся, уходят под воду задним концом, на секунду застывают, напоминая торчащий из моря темный кулак, потом исчезают навсегда.
Люди поспешно выбираются на берег.
Двое саней целы.
Мысль о моторных санях не дает Амундсену спать по ночам.
Скотт устроил свою базу в двадцати пяти километрах от мыса Хат-Пойнт, где в свое время обосновались участники экспедиции «Дискавери» во главе с Шеклтоном. 24 января 1911 года Скотт выходит на юг для заброски провианта на первый склад. В отряде одиннадцать человек, некоторые из них умеют ходить на лыжах; восемь пони и двадцать шесть собак тянут сани.
И собаки и пони уже использовались англичанами в полярных областях, но сочетание разных тягловых животных создает дополнительные трудности. Собаки способны вдруг метнуться в сторону, чтобы попытаться ухватить кусочек окорока пони. Необходимо выдерживать между ними дистанцию, разделив отряд на две части. И еще одно. Если каюр может бежать на лыжах рядом с санями, то погонщик пони должен вести лошадь за уздечку, а это влияет на ритм его движения. Приходится снимать лыжи и топать без них по глубокому снегу.
Первая часть пути на юг — от одного мыса до другого по шельфовому леднику. По каменным осыпям на материке не пройти. Смешанный с солью снег на морском льду липкий. Сам лед ненадежен; перед глазами еще стоит картина тонущих моторных саней. Поэтому люди спешат, обливаясь потом, погоняют собак и пони. Сани тяжело нагружены. На западе видно вершину Эребуса. Увенчанный шапкой огня вулканический конус пронизывает пелену тумана. Кажется, что туман горит.
Они благополучно пересекают шельфовый ледник и первому лагерю на материке дают имя «Безопасность». Натягивают палатки. Царит военный порядок. Офицеры есть офицеры, рядовым положено знать свое место. Однако мороз загоняет людей в палатки, не считаясь с чинами. Они опасаются, как бы такая ситуация не отразилась на дисциплине. Еще хуже чувствуют себя рядовые. Они не смеют разговаривать без разрешения и должны привыкать к тому, что в живот им упираются офицерские колени. Правда, холод не делает различия, всем спится одинаково плохо. И за едой разница в званиях стирается. Светлая улыбка начальника экспедиции — точно солнечный луч.
В числе участников заброски капитан индийской армии Лоренс Оутс. Он мультимиллионер, внес свой вклад в финансирование экспедиции. После писали, что Скотт был излишне милостив к толстосумам, желавшим пополнить собой ряды участников. Но Оутс не зря занимает свое место. Этот мультимиллионер привык иметь дело с лошадьми. Он досконально их изучил, они его страсть, этих пони сопровождал всю дорогу до Антарктиды. Вот они стоят, понурясь от ветра.
Чтобы завоевать полюс для Англии, надобно сохранить возможно больше привезенных лошадей. Оутс круглые сутки не отходит от них. Смотрит, как они ставят ноги, как изгибают шею. Замечает сосульки на мордах — это значит, что температура тела недостаточна, чтобы растопить лед. На ночь для пони сооружают ограду из ледяных глыб. Они прислоняются к этой ограде. Собаки спят под снегом. Выбираются из своих нор в облачке пара. Тогда как пони коченеют от мороза.
В один из дней Оутс замечает, что две лошади отказываются от корма. Это говорит о том, что их силы на исходе. Копыта пони проваливаются в снег. Еще хуже то, что метель пронизывает шерсть до самой кожи и там снежинки тают.
Переход оказывается очень тяжелым. И вот уже Скотт вынужден задаться вопросом, что важнее: сберечь возможно больше пони или забросить провиант возможно дальше на юг. Оутс разбирается в лошадях. Но решать должен Скотт. Уилсон с его тонким длинным носом и глубоким умом всегда готов дать добрый совет. Они пробиваются дальше на юг.
Самого слабого пони прозвали Усталый Вилли. На беду ему достались самые тяжелые сани. Теперь он отстает. Усталого Вилли ведет молодой сильный норвежец — Трюггве Гран. Вскоре выясняется, что слабость Вилли оборачивается слабостью всей группы. Разражается буран.
Они разбили лагерь. Исчезли все намеки на ориентиры. Ни Эребуса с его огненной шапкой, ни неровностей рельефа, ничего, кругом сплошная белизна. Собак засыпает снегом. У стоящих за стеной из снежных кирпичей пони на спине толстый слой снега. Они мерзнут, уныло привалясь к стене; ни ногам, ни голове нет отдыха.