Спокойный хаос
Шрифт:
— Вот еще! Какое ко всему этому имеет отношение номерной знак?
— Самое прямое, потому что Лара его не потеряла, и его вовсе не украли. Это я его сняла с машины.
— Что-что? Что ты сделала?
— Я его сняла. Я должна была это сделать, потому что она сама никак не могла на это решиться. Накануне отъезда я его сняла и бросила в речушку недалеко от вашего дома.
— Ты бросила номерной знак в Тонфон?
— Да.
— Да ты просто спятила? И зачем это?
— Я хотела помочь ей освободиться
— Какого еще такого наваждения?
— Лара тебе никогда не рассказывала, как этот номерной знак терзал ее, ведь так?
— Да о чем ты говоришь?
— Повторяю, этот номер затерроризировал, измучил Лару, он буквально сводил ее с ума. Он довел ее до того, что в последнее время она даже спать перестала по ночам, но у нее никогда не хватало мужества избавиться от него. Этот номер заколдовал ее: связал по рукам и ногам.
— Да никогда я в это не поверю. Ты выбросила номерной знак в Тонфон…
— Да ты хоть помнишь тот номер?
— Нет, конечно. Почему это я должен его помнить?
— Как это почему? Это был номер машины твоей жены, хотя бы поэтому.
— Вот именно. Я не помню даже номер моей машины, что ты хочешь, чтобы я помнил номер машины моей жены?
— ТЖ 666 АЛ — вот какой был номер у ее машины.
— И что из этого?
— Ты ведь знаешь, что означают три шестерки, да?
— Конечно, знаю. Но не хотел бы, чтобы…
— И тебе также хорошо известно, что послания сатаны всегда пишутся наоборот, так ведь?
— Послания сатаны? Да о чем ты ведешь речь?
— Я хочу, чтобы ты прочел номер наоборот. Ну-ка попробуй…
— Я же сказал, что я его не помню.
— ТЖ 666 АЛ. Прочти это наоборот.
— ЛА 666 ЖТ. Ну и что?
— Подумай, что это означает.
— Да о чем таком я должен подумать, Марта?
— Представь, что ты Лара. Представь, что тебя зовут Лара, и напряги свою фантазию, чтобы прочесть номерной знак, ТЖ 666 АЛ, наоборот, и понять его смысл.
— Послушай, у Лары не было навязчивых…
— ЛАРА АНТИХРИСТ ЖДЕТ ТЕБЯ.
— …
— …
— Да ты шутишь, что ли? Скажи, что ты пошутила.
— Ты мне не веришь?
— Да ладно, скажи, что ты пошутила, и дело с концом.
— Однако то, что ты не веришь, знаешь ли, не меняет ход вещей: они все равно существуют.
— Ну-ка быстренько признавайся, что это не ты сняла номера с машины и бросила их в Тонфон.
— Мне очень жаль, но все правда. Это сделала именно я.
— О'кей. Допустим, ты это сделала, но ведь в шутку, правда? Если хорошо подумать, в этом нет ничего плохого. Ты ведь не знала, что Лара скоро умрет: ты только хотела устроить мне прелестный денек, чтобы я перепахал весь ил в реке в поисках тех проклятых номеров. Признавайся.
— Пьетро, ты не соображаешь,
— Вот это новости, это я не соображаю, что говорю.
— Да, именно ты. Два часа назад ты готов был поверить, что Лара общается с тобой словами из песен «Radiohead»: только потому что этот диск, по-твоему, записала она. Да нет, даже не так, ты бы всему поверил, стоило мне только подтвердить тебе, что тот диск записала она, и сейчас ты бы не острил по поводу очевидных вещей. Если уж на то пошло, ты мне, пожалуйста, объясни — как это у тебя получается: «Radiohead» — да, а Сатана — нет, так что ли?
— Сатана — нет и «Radiohead» — нет, вот как получается. А я круглый дурак, что додумался рассказать тебе об…
— Это бесспорно и опасно. Даже если не принимать во внимание смысл этого номера, а здесь я тебя еще могу понять, если кто-то не верит в определенные вещи, ха-ха, как ты, и может притворяться, что ничего не случилось, но ведь опасность-то все равно остается, опасность, которой она подвергалась, ты что и за опасность-то не считаешь? Ты только подумай, сколько людей творят безумства, делают кучу ужасных, зверских вещей во имя трех шестерок, открой газеты, почитай, признай, по крайней мере, что не очень-то приятно разъезжать по дорогам с таким клеймом на заднице, это явный призыв, который любой хреновый сатанист тут же расшифрует и воспримет, как посланный ему знак, и станет тебя преследовать, возьмет твою машину на абордаж и приволочет тебя на один из их шабашей…
— Какие еще такие шабаши? Да о чем ты говоришь?
— Шабаши. Черные мессы. Звездные жертвы. Человеческие жертвы. Вот о чем я тебе говорю.
— В любой момент с ней могло такое случиться, пока она разъезжала на машине с тем номерным знаком, теперь ты отдаешь себе в этом отчет? «Прости, я посмотрел на твои номера, и не мог не обратить внимание на то, что…», и так далее.
— А тебе никогда в голову не приходило, с чего все начинается?
— Нет. Ты действительно просто помешена. Сейчас ты снова начнешь стриптиз, и мне придется укрывать тебя своим пиджаком.
— …
— …
— …
— Мне очень жаль, Марта, прости меня…
— Какой ты все-таки подонок.
— Прости меня, пожалуйста. Я действительно не хотел тебя обидеть.
— Оставь меня в покое.
— А ты прости меня. У меня это просто сорвалось с языка, я не имел в виду ничего…
— Вот, что я тебе скажу, Пьетро: если бы ты только мог себе представить, что это значит каждый день бороться против неких сил, если бы ты только мог себе представить, что такое бессонная ночь наедине с полчищем демонов, призраков, грешных душ, преследующих тебя, ты бы так пошло не острил.