Создать совершенство. Через тернии к звездам: как рождаются виртуозы
Шрифт:
Я наблюдала за семьей, использующей непрямой инструмент мотивации – частые публичные выступления, подталкивающие к интенсивной практике. [70] Только одна молодая женщина из всех опрошенных мной скрипачей сказала, что она полностью сама себя мотивировала, без давления родителей, учителя или близких родственников. Виолетта – тридцатилетняя французская скрипачка, отец которой работает концертмейстером, мама вела класс фортепьяно, а старшие сестры и брат учились в консерватории. «Я помню, что, когда мне было, наверное, около пяти лет, я повесила на дверь своей комнаты большую табличку: «НЕ ВХОДИТЬ! Я занимаюсь!» Даже сегодня мне нужно быть одной, чтобы заниматься. Мне никто не помогал, я все сама. Ну да, у меня был педагог, он давал задания, мама водила меня на дополнительные уроки фортепьяно и на репетиции перед концертом».
70
Такие
По словам некоторых учителей, на послушание и готовность к занятиям может влиять этническое происхождение юных скрипачей. Общее мнение таково, что азиатские учащиеся проявляют большую готовность к работе, чем другие. Один преподаватель заявил: «Я думаю, что в ближайшем будущем буду набирать в свой класс только учеников из Японии, Китая и Кореи. Они невероятно сосредоточены и увлечены своей работой… Я для них как бог!». [71]
Можно с уверенностью сказать, что большинству учащихся в начале учебы на солиста трудно соответствовать требованиям, предъявляемым учителями и родителями к инструментальной практике. [72] Дети хотят «откосить». Среди самых распространенных отговорок, чтобы не заниматься: «болит голова», «температура», «болит рука или палец». Более тонкая уловка – «заниматься на автомате», то есть играть, не сосредотачиваясь. Скрипачи говорят «играть без головы» и приравнивают такие занятия к пустой трате времени.
71
Большинство преподавателей, имеющих студентов из Азии, утверждают, что это образцовые ученики; они любят работать, уважают учителя и следуют всем его советам. «Азиаты – лучшие ученики в мире. Они безоговорочно следуют за своим учителем, но если педагог плох, это может превратиться катастрофу, – говорит преподаватель-француз. – С хорошим учителем у них отличные результаты, особенно пока они еще дети. Но затем появляются проблемы с интерпретацией, потому что, для того чтобы стать большим артистом, необходимо давать собственную интерпретацию музыки. У них нет этой способности, но в работе они лучшие. Это восхищает, пугает и ужасает одновременно».
72
Вопросы трудоустойчивости поднимаются во многих работах (см., например: D. Roy, 2001). Я считаю, что интенсивная инструментальная практика – нелегкий труд, что делает термин трудоустойчивости (работоспособности) уместным для этого вида деятельности.
По словам нынешних и бывших учащихся-солистов, когда родителей рядом нет, начинающие скрипачи позволяют себе длительные и частые перерывы. Или же прибегают к отговоркам и уловкам, когда их контролируют. В музыкальных школах бывает, что ученики, когда за ними не приглядывают (слышат, но не видят), читают комиксы, пока играют. А дома, играя, смотрят телевизор. Десятилетний ученик, живущий напротив гаража, признался, что внимательно следил за действиями механика во время игры. Он мог в подробностях описать все машины, которые видел. Одна ученица сказала мне, что больше половины своего рабочего времени импровизировала; домработница, которую попросили приглядывать за ней, не разбиралась в музыке.
Находить отговорки труднее, если родители – музыканты. В этом случае ребенок может устроить саботаж и намеренно сломать инструмент. Десятилетняя ученица знала, как поставить ноготь на струну так, чтобы она начинала рваться. Порванная струна может поранить палец, поэтому занятия приходилось прерывать. Такое «происшествие» чаще всего случалось в воскресенье вечером, когда уже невозможно купить новую струну. Скрипичный магазин был закрыт до среды, и, таким образом, девочка получала три дня отдыха.
Находить отговорки труднее, если родители – музыканты. В этом случае ребенок может устроить саботаж и намеренно сломать инструмент.
Милый подросток рассказал мне, как еще можно «устроить себе выходной»: он «забывал» скрипку в школе в пятницу вечером. Или вот такой пример. Начинающий скрипач, сын пианиста и скрипачки, решил окончательно бросить играть. В качестве протеста против навязанной ему скрипки он сломал гриф, а родителям сказал, что это произошло случайно. Когда то же самое произошло через два месяца, после долгого разговора с ребенком родители решили, что он больше не будет заниматься музыкой. Ребенок был счастлив.
Но дети, противящиеся обучению на первом этапе, в дальнейшем могут превратиться в отчаянных тружеников и целиком посвятить свою жизнь игре на скрипке.
