Стальной Региос. Том 1
Шрифт:
* * *
Лейфон поднял меч. Он нанёс удар без малейшего колебания, сердце билось спокойно и ровно. Он нанёс удар без колебаний, но что с той, кого он ударил?
Её участь была решена.
Проблема. У любого из ныне живущих всегда были и будут разнообразные проблемы. Как их решать? В конечном счете, источник всех проблем — сама жизнь. Решишь одну проблему — появится следующая.
Конца видно не было. Он всё устранял
Проникающий с потолка свет отражался от клинка дайта из белого сплава.
— Хочешь Небесный Клинок? Забирай, — прошептал Лейфон, нарушив звенящую тишину арены.
Клинок выпал из его руки. Раздражающий металлический лязг эхом разнёсся по арене — выброшенный клинок лежал на полу. Рядом лежала решённая этим клинком проблема.
От увиденного Лейфон тихонько охнул. Не от удивления или радости — просто от осознания произошедшего.
Многочисленные руки показывали на него пальцем. Окружающая толпа была безликой и бесформенной. Толпа его отвергала.
Неслыханно. Предатель. Позор.
Со стороны указывающих на него пальцем доносились всевозможные обвинения. Лейфону не было до них дела. Он смотрел с безразличием. И что с того? Смогли бы они решить вот так свои проблемы? Или они предлагают вписать в решение задачи неверный ответ? Он всего лишь пробивал себе дорогу к правильному решению. Кто мог знать, что итогом станет павший на землю Небесный Клинок.
Его взгляд вселял страх в тыкающих пальцами. Он машинально повернулся к оказавшемуся у его ног решению.
Около выброшенного клинка лежало тело. Тело человека, похожего на Нину.
Нет, это и была Нина. Вся изрезанная мечом Лейфона. Она лежала на полу, с застывшим выражением ошеломления на лице.
— Это ответ? — спросил кто-то.
— Это сон.
Единственная фраза расставила всё на свои места.
* * *
Отвращение к самому себе было первым, что он почувствовал, проснувшись.
— Ох, не может быть!
Он скрючился и обхватил голову руками. Металлический каркас койки скрипнул. У благопристойно-белой стены стоял шкафчик с лекарствами. Слабый запах дезинфицирующих средств подсказал Лейфону, что он в больничной палате. Лейфон не особо удивился. За секунду до того, как потерять сознание, он понял, что сделает с ним атака Нины.
А вот сон тревожил его гораздо больше.
— Да не может такого быть, чтобы я грезил о мести. Я отвратителен… Отвратителен!
Он катался туда-сюда по койке, пока, наконец, не свалился. Лейфон со стоном приземлился на бок. Он лежал на холодном полу, постанывал, постоянно бормотал «отвратителен» и ждал, пока холод пола не охладит пылающее лицо.
— Что ты делаешь?
— Переживаю за свою отвратительность.
Услышав голос над головой, Лейфон прекратил стонать,
— Я попросила бы встать, если тебя не затруднит, — раздался сверху голос девушки — той самой, что пришла к нему в кафе и отвела во взвод.
— Я попросил бы чуток подождать, если тебя не затруднит.
— Зачем?
— Надо.
— Надо?
— Надо.
Со второго раза девушка как будто что-то поняла. Лейфон не знал, что именно, но вопросов больше не последовало, и встать она его не заставляла. Он чувствовал, что носки её туфель неподвижно застыли где-то возле его головы.
Они оба молчали.
Молчали.
Молчали.
Молчали.
— Кстати, я до сих пор не знаю, как тебя зовут — может, скажешь? — сказал Лейфон, не выдержав тишины в комнате.
— Верно, я не представилась. Фелли Лосс, второй курс, военный факультет.
Лосс? В памяти всплыли нехорошие события.
— Понятно. Э, я, может, что не так понял…
— Ты всё правильно понял. Кариан Лосс — мой старший брат, — перебила его Фелли, подтверждая его подозрения.
Лейфон почувствовал слабость.
— Правда?
— Правда. Ты ненавидишь моего брата? — снова опередила она его. — И не пора ли тебе вставать?
Лейфон медленно поднялся с пола. Тут всё было по-больничному. Чистота и порядок — форма осталась чистой даже после катания по полу.
Окинув девушку изучающим взглядом, он заметил, что её глаза немного похожи на глаза Кариана. Было в них что-то прекрасное. Должно быть, признак родства.
Фелли тихонько вздохнула, вид у неё стал менее напряжённый.
— Всё-таки разговаривать с лицом гораздо легче.
— Я… прошу прощения.
— Ничего. Это я зашла не вовремя.
Забыть, что она застала его стонущим и катающимся по полу, при всём желании было непросто. Он снова покраснел.
— Ты ненавидишь брата за то, что он заставил тебя перевестись на военный факультет? — вернулась к их разговору Фелли, не обращая внимания на смущение Лейфона.
— Думаю, ненависть — это слишком уж сильно сказано, — выдавил из себя он.
— Я его ненавижу, — сказала Фелли, пока Лейфон колебался.
— Что?
Он не понимал смысла сказанного. Ненавидит… собственного брата?
— Я не хотела изучать Военное Искусство, но он меня заставил, — донеслось из её бледных губ.
— Зачем…
— Чтобы победить, — спокойно объяснила Фелли. — Он добьётся своего любыми средствами. Наши желания для него — пустой звук.
— Но… как же…
Фелли произнесла обвинения брату, глядя прямо на Лейфона. Её лицо ничего не выражало — ни грусти, ни злобы. Не было даже прежней улыбки. Лейфон совершенно не мог понять, с какими чувствами она сказала то, что сказала. Он был в растерянности.