Стальной кит - повелитель мира
Шрифт:
– Нет, Смык, никого мы мочить не будем, потому что нам с этими малышами ещё долго дружить придется. А как же? Разве нам не нужна команда? Им, конечно, может не нравиться наше присутствие на их субмарине, но нам на это в высшей степени наплевать. Теперь "Стальной кит", как они называют свою субмарину, стал нашим домом, и никуда мы отсюда не свалим. Важно только договориться: или Вол учит нас с тобой судовождению над водой и под водой и после этого все могут быть свободны, могут отправляться на берег к мамам, или Вол остается с нами за механика и штурмана, а другие могут быть свободны.
Володя, услышав о таком предложении, в глубине души страшно вознегодовал, но сдержал свою ярость, сумев сказать довольно спокойно:
– Во-первых, научить вас пользоваться субмариной очень сложно...
– Мы что же, такие придурки, по-твоему?
– перебил Володю Смычок, который, как видно, с детства испытывал чувство ущербности.
– Нет, нет, - поспешил Володя заверить Смычка.
– Просто это очень сложное дело, ему нужно учиться, долго учиться. Вот, к примеру, гирокомпас - очень хитрая вещь. Вот навигационные карты, инструменты. Вот гидроакустические приборы. Я два года под руководством своего отца учился плавать на "Стальном ките"; когда лодка ещё была не построена - по руководствам учился, а вы хотите освоить судовождение подводного корабля за короткий срок - не получится. И в одиночку я тоже не могу субмарину водить, потому что Кошмарик, друг мой, мне помогает, когда нужно ночью плыть. Разве можно его прогонять?
Уверенный тон Володи, казалось, убедил френдов, которые, быстро и тихо переговорив друг с другом, дали ответ.
– Ладно, пусть будет по-вашему, - сказал Флажолет, - чтобы какого-нибудь стремака не получилось. Поплаваем покуда вместе, а потом видно будет.
А Володя, увидев, что его послушались, добавил:
– Только приема наркотиков на моем судне не будет! Я не хочу пойти на дно!
– Не на твоем судне, а на нашем, - с фальшивой мягкостью поправил Флажолет.
– Ты, Вол, у нас на службе, а судовладельцами мы со Смычком являемся.
Нет, Володя не стал спорить. Он проглотил обиду, но твердо решил про себя, что при первой счастливой возможности он отделается от новых "хозяев" подлодки.
А луна с серого неба, ставшего розоватым, пропала, вода залива тоже порозовела, будто на её поверхность выплеснули малинового соку. Утро, уже российское утро, застало "Стального кита" километрах в пятнадцати от берега, как думал Володя, не знавший твердо, где находится подлодка. Впрочем, ему сейчас было все равно: попав в руки торговцев наркотиками, он не был свободен в выборе плана действий, а ведь нужно было хотя бы дать знать родителям о том, что они живы и здоровы.
– Ну что, чилдрены, - радостно гомонил Флажолет, довольный тем, что попал в Россию.
– За переезд вам спасибо, как и обещал, расплачусь с вами твердой валютой, а пока давайте кофейку подринкаем. Я уж нащупал в вашей сумочке кофе!
Кошмарик молча пошел готовить кофе, но его остановила Иринка, сказавшая:
– Я приготовлю завтрак, не беспокойся. Должна же я хоть что-нибудь делать на подводной лодке.
– Да, герлушка, приготовь, - потирал руки Смычок, - а то после тащилова хавать хочется.
Иринка вспылила:
– Во-первых, не смейте меня называть герлушкой! Я вам никакая не герлушка! Во-вторых, я совершенно не понимаю вашего языка! Вы не как человек разговариваете, а как... как ненормальный! Вам не стыдно так говорить?!
Смычок, грубый, недалекий человек, однако, смутился. Он всю свою жизнь прожил с тайным подозрением, что является неудачником, что природа его обделила, а поэтому нужно во что бы то ни стало на каждом шагу доказывать людям полное пренебрежение к ним. И жаргон, которым он пользовался на каждом шагу, позволял Смычку быть мудренее, непонятнее, а потому выше других людей.
– Ничего мне не стыдно!
– отрезал Смычок, но сильно покраснел. Впервые за последнее время ему отчего-то стало неловко. Флажолет, слышавший возмущенные слова Иринки, тоже подумал, что надо бы поменьше спикать на сленге. Ирина, неожиданно для этих испорченных людей, вдруг стала вроде зеркала, в котором Флажолет и Смычок увидели свои некрасивые физиономии.
Завтракали сидя на койках. Вкусная пища, купленная Володей и Кошмариком в хельсинском "центруме", оживила "френдов", и они, не стесняясь ребят, живо обсуждали свои планы: говорили о том, что за пару дней скинут товар и снова пойдут в Хельсинки, но потом Финляндия показалась им неподходящим местом для приобретения новой партии товара. Стали думать о подводном путешествии в Швецию, и Флажолет спросил у Володи:
– До Стокгольма твоя галоша дотянет?
Володя обиделся за галошу, хотел было сказать, что если запастись большим количеством топлива, то с учетом работы двигателя на аккумуляторах и на педальном ходу "Стальной кит" вполне может осилить расстояние от Питера до Стокгольма. Но Володя подумал, что нужно возразить.
– Нет, ты что, Флэг!
– насмешливо произнес он, разжевывая твердую, как подошва, колбасу.
– Во-первых, горючего пришлось бы взять столько, что лодка с места бы не сдвинулась. Во-вторых, запас кислорода ограничен - мы не более часа под водой сидеть можем...
– Но мы ведь дольше сидели, когда из Хельсинки плыли!
– свирепо взглянул на Володю Смычок.
– Продинамить нас хочешь?
Да, Володя понял, что дал маху, поэтому пришлось исправить неловкость:
– Ну, я имел в виду то, что мы большую часть запаса использовали, на длительное путешествие не хватит.
– Ничего, - серьезно сказал Флажолет, - в Питере, когда скинем товар, я тебе сколько угодно и кислорода, и водорода, и всяких других нужных нам вещей куплю. И топлива много тоже брать с собой не нужно, потому что можно и в пути заправиться - у чуваков каких-нибудь на корабле купить. Так что готовься к большому плаванью, Вол.
– А потом обернулся к Кошмарику и Иринке: - А вы хотите в Стокгольм?
– Чего мне там делать, в вашем Стокгольме!
– как можно более равнодушно постарался ответить Кошмарик, хотя ему страшно хотелось побывать в Швеции.
– Хватит с меня и Хельсинки с их наркотой.
– Мне тоже не хочется туда плыть, - сказала Иринка.
– С такими субъектами, как вы!
– Компания ей наша, видишь ли, не подходит!
– проворчал Смычок, а Флажолет отнесся к словам Иринки с улыбкой, сказав:
– А напрасно, напрасно, Ирочка. Мы бы могли устроить тебя в Стокгольме в одном прекрасном месте, где ты никогда бы не нуждалась в деньгах. Там есть шикарные места...