Задача педагога – с помощью родителей научить ребенка находить удовольствие в достижении трудных целей. Каждое новое произведение предоставляется как бонус. Учитель говорит, например: «Ты должен сыграть это произведение Эрнста. Оно очень трудное технически, но, несмотря на то что ты еще молод, ты справишься с ним!» Шаг за шагом учащиеся
Из биографий знаменитых солистов ХХ века мы знаем, что детство этих людей было отдано интенсивной инструментальной практике. В биографии польской скрипачки Ванды Вилкомирской (1929–2018), написанной Джоанн Равик, говорится о том, как важно вдохновлять молодых солистов и их родителей заниматься инструментальной практикой.
Когда Ванда вернулась с фабрики [в последние дни немецкой оккупации, зима 1945 года, Лодзь, Польша], она услышала, что отец настраивает скрипку. «Поиграешь?» – спросил он. «Сжалься над ней, – взмолилась мать Ванды. – После двенадцати часов тяжелого труда!» <…> Девочка начинала с пятиминутных последовательностей. Ее пальцы мерзли и болели. <…> Ванда стремилась играть сама, отец не давил на нее. Музыка поглотила ее. Она сама для себя продлевала время занятия» (Rawik,1993. Р. 23).
Став знаменитыми, известные музыканты продолжают оттачивать мастерство. Это блеф, когда они говорят, что им больше не нужна практика, так как они уже «срослись с инструментом». Биографы Кубелика сообщают, что он занимался по двенадцать часов каждый день перед концертом. Вечером после выступления его руки были изранены в кровь. Яша Хейфец рассказывал про ежедневные двухчасовые занятия, во время которых он играл упражнения и гаммы, плюс несколько часов работы над репертуаром. Только Крейцер, насколько мне известно, уделял мало времени практике. Шварц объясняет, что Крейцер нашел возможность избежать ежедневной подготовки благодаря специфической морфологии своих рук (Schwarz, 1983. Р. 304). [73]
73
Концертная деятельность Крейцера разворачивалась в то время, когда скрипичное исполнение происходило в условиях, отличающихся от современных. Разница заключается в технических ожиданиях и образованности слушающей публики. Стандарты исполнения (особенно в настройках) до появления систем высококачественного воспроизведения были другими. Более подробную информацию по практике виртуозного исполнения можно найти у Шварца (1983).
В отношениях между учителями и родителями случается много конфликтов и споров, касающихся ребенка. В конфликтной ситуации родители-музыканты, зная правила мира солистов, способны к более эффективному сотрудничеству, чем родители-новички, которым еще только предстоит познакомиться с этими правилами.
Преподаватели говорят, что сотрудничество с родителями-музыкантами имеет свои особенности, и не всегда со знаком «плюс». «Я предпочитаю родителей, которые принимают непосредственное участие в обучении музыке, но при этом не являются музыкантами. И ни в коем случае они не должны быть скрипачами! А то получается, что они знают лучше меня, когда играть, что играть и как играть. Нет, мне нужны домохозяйки, у которых есть время, чтобы заниматься ребенком». Зачастую учителя считают, что родители-музыканты приводят к ним своих детей, потому что им самим не хватает времени и склонности учить их. Один преподаватель вспоминает: «Как-то приходит отец с дочерью и спрашивает, мог бы я с ней позаниматься. Девочке одиннадцать лет. Оба ее родителя скрипачи. Мать – солистка, а дочь… просто жалкая! Короче, она не работала! Она была в моем классе несколько недель, и в конце концов они сменили учителя».
Здесь важно иметь в виду вот что. Признание качества работы своих коллег является решающим в профессиональной среде, [74] а в мире музыкантов признание качества со стороны коллег лежит в основе карьеры. [75] Для исполнителей классической музыки оценка результатов только тогда имеет значение, когда ее дают специалисты. Только скрипач может высказать компетентное мнение об исполнении другого скрипача.
Несмотря на трудности в отношениях между родителями-музыкантами и учителем, преподаватели ценят материальный вклад родителей, например покупку хорошей скрипки, и отдают должное семейной культуре; эти факторы создают предпосылки для достижения поставленных целей.
74
Освальд Холл (Hall, 1949), Ф. Райф и А. Штраус (F. Reif, A. Strauss, 1965), С. Коул и Дж. Р. Коул (S. Cole, J. R.Cole, 1967) демонстрируют это для врачей; К. Парадайз (C. Paradeise, 1998) для актеров; Н. Хейних (N. Heinich, 2000) – для писателей.
75
О джазовых музыкантах см., например, работы Х. Беккера (Becker, 1963) и Ф. Куланжона (Coulangeon, 1998, 1999). Об особом процессе создания репутации в случае солиста и о взаимодействии ученика и учителя писала и я (Wagner, 2006b).