Созвездие эректуса
Шрифт:
— Мы отказались не от страны, а от гражданства, — парировала она, — в Меганезии хорошо понимают разницу между страной и оффи.
— Если вы хотите меня распропагандировать, то зря тратите время, — отрезал Дэнброк, — я не космополит-профессор, думающий, что можно быть гражданином мира.
Санди фыркнула и махнула рукой.
— Ну его, Келли. У этих милитаристов в мозгах одна извилина, и та след от фуражки.
Доктор Винсмарт деликатно тронул адмирала за рукав.
— Извините, сэр, но
— Вот как? А что же вы тогда здесь делаете?
— А вы сами что здесь делаете?
— Работаю! — рявкнул адмирал.
— Так и я работаю, — спокойно ответил Джерри.
Журо легонько похлопал Санди по плечу:
— Прекрасная леди, вас не затруднит передать мне вон ту бутылку?… Благодарю. Знаете, я никак не могу понять этот обычай янки. В чем смысл спорить, кто из сидящих за столом больший патриот своей страны? Это ритуал или просто стиль национального флейма?
— Это феномен мифологии нашей культуры, — пояснил Винсмарт, — так же, как вывешивать национальный флаг на частных домах.
— Заразительный феномен, как я вижу, — добавил разведчик.
— О, боже! — сказал Дэнброк, — Что за ерунду вы все несете?
Разведчик улыбнулся, покачал головой и поднялся из-за стола.
— Позвольте, сэр, я покажу вам кое-что, чего вы не заметили, заходя в дом… Уважаемые камрады, мы с адмиралом оставим вас буквально на минуту.
Они вышли с веранды и Журо молча указал на балкон второго этажа. В его углу торчала рейка, на которой гордо реял американский «Stars and stripes». В углу другого балкона с противоположной стороны дома, торчала точно такая же рейка, на которой столь же гордо реял меганезийский «пропеллер» — черно-бело-желтый трилистник на лазурном поле.
— Как видите, — пояснил Журо, — Джерри Винсмарт заразил Рау Риано этим флажковым культом. Док Джерри вывесил «Stars and Stripes» 1 сентября, на Labor Day, а док Рау, за компанию, вывесил «Helice Nuestra». Забавно, не правда ли?
— Черт, — буркнул адмирал, — но ведь в вашей стране запрещено вывешивать наш флаг.
— С чего вы это взяли?
— То есть, как c чего? Иначе и быть не может. Вы же комми!
— Сэр, чему вы верите больше, тупой пропаганде или своим глазам? — поинтересовался разведчик, — вам напомнить ваше выступление в Вашингтоне, когда вы сказали «наши моряки в тяжелых условиях концентрационного лагеря…»
— Идите к дьяволу, майор! — перебил Дэнброк, — откуда я мог знать, что вы обращаетесь с военнопленными согласно нормам гуманности?
— А откуда вы знали, что мы обращаемся с ними антигуманно? Вы ведь были абсолютно в этом уверены, пока не сошли с трапа на Ранафути.
Дэнброк еще раз посмотрел на американский флажок, затем на собеседника, а затем начал сосредоточенно массировать подбородок, как будто это могло помочь справится с новым для него противоречием в окружающей реальности.
— Вы готовите меня к какой-то очередной пакости, — решил он, наконец.
— Вы проницательны, адмирал, — ответил Журо, — я хочу попросить доктора Винсмарта повторить рассказ о том, с чем к нему приходили офицеры NSA после взрыва на Гавайях.
Мистер и миссис Тэмплинг привезли пирог с индейкой, 10 фунтов сырокопченого лосося и ящик бутылок фруктового сока. Миссис Стормут привезла Яблочный Пирог. Именно так, с большой буквы. Родители есть родители. Кормить детей это у них как инстинкт. Матросы Лэнни Тэмплинг и Роэл Стормут рады были, что компания собралась большая, и им не придется съесть все это самостоятельно.
Миссис Грэн, жена того самого механика Ника Грэма, привезла себя. Из компании они выпали мгновенно, ровно также, как еще трое матросов, к которым приехали подружки.
Джо, брат судового электрика Джима Куилла, привез бутылку текилы, а Текс, брат кока Грегори Фе, притащил фунтов пять шоколада.
Джо Куилл, будучи человеком очень обстоятельным, почти сразу подошел к лейтенанту Янису Петроу и спросил:
— Нельзя ли уточнить, все ли, что у нас с собой можно ввозить в вашу страну?
Меганезийский лейтенант задумался, затем спросил:
— У вас с собой нет сильнодействующих ядов, взрывчатых веществ или радиоактивных материалов, боевого огнестрельного или зажигательного оружия?
— Мы что, больные? — удивился Джо.
— Если это означает «нет», то больше можете не беспокоиться.
— А какие тут правила?
— Не захватывать противника или мяч руками, не толкаться дальше двух метров от мяча, и не ложиться на мяч корпусом. Ну, и не устраивать кулачные бои на поле.
— Я имею в виду, на вашей военной базе.
— Вообще-то это отель, — сообщил меганезиец, — правила техники безопасности и режим работы ресторана можно прочесть у стойки в холле.
— Черт! — сказал Джо, — А вы про что говорили?
— Про ацтекбол. Большинство янки, спрашивая о правилах, имеют в виду именно это. В американском футболе правила здорово отличаются, и мяч совсем другой.
— Классная игра, — добавил Джим, — главное следить, чтоб этим мячиком тебе не заехали по мозгам или по почкам. Он тут весит три с лишним фунта.
— Вот как? — заинтересовался подошедший Текс Фе.
— Если тебе им как следует залепят, не вдруг встанешь, — подтвердил Грегори, — мы тут уже три дня в это рубимся, так что я за свои слова отвечаю.