Сотрудник агентства "Континенталь"
Шрифт:
Я отвернул край одеяла и посмотрел на покойника. Во лбу у него, над правым глазом, было отверстие.
– Врач его осмотрел? – спросил я.
– Да, – отозвался Барделл. – Док Хейли осмотрел его, но помочь ничем не мог Он, наверно, умер еще до того, как упал.
Можете вызвать Хейли?
– Почему же нет?
Барделл окликнул Жука Рейни:
– Сбегай через улицу и скажи доку Хейли, что с ним хочет говорить заместитель шерифа.
Рейни робко прошел между ковбоями, столпившимися в дверях, и скрылся. Я спросил:
– Барделл, что вы знаете об убийстве?
– Ничего, – решительно ответил он и стал рассказывать: – Мы с Нисбетом сидели в задней комнате, считали дневную выручку. Чик прибирался в баре. Все остальные уже ушли. Было около половины второго ночи.
Мы услышали выстрел – прямо перед домом; бросились туда, понятно. Чик был ближе всех, он и подбежал первым. Шнур лежал на улице, мертвый.
– Что было дальше?
– Ничего. Принесли его сюда. Аддерли, и док Хейли – он живет напротив, – и Вош, сосед мой, тоже услышали выстрел и вышли. Вот и все.
Я обернулся к Рейни.
– Барделл все сказал, как было.
– Не знаешь, кто его застрелил?
– Нет.
У входа я увидел седоусого Аддерли и стал допрашивать его. Он ничего не мог добавить. Он услышал выстрел, выскочил из постели, натянул брюки, обулся и, явившись на место, увидел Чика Орра на коленях возле тела. Он не заметил ничего такого, о чем не упомянул Барделл.
К тому времени когда я закончил с Аддерли, доктор Хейли еще не появился, и за Нисбета браться было рано. Остальные же, судя по всему, ничего не знали.
– Сейчас вернусь, – сказал я и, пробравшись между ковбоями, вышел на улицу.
Вош наконец-то занялся уборкой в столовой.
– Вот это дело, – одобрил я. – Давно пора.
Стоя на прилавке, он протирал потолок и при моем появлении слез на пол. Стены и пол были уже относительно чистые.
– По-моему, и так не грязно было. – Он улыбнулся, показав голые десны. – Но когда приходит поесть шериф и морщит нос в твоем заведении, что прикажешь делать? Убираться.
– Об убийстве что-нибудь знаешь?
– Как же, знаю. Лежу в постели, слышу – выстрел. Вскочил, схватил ружье и к двери. На улице – Шнур Вогель, а возле, на коленях, Чик Орр. Я высунулся. В дверях напротив стоит мистер Барделл с этим Нисбетом.
Мистер Барделл говорит: «Как он?»
А Чик ему: «Да уже мертвый».
А этот Нисбет ничего не говорит, повернулся и ушел обратно в дом. Потом приходят доктор и мистер Аддерли; тут и я вышел. Доктор посмотрел, говорит: мертвый, – и мы отнесли его к мистеру Барделлу.
Вот и все, что мог рассказать Бош. Я вернулся в «Бордер-палас». Доктор Хейли, суетливый человечек, был уже там.
Он сказал, что проснулся от выстрела, и ничего не добавил к предыдущим рассказам. Пуля была калибра 9,65 мм. Смерть наступила мгновенно. И все.
Я сел на угол бильярдного стола перед Нисбетом. За спиной у меня шаркали ноги, и я ощущал напряжение публики.
– Ну а вы что можете сказать мне, Нисбет?
– Едва ли что-нибудь полезное, – ответил он, медленно и осторожно подбирая слова. – Вы были здесь днем и видели нас за картами – Шнура, Уилана, Кифа и меня. Ну, так игра и шла. Он выиграл много денег – ему казалось, что много, – пока мы играли в покер. Но Киф ушел, еще не было двенадцати, а Уилан чуть позже. Играть больше никто не сел, вдвоем в покер скучновато. Мы перешли на хайкард. Вогель просадил все до последнего цента. Он ушел примерно в час ночи – а через полчаса его убили.
– Вы с Вогелем не ссорились?
Картежник посмотрел мне в глаза и снова потупился.
– Сами же знаете. Вы слышали, как он меня шпынял. Так оно и дальше шло – разве что к концу погрубее.
– И вы ему позволили грубить?
– Именно так. Я зарабатываю картами, а не драками.
– Значит, за столом свары не было?
– Я этого не сказал. Была свара. Когда я его ободрал, он полез за револьвером.
– А вы?
– Я вынул раньше... отобрал у него револьвер... разрядил... отдал обратно... велел выметаться.
– И больше не видели его живого?
– Больше не видел.
Я подошел к Нисбету, протянул руку:
– Покажите ваш револьвер.
Он быстро вынул его из-за пазухи и подал мне, держа за ствол. «Смит-Вессон», 9,65 мм, в барабане все шесть патронов.
– Не потеряйте, – сказал я, отдавая ему револьвер. – Он мне может понадобиться.
Возглас Пири заставил меня обернуться. Поворачиваясь, я опустил руки в карманы, к своим игрушкам.
Правую руку Пири держал у горла – в непосредственной близости к револьверу, спрятанному под жилетом. Рассыпавшись позади него, ковбои изготовились так же.
– У заместителя шерифа дела, может, так делаются, – орал Пири, – а у меня по-другому! Это он убил Шнура! При Шнуре было много денег. Этот гаденыш стрелял ему в спину, даже револьвер не дал вытащить – и забрал свои грязные деньги обратно. Если ты думаешь, что мы потерпим...
– Может, у кого-нибудь есть улики, о которых я не слышал? – перебил я. – У меня их недостаточно, чтобы обвинить Нисбета.
– К черту улики! Факты есть факты, и ты знаешь, что этот...
– Тогда постарайся усвоить первый факт: этим делом распоряжаюсь я, и распоряжаюсь так, как мне надо. Есть возражения?
– Много! – В руке у него появился видавший виды 11,43 мм. И у остальных в руках такие же предметы.
Я встал между револьвером Пири и Нисбетом, стыдясь того, какими жалкими хлопками ответят мои карманные пистолетики на грохот этой батареи.
– Я предлагаю... – Милк-Ривер отошел от своих товарищей и, опершись локтями на стойку, стоял к ним лицом с револьверами в обеих руках, – тем, кто желает повоевать с нашим ныряющим заместителем, пусть станут в очередь. По одному за раз – так я считаю. А когда лезут скопом, мне не нравится. – Говорил он, как всегда, медленно, и в голосе слышалось мурлыканье.