Спасти империю!
Шрифт:
Когда Валентин с Петькой подбежали к ней, она уже упала на пол и лежала, разбросав руки в стороны. Характер полученной ею раны не оставлял ни малейших сомнений в том, что девушка мертва. Петька опустился перед ней на колени и пытался, как сама пострадавшая за пару мгновений до того, остановить выбулькивающую наружу кровь, передавив артерию.
– Я не хотел в нее… Зачем она вышла?.. – испуганно бормотал он.
Валентин сделал несколько шагов вперед и осмотрелся. На лестнице головой вниз лежал один из убийц. Кинжал вошел ему аккурат между лопаток. Валентин спустился к нему, присел на корточки и попытался нащупать пульс. Убийца был мертв. Бежать за вторым уже бесполезно, не догонишь. Оставалось лишь надеяться, что человек, бегущий со всех ног с квадратными от ужаса и возбуждения глазами, покажется охране подозрительным и будет задержан. Да и к Юльке необходимо было вернуться – оставался шанс, что ее еще удастся спасти, если оказать вовремя врачебную помощь.
Валентин вырвал из тела врага свой кинжал, обтер об его одежду и, спрятав в ножны, поспешил на помощь Юльке. Когда он пробегал мимо Петьки, тот уже не пытался остановить кровь, а, как поначалу показалось Валентину, шарил по телу убитой им девушки. «С Петьки станется, – успел подумать Валентин. – Он еще, оказывается, и некрофил… – Но уже в следующее мгновение он разглядел, что тот вытаскивает из ее одежды, из какого-то глубоко запрятанного кармана, те самые пресловутые пилюльки. – Так вот почему Петька оказался именно в это время в этом месте! Ирония судьбы – своими же руками он убил своего поставщика!»
Когда Валентин склонился над Юлькой, она была еще жива. Открыла глаза и даже улыбнулась ему. Девки-служанки сидели рядом с ней и тихонечко поскуливали от жалости и страха.
– Чего сидите зря?! – заорал на них Валентин. – Одна за лекарем, другая к Василисе! Пусть дома сегодня остается! Воду пусть кипятит и простыни на бинты рвет!
Теперь, когда у них наконец-то появилась четкая цель, девки перестали ныть и, сорвавшись с места, с радостью понеслись выполнять указание хозяина. Валентин, приподняв голову, глянул в сторону трапезной. Оттуда уже бежали Ероха, дон Альба и Сила. За ними еще какие-то люди. «Охрана сообщила, – вяло отметил про себя сей факт Валентин. – А куда же девки побежали? Где они возьмут лекаря? Англичанин Линдсей здесь… Небось пьян в стельку. Кто же еще?..»
– Что? Что случилось? Ты цел, Михайла? – заполошно заорал Ероха.
– Цел, Юлька вот… В меня метили, а она закрыла… Лекаря надо, Ероха, лекаря…
Вокруг них набилось столько народу, что Валентин закричал:
– Потеснись, воздуху не хватает! Лекаря сюда!
Рядом с ним присел на корточки Ероха.
– Кто это был, Минь?
– Мужики какие-то. Двое. Одного я убил. Дальше… На лестнице лежит. – Только сейчас, отвечая на вопрос Ерохи, Валентин вспомнил, что вышел из пиршественного зала для того, чтобы встретиться с той самой незнакомкой в мехах. О том, что он будет проходить здесь в это время, не знал больше никто. Только тот, кто передал сообщение о встрече князю Черкасскому, да и сам Черкасский. – Ероха, я знаю, где искать убийцу, – шепнул он другу.
Окружавшая их толпа зашевелилась.
– Потеснись!.. Дай дорогу лекарю!
Расталкивая зевак, в круг вошел человек средних лет в кафтане простого опричника с большой кожаной сумкой в руках. Поставив на пол сумку, звякнувшую железом, он склонился над Юлькой.
– Отошли бы вы в сторонку, господа хорошие, – высказал он пожелание Валентину и его друзьям, обступившим раненую. – Мешаете.
– Ероха, давай за мной, – скомандовал Валентин. – Дон Альба, Силка, оставляю Юльку на вас.
Продравшись сквозь толпу, Валентин с Ерохой бросились к трапезной. Заходить не стали, лишь глянули через открытую дверь. Пир продолжался своим чередом. Да, ближние к двери места за столом пустовали. Это те самые тридцать – сорок человек, что толпятся сейчас вокруг Юльки. Все же остальные на месте. Едят, пьют, смеются, произносят здравицы… Музыканты вовсю наяривают плясовую, и человек десять – пятнадцать изрядно принявших на грудь рыцарей-опричников выкаблучиваются под нее на потеху всему честному люду. И за царским столом все на своих местах, кроме… Кроме князя Михайлы Черкасского.
– Князь Черкасский выходил? – спросил Валентин у стражника.
– Да следом за тобой и вышел, сударь, – ответил тот. – И с тех пор не возвращался.
Слушая ответ стражника, Валентин почувствовал, что охотничий азарт горячей волной ударил ему в голову. Он еще не успел подумать, что же станет делать с одним из главных деятелей опричного движения, когда настигнет его, а инстинкт охотника, живущий в каждом мужчине еще со времен наших первобытных предков, уже отдал команду телу: «За ним! Догнать!» Почти сорвавшись в погоню, он успел уточнить:
– Куда он пошел?
– Туда… – Махнул рукой стражник в сторону, противоположную той, где сейчас стояла толпа над раненой Юлькой.
Эта часть коридора выходила на лестницу, ведущую к выходу в сад. Конечно, Черкасский мог спуститься на этаж ниже и скрыться в одной из многочисленных комнат, находившихся там. Мог пройти нижним этажом, обойдя таким образом место происшествия, подняться вверх и юркнуть на половину своей сестры. Но об этих возможностях Валентин сейчас и думать не хотел. Инстинкт охотника, инстинкт преследователя не давал ему раздумывать, побуждая к мгновенному действию.
Валентин с Ерохой пробежали до конца коридора, сбежали вниз по лестнице и, едва не сбив с ног стражу, выскочили в заваленный сугробами сад.
– Князь Черкасский… – выдохнул Валентин.
– Прошел недавно, – лениво молвил стражник. – Вон по тропинке… На выход небось…
Протоптанная меж сугробов тропинка, терявшаяся в темноте за заснеженными пушистыми елками, вела к выходу из сада, на слободские улицы.
Первым стартовал с места Ероха, на пару метров опередив своего друга. Он так энергично несся вперед, что Валентин подумал: «Если настигнем Черкасского, надо успеть окоротить Ероху, не то он своими пудовыми кулачищами прибьет его ненароком». Они добежали уже почти до калитки, освещенной фонарями стражников, но Черкасского так и не догнали.
– Князь Черкасский выходил сейчас? – крикнул Валентин стоящим у калитки стражникам.
– Только что вышел, – ответил один из них. – А что за дело к нему?
Такое любопытство простого опричника явно граничило с нарушением субординации. Валентин с Ерохой были хоть и земскими, но из царского круга, из опричного «рыцарского братства». Но Валентин, не обостряя ситуации, лишь ограничился ответом:
– Царевич ищет его, послал догнать.
– Но обратно через калитку хода нет, – предупредил его стражник. – Положено всех выпускать и никого не впускать. Так что, чтобы вновь во дворец попасть, придется вам через главный вход кругаля делать.