Спрятанная принцесса
Шрифт:
В проходе, освещенном одним из магических голубых шаров, эльф остановился. Дождь лил как из ведра, ручьями стекал по грубым ступеням, капал с каменных стен. Когда спаситель повернулся к ней, Мадлен увидела, что мокрый локон прилип к его щеке, капли воды блестели на ресницах и сбегали по лицу.
От ужаса, охватившего ее, когда она не почувствовала твердой земли под ногой, кровь до сих пор стучала у нее в висках, а сердце бешено металось в груди. Она стояла, дрожа, как и котёнок, жмущийся к ее ногам. Им не пришлось далеко идти, хотя Мадлен ни за что на
– Спасибо, – искренне поблагодарила своего спасителя Мадлен и потянулась, чтобы погладить кота.
Он равнодушно посмотрел на девушку и вдруг резко развернулся и бросился вниз по проходу. Не отставал и маленький котёнок.
Рэй пристально смотрел им вслед. Затем, когда мявканье постепенно затихло вдали, он повернулся к Мадлен и наконец выпустил ее руку.
– Впредь слушайте меня, когда я говорю, что пора идти.
– Спасибо большое, – чопорно ответила Мадлен, задирая нос, хотя испытывала к Рэю глубокую признательность.
– Не ожидал, что вы так надолго там задержитесь, – сказал он, смахивая с лица дождевые капли. – Недооценил ваше упрямство.
– Простите, что заставила вас искать меня.
– Да, я надеялся лежать в постели с молодой женой. К несчастью, она теперь напоминает утонувшую рэтту1.
– Как ни прискорбно!
– Но рэтты имеют свойство высыхать.
Прищелкнув, эльф принянул повисший в коридоре магический шар к среднему пальцу и начал спускаться по проходу, держа заклинание под контролем. Мадлен медлила. Но если она не пойдет за ним, то останется одна в полной темноте, будет дрожать от холода и слушать доносящийся снаружи рев бури. Это они уже проходили. Ничего хорошего не получилось. Да и Рэй не собирался ее убивать! Она выбрала меньшее из зол.
Их шаги гулко отдавались в тоннеле, который постепенно сужался и петлял. В некоторых местах он разветвлялся, от него отходили другие проходы, тоже освещенные голубыми шарами. Крылатых котов и след простыл. Уж кто-кто, а они, должно быть, прекрасно знали в этом хитросплетении ходов каждый поворот.
Туннель внезапно свернул и закончился лестницей. Мадлен поднималась за эльфом вверх по ступеням, которые становились все более гладкими и ровными, пока наконец не уперлись в бронзовую дверь.
– Смотрите внимательно, – сказал Рэй, подняв шар.
На одной панели был изображен пастух с овечьим стадом, на другой – битва крылатых котов с медведем. Дверной проем выглядел сплошной стеной: ни ручки, ни петель, только в углублении посередине вырезаны те же слова, что и на ее кольце – "Любимой навеки".
Рэй коснулся первой буквы, затем пастушьего посоха. Рука двинулась по узору от букв к сцене битвы и обратно. В абсолютной тишине подземелья Мадлен услышала слабый щелчок. Рэй провел ладонью по битве, животные разошлись, по небу пролетел центральский крылолёт, и стал виден засов.
– Вы можете это сделать? – Он закрыл панель взмахом кулака.
Мадлен шагнула к двери, прикоснулась к букве "Л", и та легко поддалась. Она старалась повторить его движения, но, когда провела рукой по крылатым котам, ничего не произошло.
– Не так. – Рэй положил ладонь на ее руку и нажал. – Мягко. Нежно.
Мадлен чувствовала легкое движение под рукой, чувствовала его ладонь, теплую по сравнению с холодом пещеры и ее влажной рубашкой. На миг ей показалось, что он сейчас обнимет ее, на миг представила его постель и сплетенные тела. Как хорошо было бы согреться… С ним вместе? Рэй отодвинул задвижку, дверь открылась.
– Вы должны это запомнить.
Мадлен вошла. За, дверью оказалась маленькая комната, вырубленная в скале, где стояли походная кровать, несколько прочных табуреток, а вдоль стен выстроились ящики и дорожные сундуки всевозможных размеров. Здесь было теплее, чем в тоннеле, каменные пол и стены покрывали шамсмаденские ковры. Дверь сама тихо закрылась.
– Вот моя самая любимая комната.
Рэй произнес это с насмешкой, хотя вокруг в беспорядке были разбросаны вещи необыкновенной ценности: золотые кубки, оружие, украшенное драгоценными камнями, переполненные жемчугом корзины, миниатюрное устройство из серебряных колесиков, напоминающее памятники в Централи. На полу возле кровати лежала стопка книг, увенчанная обгоревшей свечой.
Мадлен молчала. Комната казалась слишком маленькой, переполненной вещами, тут негде было уединиться, чтобы снять мокрую одежду.
Рэй протиснулся, задев ее, к одному из ящиков, достал кучу льняных полотенец и бросил на кровать.
Он промок не меньше Мадлен. Стоя к ней спиной, он расстегнул пояс, аккуратно разложил его на сундуке, осмотрел кинжалы, вложил их в ножны рукоятками к себе. Потом стянул мокрую рубашку, откинул назад и отжал волосы.
Мадлен схватила полотенце и быстро обмотала им голову. Другое полотенце она прижала к рубашке, пытаясь хоть немного впитать в него воду. Она отвернулась, чтобы не вдеть его мускулистого торса без единого шрама, что для пирата, надо сказать, совсем необычно. Она не хотела смотреть на его сводящее с ума складное тело.
– Лучше раздеться, – сказал Рэй.
Она спиной чувствовала, что он стоял буквально в шаге от нее, промокшей и озябшей.
– У меня нет ничего сухого, – буркнула Мадлен.
– А что вам требуется в постели? – спросил он, наклоняясь к ящикам.
– Ничего. – У нее перехватило дыхание от того, как легко это слово сорвалось с ее губ. Без единой запинки.
– Совсем не тот ответ, какой я хотел бы услышать. Это ответ испуганной девицы.
Мадлен набросила полотенце на плечи.– И вы браните меня как девицу, хотя сами же положили конец моему девичеству.
– Неужто? – он явно был удивлен.
– Вы заявили об этом всем на свете! Госпоже Кларис в частности!
– Иногда подобные хитрости необходимы. Требовалось убедить её.
– Вы хотите сказать, что не спали со мной? – прошипела Мадлен, резко обернувшись, чтобы посмотреть в его наглое лицо.
– Для вас было бы разочарованием, если нет? – сказал он.
Он… такой желанный, красивый, притягательный, в одних кожаных штанах, облегающих сильные ноги.