Сталин: арктический щит
Шрифт:
Через день, 25 мая, радиосвязь с «Италией» внезапно прервалась. Для всего мира она просто исчезла. Затерялась в бескрайних просторах Арктики. И отныне оставалось только гадать, что же произошло с дирижаблем, сумеют ли добраться до Шпицбергена воздухоплаватели, не имевшие навыка выживания в полярных льдах. Если они, конечно, не погибли.
Потому-то Е.П. Воронов в записке, направленной 6 июля на имя Чичерина, и объяснил свой решительный отказ передать в прессу согласованные интервью этическими соображениями. Помещать в газетах, указывал он, наряду с информацией о происшедшей трагедии, «утверждение о принадлежности Земли Франца-Иосифа к СССР было бы, в лучшем
Наркоминдел согласился с Е.П. Вороновым, тем более что претворить это в жизнь оказалось не столь уж и сложным.
Так как по предположениям дирижабль потерпел катастрофу скорее всего в советском секторе Арктики, 28 мая по решению Совнаркома СССР при Осоавиахиме образовали Комитет по оказанию помощи экипажу «Италии». Руководителями его утвердили двух заместителей наркома по военным и морским делам И.С. Уншлихта и С.С. Каменева43.
Это решение, как выяснилось, приняли весьма своевременно. 3 июня советский радиолюбитель Шмидт, живший в селе Вознесенье-Вохма (Северный край), первым в мире поймал сообщение рации потерянной было экспедиции. И понял его так: «Италия… Нобиле… Франц-Иосиф… SOS… SOS…». Спустя двое суток комитет направил для спасения итальянцев ледокол «Малыгин», находившийся относительно недалеко от возможного места катастрофы, в порту Архангельска. Возглавить спасательную операцию поручили В.Ю. Визе и гидрографу А.М. Лаврову.
6 июня наконец удалось установить постоянную связь с Нобиле. Оказалось, что «Италия» не разбилась. Воздушный корабль в результате сильного обледенения внезапно резко снизился и, зацепившись за высокую льдину, потерял главную гондолу, в которой в тот момент находилась большая часть экипажа. После этого дирижабль взмыл вверх, унося семь человек.
В тот же день получили и координаты лагеря спасшихся полярников: 28° восточной долготы, 80°30' северной широты. Иными словами, к северо-востоку от Шпицбергена. Но состояние льдов в тех водах не позволило «Малыгину» пройти дальше острова Надежды, расположенного к юго-востоку от архипелага. Поэтому комитет срочно направил в Арктику еще одно судно. Самый мощный по тем временам ледокол «Красин». А руководителями его похода утвердили Р.Л. Самойловича и заместителя председателя Большой морской комиссии П.Ю. Ораса.
Далее события развивались столь стремительно, что стали напоминать голливудский боевик, заставляя кричать о них газеты всего мира. 15 июня из Ленинграда в свой ставший героическим поход вышел «Красин». 18 июня для спасения экспедиции Нобиле из Тромсё на французской летающей лодке «Латам-47» вылетел Амундсен. Вместе с ним были его земляки Дитрихсен и Вистинг, французский экипаж машины Гильбо, де Кюнервиль, Валетт, Брази. Спустя четыре часа радиосвязь с ними была потеряна. Великий норвежец и все его спутники, несомненно, погибли.
25 июня лейтенант шведских ВВС Лундборг сумел сесть в лагере итальянцев и вывез в Кингс-бей Умберто Нобиле. При втором полете разбил свою небольшую машину и оказался среди тех, кого спасал. 12 июля «Красин» подобрал двух членов экипажа «Италии», Цаппи и Мариано, покинувших основную группу уцелевших еще 31 мая. Судьба вышедшего
3 сентября капитан «Красина» К.П. Эгги вывел судно из порта и вновь взял курс на север, теперь — на поиск двух еще не обнаруженных групп, вылетевших на «Латам-47», и семерых итальянцев, остававшихся на «Италии».
Почти три недели «Красин» бороздил воды между Шпицбергеном и ЗФИ, но так и не нашел даже следов пропавших. И лишь 22 сентября, завершая необычайный полярный рейс, ледокол смог подойти к Земле Франка-Иосифа. Там, на мысе Нил Земли принца Георга, руководитель похода Р.Л. Самойлович и его заместитель П.Ю. Орас водрузили алый флаг Советского Союза. Вторая — политическая — задача, поставленная перед руководителями похода, также была выполнена. Успешно.
5
За потоком сенсационных сообщений о двухмесячной эпопее «Италии» и Нобиле остальные события, происходившие в Арктике или непосредственно связанные с нею, отошли на второй и даже третий план, хотя являлись не менее, а может, и более важными. Даже переломными. Именно такой стала третья полярная воздушная экспедиция Джорджа Уилкинса, оказавшаяся и самой успешной из всех.
…21 апреля с норвежской правительственной радиостанции «Свальбард» ушла необычная по содержанию телеграмма: «Американскому географическому обществу, угол Бродвея и 156-й улицы, Нью-Йорк, США.
Намеченный перелет выполнили. Одна остановка вследствие плохой погоды. Прибыли через двадцать с половиной часов полета. Пять дней на Свальбарде. Лисиц не видели. Уилкинс, Эйелсон»44.
Так мир узнал о завершении отчаянного предприятия.
Своей новой экспедицией Джордж Уилкинс преследовал отнюдь не спортивные или сугубо научные цели. Стремился доказать правоту своего утверждения о целесообразности применения в Арктике не дирижаблей, а самолетов. Подтвердить мнение, к которому еще в 1921 году пришел Амундсен, но так и не сумел продемонстрировать практически.
Не располагая на этот раз средствами, Уилкинс продал имевшиеся у него «Юнкере» и два «Стинсона». На вырученные деньги приобрел новейшую машину «Локхид», названную им «Вега». Провести же экспедицию смог только благодаря финансовой поддержке нефтяных фирм «Ричфилд ойл» и «Пеннс ойл», а также незначительным пожертвованиям частных лиц и Американского географического общества.
15 апреля «Вега» стартовала с мыса Барроу и сразу же направилась на северо-восток. Уилкинс для начала намеревался проверить рассказы местных эскимосов, настойчиво говоривших о каком-то острове в море Бофорта, а затем выяснить, существует ли Земля Крокера, о которой очень много писали, но увидеть никто не сумел.
Так как первый этап полета проходил при хороших метеорологических условиях, Джордж Уилкинс смог твердо установить — по его маршруту в зоне обзора неведомых земель нет (о том и говорила шифрованная фраза в телеграмме — «Лисиц не видели»). Затем, когда самолет приблизился к Гренландии, погода испортилась, начался шторм. Эйелсону пришлось посадить «Вегу» на Земле Гранта — северной оконечности острова Элсмир. Буквально на полчаса. Вскоре продолжили полет и на следующий день, 16 апреля, сели в Грин-Харборе, на правом берегу Айс-фьорда, уже на Шпицбергене.