Сотрудник агентства "Континенталь"
Шрифт:
Я выяснил, что ваша жена была единственной наследницей Кавалова. Как я видел своими глазами, она настолько вас любила, что полностью зависела от вас. Именно вы, муж наследницы, получали всю выгоду в случае смерти Кавалова. Вы должны были управлять его состоянием, если он умрет. Преступление принесло бы Шерри выгоду, только если бы он был с вами в сговоре.
– Вас не ввела в заблуждение моя сломанная рука?
– Конечно. Если бы повреждение было легким, было бы сложно поверить, но все выглядело вполне серьезно. Но вы сами допустили ошибку, которая очень мне помогла. Вы перестарались, пытаясь убедить всех, что убийца Кавалова – левша. Вы вместо
– Можно и так сказать. Стычка у почты была частью плана, который был разработан заблаговременно. Мне внезапно пришло в голову, что небольшая драка только украсит ее. Я так и поступил. На беду он оказался сильнее, чем я думал, и он сломал мне руку. Так же он переусердствовал и с Микки. Это тоже было в планах. А теперь скажите мне правду, вы действительно подозревали, что мы были соучастники?
Я кивнул.
– Шерри подготовил сцену, сделал все возможное, чтоб все подозрения падали бы на него и за день до убийства исчез и организовал себе алиби. Этому было только одно объяснение: он был в сговоре с вами. Я это знал, но не мог доказать. И я не мог ничего сделать, пока не произошло то, что позволило подстеречь вас в засаде: это любовь, которую ваша жена испытывает к вам. Она наняла меня, чтоб я защитил вас. Разве не это называют «иронией судьбы»?
Рингго грустно улыбнулся и сказал:
– Иначе не скажешь. Вы знаете, какой был план Шерри? Что он хотел от меня?
– Думаю да. Я полагаю, что поэтому он настаивал на суде.
– Точно. Мы планировали, что он наследит и скроется. На случай, если бы его арестовывали, у него было железное алиби, но суть плана состояла в том, чтоб он как можно дольше не попадался. Чем дольше будут его искать, тем меньше полиция будет изучать другие версии, и тем меньше шансов, что они вернутся к поискам, когда внезапно узнают, что Шерри не виновен. Вот тут он меня и подставил. Он спровоцировал свой арест, а его адвокат нанял этого тупицу Уикса, который заморочил голову окружному прокурору, не позволив ему упустить подвернувшийся случай. Шерри хотел, чтоб его судили и признали невиновным, так он обезопасил свою жизнь. Как только он этого добился, я оказался в его власти. Юридически он имел пожизненный иммунитет от преследования за убийство Кавалова. А я нет. Я оказался в его руках.
Согласно договоренности, он должен был получить сто тысяч долларов в обмен на свое участие. Кавалов оставил Мириам более трех миллионов. Шерри потребовал половину. Если я откажусь, он пригрозил пойти к прокурору и во всем признаться. Он ничем не рисковал – он был защищен от преследования закона. А вот меня бы повесили. Замечательная ситуация.
– Стоило дать, сколько он просил, – сказал я.
– Может быть. Я думаю, что в конечном итоге так бы и поступил, если бы Мириам все не усложнила. Мне не осталось иного выбора. После того, как моя жена посетила вас, она пошла к Шерри, надеясь убедить его убраться отсюда. Он ей что-то рассказал, и она начала подозревать меня, что я каким-то образом вовлечен в убийство ее отца, хотя я сам до сих пор до конца не верю, что это мои руки перерезали ему горло.
Она сказала мне, что вы приедете на следующий день. У меня не оставалось выбора, кроме как пойти к Шерри и уладить все вопросы до того, как вы начнете копать. Я так и сделал, хотя не стал говорить Мириам куда пошел. Разговор
– Зачем вы вообще впутались в эту историю? – спросил я. – Разве быть зятем Кавалова было так плохо?
– Не плохо. Но было слишком тоскливо быть запертым в этой дыре вместе с ним. Кавалов не был стар и мог бы прожить еще много лет. Кроме того он был вздорного нрава. В любой день ему могло прийти в голову дать мне пинка под зад, или изменить завещание, или еще что-либо подобное.
Однажды я наткнулся на Шерри в Сан-Франциско, мы разговорились, и у нас возник план. Шерри не был дураком, как его описывали. Тогда, в Каире, мы с ним отрезали по ломтику от Кавалова, да так, что тот ничего и не заподозрил. Я был идиотом, но не думайте, будто я сожалею, что убил своего тестя. Я сожалею, лишь что попался. Я двадцать лет был у него мальчиком на побегушках, исполнял за него всю грязную работу и получал лишь жалкие крохи. Я мог только надеяться, что женившись на его дочери, когда-нибудь унаследую его деньги, и то, если он не передумает и не решит все иначе.
Его повесили.
КОНЕЦ
Смерть и К°
"Death and Company". Рассказ напечатан в журнале «Black Mask» в ноябре 1930 года. Переводчик А. Яковлев.
Старик пригласил меня в свою контору, представил человеку по имени Чеппл и предложил сесть. Я сел.
Чепплу было лет сорок пять, он был темнокож и плотно сложен. Выглядел несчастным, словно чем-то обеспокоен или обуян страхом. Веки покраснели, под глазами набухли мешки, уголки рта отвисли. Рукопожатие было вялым и безвольным.
Старик взял со стола листок бумаги и подал мне. Это было письмо, написанное корявыми печатными буквами.
Мартин Чеппл!
Если вы хотите увидеть свою жену в живых, то выполните то, что здесь сказано. Ровно в полночь подойдите к углу Турк-стрит и Ларкин-стрит и положите 5000 долларов 100-долларовыми купюрами под кучу кирпичей у входа на стройку. Если вы этого не сделаете или если обратитесь в полицию, или попытаетесь пометить купюры, то завтра утром получите письмо с сообщением, где найти труп вашей жены.
Это не пустая угроза.
Смерть и К°
Я положил письмо обратно на стол.
– Миссис Чеппл отправилась вчера в театр и не вернулась, – сказал старик. – Это письмо поступило к мистеру Чепплу с утренней почтой.
– Скажите, она отправилась в театр одна? – обратился я к Чепплу.
– Не знаю, – усталым голосом ответил он. – Когда я собирался после обеда в свою контору, она сказала, что пойдет в театр. Но не сказала, с кем и на какой спектакль.
– А с кем она обычно ходила?
Он недоуменно пожал плечами
– Я мог бы назвать вам ее ближайших подруг, хотя это вряд ли поможет. Когда она не вернулась, я обзвонил всех, но безуспешно.
– Есть у вас какие-нибудь предположения?
Он опять недоуменно пожал плечами.
– Есть у вас враги? Может быть, вы или она кого-то обидели? Припомните хорошенько, даже если это было давно или вы считаете обиду пустяковой. Это обычно служит причиной похищения.
– Нет, насколько мне известно, – устало ответил он. – Я уже думал об этом.